К вопросу вернулись лишь через десять лет. Приказом главкома ВМФ был создан «Учебно-тренировочный отряд легких водолазов Краснознаменного Черноморского флота».
Отряд занимался самыми обычными водолазными делами: испытывал новые модели снаряжения, изучал акваторию, выполнял плановые работы и учебные погружения. Но не только. В отряде собрались настоящие головорезы, акулы, диверсанты от Бога. Вне ведения высшего начальства они усердно трудились по собственной программе. Результаты которой и предъявили на больших учениях с высадкой десанта. Действуя под водой, они точно «прокачали» оптимальный плацдарм, обрушились смерчем и захватили его. Их никто не ждал, и они обрыскали все – доты, танки, нарушили связь. Действовали настолько умело – особенно в том, что касалось взрывотехники и огневых контактов, – что командиры, ветераны войны, знавшие о таких вещах не по Академии, пришли в полный восторг.
Министерство обороны постановило: преобразовать это образцовое подразделение в отряд по борьбе с подводными диверсионными силами и средствами (ПДСС).
Не прошло и двух лет, как аналогичные формирования появились в составе остальных флотов. Такие отряды существовали на всех крупных базах, особенно тех, где стояли подлодки, оснащенные ядерным оружием. Судьба многих отрядов впоследствии, после распада Союза, была незавидной: российские вооруженные силы вывели из Германии, Польши, Прибалтики; Черноморский флот развалился, и часть этих структур подверглась расформированию, а те, что уцелели, значительно сократили.
Но это случилось потом. А в 1970 году ГРУ Генштаба создало разведывательно-диверсионное формирование под названием «Дельфин». В его задачу входило проведение секретных операций против иностранных военно-морских баз. Все пришлось начинать с чистого листа за неимением опыта – от тактики подводных действий и методов обучения до вооружения и технического оснащения. В распоряжении командования имелись лишь отдельные инициативные эксперименты. Но всего за несколько лет удалось добиться невероятного: не только догнать, но и обогнать соответствующие подразделения всех государств, входивших в блок НАТО.
Задачи ставились следующие: в случае начала войны с натовскими странами морские спецназовцы должны были привести в негодность всю систему противолодочной обороны в Атлантическом и Тихом океанах, а также в Средиземном море; осуществить диверсии в центрах управления и связи основных морских соединений, подвергнуть блокировке передовые операционные базы легких сил – катеров, десантно-амфибийных соединений, противолодочных сил. Для осуществления перечисленного им, в частности, предстояло высаживаться с транспортных подводных лодок, коммерческих и промысловых кораблей – ходящих под чужими флагами, с воздуха...
В общем и целом, боевые пловцы должны были нанести удар на всех морских театрах – за исключением тех, где предполагалось использовать ядерное оружие.
Не удивителен тот факт, что бойцы-подводники набирались, главным образом, среди морских пехотинцев-волонтеров, при наличии рекомендаций от непосредственного начальства. Требования к личным качествам предъявлялись высокие: эмоциональная устойчивость, выдержка в чрезвычайных ситуациях, отсутствие клаустрофобии и прочих невротических расстройств, хорошая переносимость погружения на большие глубины и перепадов давления. По прохождении медкомиссии и психологического тестирования кандидата зачисляли в курсанты. Ему предстояла трехэтапная подготовка, длившаяся полгода.
Это была еще та учеба. Занятия по 15 часов в сутки, и так – на протяжении семи недель. Кроссы, плавание, гребля, полосы препятствий; нагрузки растут, требования ужесточаются. Приходится плыть сквозь горящую нефть, в окружении взрывов... и так – до последнего испытания, предполагавшего крайние степени физического и психологического воздействия. Спали по 3 – 4 часа в сутки, марш-броски с полной выкладкой – на сотню километров, заплывы в гидрокостюмах – на 10 миль, с буксировкой сорокакилограммового груза. Выдерживал каждый пятнадцатый, а то и двадцатый.
Затем начинался второй акт «марлезонского балета»: новые одиннадцать недель. Здесь уже появлялась конкретика: знакомство с водолазным снаряжением, минно-взрывное дело, тактика боевых малогрупповых наземных и водных операций, начала разведки, радиосвязь, владение оружием – обычным и специальным... Прыжки с парашютом, альпинизм, управление разнообразными транспортными средствами – тоже наземными и водными. Отработка боевых действий под водой, пути эвакуации с берега... Рукопашный бой, особенно подводный – с обычным ножом и иглой. Шоковое и травматическое воздействие на противника...
По ходу учебы формировали мелкие и средние подразделения – троек, четверок и более крупных, так как каждый такой отряд должен был состоять из взаимно «притершихся» людей и действовать слаженно, как единый механизм.
По завершении второго этапа курсанты сдавали экзамен, который представлял собой модель реальной боевой операции. Последняя касалась охраны и обороны береговых объектов и кораблей от диверсантов неприятеля. То есть устраивались учения, максимально приближенные к боевым. Курсанты отчитывались в своем умении действовать под водой на разной глубине – ориентироваться и наблюдать при плохой видимости, вести бой и преследование, отрываться от погони, маскироваться на грунте... Тех, кто успешно выдерживал испытание, направляли в отдельную бригаду морской пехоты, где полученные навыки закреплялись. И в этом заключался третий этап, длившийся остальные восемь недель. После него боевые пловцы либо оставались в бригаде, либо возвращались в отряды, где обучались, а самые отличившиеся получали приглашение пройти двухгодичное обучение в специальном разведывательно-диверсионном центре.
До новейшего времени этот центр находился на озере Балхаш, что в Казахстане, – огромный водоем, глубина которого местами достигает более двухсот метров. Курсанты десантировались с парашютом, используя всю шкалу высот, в том числе совершая затяжные прыжки из стратосферы; они высаживались на самую разную местность – на воду, в лес, горы, степь, в любых погодных условиях. Высаживались с вертолетов по канатам и без канатов, прыгали в воду с пятиметровой высоты, учились покидать подлодки через торпедные аппараты, уничтожать корабли, шлюзы, мосты и дамбы; захватывать аэродромы и командные пункты, работать на всех видах радиостанций, пользоваться ядами... Они упражнялись в стрельбе из самого разного оружия – как отечественного, так и зарубежного, в том числе, к примеру, из укороченного и облегченного автомата АПС-55 для надводной и подводной стрельбы, который вообще не имеет аналогов в мире. Эта штуковина в состоянии действовать на глубине сорок метров – ниже в снаряжении на сжатом воздухе погружаться нельзя; может поразить неприятельского водолаза на расстоянии до десяти метров, пробить обшивку подводной минилодки, днище катера...
Но главным, конечно, оставалось умение преодолевать любые рубежи подводной охраны. Самые разные – пояс донных мин, которые взрываются с берега по проводам, при подаче сигнала с гидроакустической станции. Пояс сигнальных тросов, которые натянуты под водой в различных направлениях. Подводные взрывные сети с зарядами, под эти сети нельзя поднырнуть и резать их – тоже. Не перебраться и сверху, так как там светят прожекторы, и пулеметы береговых постов мгновенно покосят нежданных гостей.