– Не стоит благодарности, Скотт. – Клоду понадобилось немало усилий, чтобы достигнуть желаемого, но дипломаты и разговаривают как дипломаты, даже когда этого не требуется. Когда-то Клод помог Адлеру осуществить процедуру развода, причем сделал это чисто по-французски – он говорил, не закрывая рта, словно при заключении соглашения между странами. С тех пор этот случай стал едва ли не шуткой между ними. – Наш посол сообщает, что Дарейи готов прислушаться к разумным предложениям.
– И в чем они могут состоять? – спросил своего коллегу государственный секретарь. Они подъехали к офицерскому клубу авиабазы и через минуту расположились в уединенной комнате рядом с рестораном за бутылкой розового «божоле». – Как ты оцениваешь ситуацию, Клод? Каковы, на ваш взгляд, намерения Дарейи?
Французский дипломат пожал плечами. Этот жест был таким же характерно французским, как вино на столе. Клод разлил «божоле» по бокалам, и они торжественно подняли их. Вино было превосходным даже по высочайшим стандартам французской дипломатической службы. Затем пришло время говорить о деле.
– У нас нет определенного мнения. Мы озабочены смертью туркменского премьера.
– А разве смерть президента Ирака не вызывает у вас вопросов?
– Не думаю, чтобы кто-то сомневался в ее причинах. Скорее всего это следствие длительной вражды между двумя странами.
– Не уверен. – Адлер сделал еще один глоток из бокала. – Клод, ты по-прежнему лучший знаток вин из всех, кого я знаю. Итак, о чем он сейчас думает?
– По-видимому, о многом. У него не все благополучно внутри страны – вы, американцы, не проявляете должного интереса к внутренним проблемам Ирана. Население волнуется, хотя сейчас, после того как он завоевал Ирак, эта проблема временно отошла на второй план. По нашему мнению, прежде чем идти дальше, он займется консолидацией Объединенной Исламской Республики. Мы также считаем, что эта процедура может оказаться ему не по силам. Мы не теряем надежды. Скотт, что крайний фундаментализм его режима со временем станет более умеренным, причем не в очень далеком будущем. Сейчас уже не восьмой век, даже в том регионе земного шара.
Адлер задумался, затем кивнул.
– Надеюсь, ты прав. Этот человек всегда внушал мне опасения.
– Все люди смертны. Ему семьдесят два года, и он много работает. Впрочем, мы будем следить за ним, правда? Если он предпримет какие-то агрессивные действия, мы остановим его совместными усилиями, как делали это в прошлом. Мы обсуждали эту проблему с саудовцами. Они проявляют признаки беспокойства, но не больше. Наша оценка ситуации совпадает с их позицией. Мы советуем вам отнестись к нему без предубеждений.
Клод может быть прав, подумал Адлер. Дарейи действительно стар, а консолидация управления только что присоединенной страной потребует немало сил и времени. Более того, самый простой способ умиротворения враждебной страны, если у вас достаточно терпения, заключается в том, чтобы хорошо относиться к этим ублюдкам. Надо постепенно развивать торговые отношения, посылать туда журналистов, добиться приема передач Си-эн-эн, демонстрировать американские фильмы в местных кинотеатрах – это может творить чудеса. Конечно, если у вас хватает терпения и времени. В американских университетах учатся много иранских юношей. Для Америки это самый эффективный способ изменить ситуацию внутри ОИР. Проблема, однако, заключается в том, что и Дарейи знает об этом. А теперь он, Скотт Адлер, назначен на пост государственного секретаря, хотя никогда не рассчитывал подняться так высоко в правительственной иерархии, и от него ждут ответа на вопросы. Впрочем, он достаточно хорошо знаком с историей дипломатии и знает, как поступать дальше.
– Я выслушаю, что он скажет. В конце концов, мы не стремимся создавать себе новых врагов, Клод, ты ведь понимаешь это.
– D'accord. – Француз подлил Адлеру вина. – К сожалению, ты не найдешь ничего подобного в Тегеране.
– Во время работы я ограничиваю себя двумя бокалами.
– На самолете, который доставит тебя в Тегеран, отличный экипаж, – заверил Клод американского госсекретаря. – Эти пилоты летают с нашими министрами.
– Разве когда-нибудь вас можно было упрекнуть в недостатке гостеприимства?
* * *
Кларк и Чавез пили «перрье», который был здесь дешевле, чем в Америке, хотя лимоны, наверно, стоили столько же.
– Как дела в Вашингтоне? – спросил французский коллега, стараясь развлечь их разговором или хотя бы создать такое впечатление.
– Как ни странно, в стране поразительно спокойная обстановка. Может быть, положительную роль сыграло то, что правительство не проявляет особой активности, – сказал Джон, стараясь уйти от ответа.
– А все эти разговоры о вашем президенте и его авантюрах?
– Мне кажется, что все это скорее взято из кино. – Лицо Дин-га выражало предельную откровенность.
– Значит, он украл русскую подлодку? В одиночку? – усмехнулся Джон. – Интересно, кто мог придумать такое?
– Но ведь в Америке находится глава русского шпионского ведомства, – возразил француз. – Я видел его по телевидению.
– Да, конечно, готов поспорить, что мы заплатили ему колоссальные деньги, чтобы он перебрался к нам.
– Наверно, хочет написать книгу и получить еще больше, – засмеялся Чавез. – И этот сукин сын наверняка их получит. Послушайте, mon ami, мы всего лишь рабочие пчелы, рядовые охранники, понимаете?
Ответ Чавеза повис в воздухе, словно планер, соскользнувший с воздушного потока. Кларк посмотрел в глаза собеседнику. Никаких сомнений, он из французской разведки и отлично понимает, что мы сотрудники ЦРУ, подумал американец.
– В таком случае будьте осторожны с нектаром, который найдете там, куда полетите, мой молодой друг. Он может оказаться слишком сладким. – Разговор походил на начало карточной игры – колода перетасована и сейчас на стол лягут первые карты. Играть придется с другом, но все-таки оба партнера будут стремиться к выигрышу.
– Что вы имеете в виду?
– Вам предстоит встреча с очень опасным человеком. Он выглядит так, словно знает что-то, чего мы не понимаем.
– Вы работали в Иране? – спросил Джон.
– Да, мне довелось путешествовать по этой стране.
– И каково ваше впечатление? – прозвучал вопрос Чавеза.
– Я так и не смог понять иранцев.
– Это верно, – согласился Кларк. – Я понимаю, что вы хотите сказать.
– Ваш президент – весьма любопытный человек, – снова заметил француз. Кларку стало ясно, что он руководствуется одним любопытством, и это сразу расположило его к офицеру французской разведки.
Джон посмотрел ему прямо в глаза и решил отблагодарить за предупреждение, как и следует поступить одному профессионалу по отношению к другому.
– Это верно, – заверил его Кларк. – Он один из нас.
– А все эти любопытные истории?