– Думаю, этого хватит, Пит, – заметил Эрни Браун. – У нас осталось еще с сотню фунтов, но…
– Да, разместить остальное будет труднее, – согласился Холбрук, вылезая из цистерны. Он спустился по лестнице, оба горца вышли из амбара и уселись в пляжные кресла, чтобы отдышаться. – Черт побери, как я рад, что все кончилось!
– Я тоже. – Браун потер лицо и сделал глубокий вдох. У него страшно болела голова. Придется подольше посидеть на лужайке, чтобы проклятые пары покинули легкие.
– Все это плохо для нас кончится, – сказал Пит.
– Да уж точно, но кончится плохо и еще кое для кого. Между прочим, отличная мысль насчет пуль, – добавил он. Внутри цистерны было уложено две бочки пуль – слишком много, наверно, но маслом кашу не испортишь.
– Что за ореховый торт без орехов? – невозмутимо заметил Холбрук.
– Сукин ты сын! – Браун расхохотался и едва не свалился вместе с креслом. – Боже, как болит голова!
* * *
Кэ д'Орсе ответило согласием на просьбу о сотрудничестве с поразительной быстротой. У Франции были дипломатические представительства во всех странах Персидского залива, что объяснялось в первую очередь разветвленной сетью коммерческих интересов, начиная от торговли танками и кончая фармакопеей. Французские войска, размещенные в этих странах, в прошлом нередко вынуждены были воевать с противником, снаряженным французским же вооружением, но в этом не было ничего необычного. В конце концов французские товары находили сбыт на рынках множества стран. Согласие на сотрудничество в проведении этой дипломатической миссии поступило по телефону непосредственно послу США в девять утра, и он передал это по телексу в Госдеп меньше чем через пять минут, так что государственного секретаря Адлера пришлось разбудить, чтобы уведомить об этом. Дежурные офицеры предупредили остальных участников предстоящей операции, прежде всего 89-е авиакрыло военно-транспортной авиации, базирующееся на базе ВВС Эндрюз.
Организовать выезд государственного секретаря из города так, чтобы это осталось незамеченным, было непросто. Опустевший кабинет чиновника столь высокого ранга всегда привлекал внимание, и потому была разработана несложная легенда – якобы Адлер вылетал в Европу для консультаций с главами союзных государств. Французы осуществляли куда более строгий контроль над средствами массовой информации, и в данном случае главным был вопрос времени.
– Слушаю, – произнес Кларк, поднимая трубку телефона в номере отеля «Мэрриотт», расположенного недалеко от Лэнгли.
– Вылет сегодня, – произнес голос. Кларк недоуменно мигнул, затем вспомнил.
– Отлично. У меня все готово, – ответил он, положил трубку и повернулся на другой бок, чтобы еще немного поспать. Для этой операции не требовалось никакого инструктажа – им надлежало всего лишь позаботиться о безопасности Адлера, прогуляться по улицам Тегерана и вернуться домой. Вообще-то безопасность Адлера не вызывала сомнений. Если иранцы – Кларк еще не мог заставить себя называть их гражданами ОИР – захотят сделать что-то, два офицера службы безопасности, вооруженные одними пистолетами, не смогут ничего предпринять для его защиты, так что полагаться приходилось на полицию или иранскую службу безопасности. Они будут там всего лишь для вида, почему-то так принято.
– Вылетаем сегодня? – послышался голос Чавеза с соседней кровати.
– Да.
– Буэно.
Дарейи посмотрел на свои настольные часы, вычел восемь, девять, десять и одиннадцать часов. Неужели что-то помешало им? Подобное беспокойство было проклятием тех, кто занимали такие должности, как он. Ты принимаешь решение, люди приступают к действиям, и только после этого ты начинаешь по-настоящему беспокоиться, несмотря на самое тщательное планирование операции. Ничто не может гарантировать абсолютный успех, какие бы усилия ни были потрачены на ее подготовку. Приходится идти на риск, что непонятно тем, кто не занимают пост главы государства.
Нет, все должно пройти успешно. Он принял французского посла – очень приятного неверного. Посол так великолепно владел фарси, что Дарейи даже подумал, что с таким произношением впору читать стихи персидских поэтов. К тому же посол был так вежлив и почтителен, с такими изысканными манерами. Он изложил просьбу своего правительства с улыбкой посредника, стремящегося заключить брак между представителями двух благородных семейств. Да, конечно, американцы не обратились бы с такой просьбой, получи они предупреждение об операции Бадрейна и его людей. В этом случае встреча состоялась бы на нейтральной почве – Швейцария всегда представляла собой самое удобное место для неофициального, но прямого контакта. А сейчас они посылали своего министра иностранных дел – к тому же еврея! – для встречи с главой государства, которое считали враждебным. Целью встречи является установить дружеские отношения, обменяться мнениями по вопросам, представляющим интерес для обеих сторон – так сказал французский посол, стараясь убедить Дарейи в ее необходимости и несомненно надеясь, что в случае успеха Франция станет страной, сумевшей оказать помощь в развитии дружеских отношений между ОИР и Соединенными Штатами – или по меньшей мере в создании непосредственных контактов между ними. Если же переговоры не приведут ни к чему, все запомнят, что Франция приложила немало усилий к примирению стран, которые в течение столь продолжительного времени относились друг к другу с подозрением. Будь Дарейи поклонником балета, он мысленно представил бы себе менуэт как визуальное изображение дипломатических отношений между странами.
* * *
Черт бы побрал этих французов, подумал аятолла. Не прегради Мартелл в 732 году при Пуатье путь Абд-ар-Рахману, весь мир был бы сейчас.., но даже Аллах не в состоянии изменить историю. Рахман потерпел поражение в битве из-за жадности и алчности своих воинов, которые утратили чистоту веры. Столкнувшись с богатствами Запада, они перестали воевать и начали грабить, позволив тем самым Мартеллу отступить, перестроиться и нанести ответный удар. Да, такой урок нужно запомнить. Можно и грабить, но прежде следует выиграть битву, уничтожить противника и только после этого забрать то, что тебе нравится.
Дарейи прошел из своего кабинета в соседнюю комнату. На стене висела карта его новой страны и ее соседей, а перед картой стояло удобное кресло, сидя в котором он мог обозревать весь регион. Глядя на карты, легко поддаться обычной иллюзии. Расстояния были сокращенными, все казалось таким близким и легкодоступным, несмотря на то что он потерял так много времени. Города и страны можно было, накрыв ладонью, присоединить к своему государству. Да, теперь все пойдет так, как ему хочется, особенно когда страны находятся совсем рядом.
* * *
Уехать оказалось еще проще, чем приехать. Подобно большинству западных стран, Америку больше беспокоило, что ввозят в нее, чем вывозят. И правильно, подумал первый посланец Бадрейна, когда его паспорт проверяли в международном аэропорту Джона Ф. Кеннеди. Было 7.05 утра, и стоявший на летном поле сверхзвуковой «конкорд» – рейс № 1 «Эр Франс» – должен был доставить посланца в Лондон, что было первым этапом на пути домой. У него была целая пачка проспектов, собранных на автосалоне, и он подготовил легенду, способную объяснить причину своего пребывания в Нью-Йорке, но никто не проявил к этому ни малейшего интереса. Он уезжал из Америки, и все было прекрасно. Инспектор поставил штамп в паспорт. В таможне даже не поинтересовались, почему он приехал вчера и уезжал сегодня. У бизнесменов свои причуды. К тому же сейчас раннее утро, и ничего важного до десяти часов случиться не может.