– Да нет же, естественно, ведем, – возразил Линкольн. – Только втайне от широкой общественности. У нас нет выхода, кроме как заключить сделку с этим человеком.

– А что если это будет новый Тодзио [11] с атомной бомбой? – спросил Беркоу. – А что, если следующим нам выдвинет ультиматум Саддам Хусейн? Или какой-нибудь доморощенный неонацист?

– Больше мы не допустим ничего подобного, – сказал директор ЦРУ Рахлин. – Это послужит нам хорошим уроком. А пока что нам не нужно повторение Нью-Йорка. Первым делом надо разминировать бомбу, а с ублюдками можно будет разобраться и потом.

– Но, может быть, этот Экдол просто блефует, – упрямо стоял на своем Беркоу. – Может быть, это какой-нибудь придурок, который просадил под Ист-Ривер кучу денег...

– Господин президент, – вмешался Роджерс, – дайте ублюдку то, что он просит. Мне кое-что известно об этих фанатиках из ячейки "Грозная". Они не блефуют, и вы сами можете видеть, какие жестокие они наносят удары. Пусть сейчас они празднуют победу; мы еще сквитаемся с ними на финише.

– У вас есть какая-то информация?

– Есть, – подтвердил генерал.

– По крайней мере, это хоть что-то, – сказал президент.

– Сейчас и харкотина, заряженная в рогатку, уже будет хоть чем-то, – проворчал Беркоу. – Вот только достаточно ли будет этого чего-то?

Лоуренс потер лицо ладонями. Беркоу хмуро посмотрел на Роджерса. Помощник по вопросам национальной безопасности не любил признавать свое поражение, а, судя по всему, Роджерса он до самого недавнего времени считал своим союзником. Вообще-то в нормальной обстановке это действительно было так. Однако сейчас происходило нечто неизмеримо большее, и для того, чтобы адекватно отреагировать на это, нужны ясные головы и время.

– Извини, Стив, – наконец сказал президент. – Принципиально я с тобой согласен. Видит бог, это так. Однако сейчас я вынужден дать этому чудовищу то, что он просит. Посадить его на цепь.

Беркоу ткнул пальцем кнопку на телефоне, снова подключая громкоговорящую связь.

– Вы меня слушаете? – спросил президент.

– Слушаю.

– Если мы примем ваши условия, больше взрывов не будет?

– Только если вы сделаете это немедленно, – уточнил Экдол. – У вас осталось меньше минуты.

– В таком случае, мы согласны, – дрогнувшим голосом промолвил Лоуренс. – Будьте вы прокляты, мы согласны.

– Очень хорошо, – усмехнулся Экдол.

Наступило молчание.

– Где взрывчатка? – спросил Беркоу.

– В кузове еще одного грузовика, который в настоящий момент проезжает еще по одному мосту, – уклончиво произнес Экдол. – Но я только что связался с водителем и попросил его не доставлять взрывчатку по назначению. Ну а теперь, как я и обещал, можете приезжать и забирать меня. Я не скажу ни слова о нашем уговоре. Но если вы, господин президент, нарушите свое обещание, вам не удастся остановить моих товарищей в других городах. Вы все понимаете?

– Все, – сказал Лоуренс.

В трубке послышались частые гудки.

Глава 14

Понедельник, 06.45, Санкт-Петербург

Орлов прикоснулся к кнопке переговорного устройства у двери в кабинет Росского.

– Да? – послышался резкий голос полковника.

– Здравствуйте, полковник, это генерал Орлов.

Дверь с жужжанием открылась, и Орлов вошел в кабинет. Росский сидел за небольшим письменным столом слева от двери. На полированной металлической поверхности стояли компьютер, телефон, чашка кофе, аппарат факсимильной связи и российский флаг. Справа от входа за заваленным бумагами столом сидела помощник и секретарь Росского прапорщик Валентина Беляева. При появлении генерала Орлова оба встали и отдали честь, Беляева молодцевато, Росский медленно, с неохотой.

Ответив на приветствие, Орлов попросил Валентину оставить их с Росским одних. Как только за секретаршей захлопнулась дверь, он повернулся к полковнику.

– В мое отсутствие не было никаких чрезвычайных происшествий, о которых мне следует знать? – спросил генерал.

Росский медленно опустился за стол.

– Произошло много всего. Что же касается того, о чем вам следует знать, товарищ генерал, сегодня вечером на наши плечи ляжет ответственность за разведывательные спутники, оперативных агентов на местах, радиоперехваты, службу дешифрования. Работа предстоит большая.

– Я генерал, начальник этого центра, – сказал Орлов. – Всю работу выполняют мои подчиненные. Я же хочу знать, полковник, не берете ли вы на себя больше, чем следует.

– Прошу прощения, товарищ генерал, что именно вы имеете в виду?

– Зачем вы вчера встречались с районным прокурором? – спросил Орлов.

– Нам нужно было избавиться от трупа, – сказал Росский. – Британский шпион. Храбрый парень – мы следили за ним уже несколько дней. Когда наши люди приперли его к стенке, он предпочел покончить с собой.

– Когда это произошло? – спросил Орлов.

– Вчера.

– Почему вы никому об этом не доложили?

– Доложил, – спокойно произнес Росский. – Министру внутренних дел Догину.

У Орлова потемнело лицо.

– Все донесения обязаны заноситься на компьютер с обязательной отправкой копии ко мне...

– Совершенно верно, товарищ генерал, – прервал его Росский. – В штатном режиме работы центра. Однако этот момент еще не наступил. Закрытая линия связи между вашим кабинетом и рабочим местом министра будет установлена только через четыре часа. А моя уже установлена и проверена, поэтому я ею воспользовался.

– Ну а местная линия между нашими кабинетами? – спросил Орлов. – Она защищена?

– Разве вы не получили доклад?

– Вы же знаете, что не получил...

– Виноват, недосмотрел, – усмехнулся Росский. – Надо будет сделать замечание прапорщику Беляевой. Подробный доклад будет у вас через несколько минут – если вы позволите мне позвать Беляеву обратно.

Орлов долго молча смотрел на полковника.

– Вы вступили в ДОСААФ, когда вам не было и четырнадцати, не так ли? – наконец спросил он.

– Совершенно верно, – подтвердил Росский.

– В шестнадцать вы уже выполнили норматив кандидата в мастера спорта по стрельбе, и в то время как ваши сверстники преодолевали полосу препятствий в спортивном костюме и кроссовках, вы по собственной инициативе уже делали это в тяжелых кирзовых сапогах и с полной выкладкой. Генерал-полковник Остроумов лично учил вас в составе группы избранных искусству убивать и совершать террористические акты. Если мне не изменяет память, однажды в Афганистане вы расправились с предателем, метнув в него с расстояния пятьдесят метров саперную лопатку.