Один из контейнеров в пятидесяти ярдах от стоянки такси оказался перекошенным на своей опоре. Когда уборщик поднял из него тяжелый мешок с мусором, тот зацепился за край контейнера и порвался. Содержимое вывалилось на асфальтовую площадку. Это вызвало негромкое проклятие рабочего, которому теперь придется наклониться и убирать мусор руками в плотных перчатках. Он уже заканчивал работу, когда увидел малиновую обложку чего-то, похожего на британский паспорт. Люди обычно не выбрасывают свои паспорта. Уборщик открыл паспорт и увидел внутри две кредитные карточки с напечатанным именем, таким же, как имя владельца паспорта.
Серов, прочитал он, необычное имя. Он сунул паспорт в задний карман своего комбинезона, решив передать его в бюро находок. Уже не первый раз рабочий находил ценные вещи в мусорных контейнерах. Однажды он даже нашел полностью заряженный девятимиллиметровый пистолет!
* * *
К этому времени Попов был уже у себя в квартире. Он слишком устал, чтобы распаковывать чемоданы. Вместо этого он быстро разделся и рухнул на кровать, даже без обычного стакана водки, которая всегда помогала ему заснуть. Совершенно машинально Попов включил телевизор. Передавали очередную историю про перестрелку в Герефорде.
Американское телевидение — говно, подумал он. На экране показался телевизионный грузовик, из него вышел репортер и попытался взять у Попова интервью.
Текст интервью не был использован в передаче, но на экране отчетливо виднелось его лицо в профиль, снятое оператором с расстояния в двадцать футов. Тем более важно унести ноги как можно быстрее, подумал он, засыпая. У него уже не было сил даже для того, чтобы выключить телевизор, и он заснул с включенным телевизором. Передаваемые эпизоды проникали в его усталое сознание, и Попов спал с тяжелыми и неприятными кошмарами на протяжении всей ночи.
* * *
Паспорт, кредитные карточки и несколько других предметов, имеющих какую-то ценность, привезли в компанию на Стейтен-Айленд, занимающуюся уборкой мусора — вообще-то это был простой трейлер, который когда-то притащили сюда. Сборщик мусора бросил паспорт на стол и пробил на табельных часах свою карточку. Затем он поехал домой в Квинз, пригород Нью-Йорка, и сел за обычный поздний ужин.
* * *
Том Салливэн работал до позднего вечера и сидел теперь в баре, куда часто заходили агенты ФБР, в квартале от федерального здания Джекоба Джавитса в южном Манхэттене.
Его партнер Фрэнк Чатэм сидел рядом, и они пили пиво «Сан Адаме».
— Есть какие-нибудь новости с твоего конца? — спросил Салливэн. Он провел весь день в суде, ожидая, когда его вызовут в качестве свидетеля при рассмотрении дела о мошенничестве, но ему так и не пришлось подняться на свидетельское место из-за многочисленных процедурных задержек.
— Я говорил сегодня с двумя девушками. Обе сказали, что знают Кирка Маклина, но ни та, ни другая не встречались с ним после бара, — ответил Чатэм. — Похоже, что это был еще один пустой день. Как ты считаешь, он с готовностью отвечал на наши вопросы?
— Ты не узнал других имен, имеющих отношение к исчезнувшим девушкам?
Чатэм покачал головой:
— Нет. Обе девушки сказали, что видели Кирка, когда он разговаривал с одной из исчезнувших девушек, и один раз ушел с другой, как он нам и говорил, но в этом нет ничего особенного. Ситуация, характерная для бара, где встречаются одинокие люди. Ничто не противоречит тому, что он нам рассказал. Ни одной из девушек Маклин не понравился. Они сказали, что он подходит к девушкам, задает вопросы и затем уходит.
— Что за вопросы?
— Самые обычные — имя, адрес, работа, сведения о семье. Мы тоже задавали такие же вопросы, Том.
— Эти две девушки, с которыми ты сегодня разговаривал, — задумчиво спросил Салливэн. — Откуда они?
— Одна живет в Нью-Йорке, другая за рекой, в Джерси.
— Баннистер и Претлоу приехали издалека, — напомнил Салливэн.
— Да, я знаю. Ну и что?
— А то, что если ты серийный убийца, то проще захватить девушек, у которых нет семей поблизости от города.
— Часть процесса отбора? Несколько натянуто, Том.
— Может быть, но у нас нет ничего другого. — Постеры, распространенные полицейским департаментом Нью-Йорка, привели к тому, что пришло пятнадцать человек, которые заявили, что узнали фотографии, но не могли предоставить никакой полезной информации. — Согласен, Маклин с готовностью ответил на все наши вопросы, но, если он подходит к девушкам и не хочет встречаться с теми, кто вырос поблизости, а затем провожает домой нашу жертву, черт побери, это больше, чем мы узнали о ком-нибудь еще.
— Ты собираешься снова поговорить с ним?
Салливэн кивнул:
— Да. — Такой была обычная процедура. Ни один из агентов не подумал о Кирке Маклине, как о возможном серийном убийце, но серийные убийцы являются самыми хитрыми, превосходно маскирующимися преступниками. Это они узнали еще в академии ФБР, в Куантико, Виргиния. Оба агента знали также, что самая скучная следственная работа привела к раскрытию намного большего количества преступлений, чем чудесные озарения, которые так любят в кинофильмах. Настоящая полицейская работа скучна, заключается в бесчисленном количестве повторений, отупляюще действующих на рассудок, но те, кто продолжает вести ее с ослиным упрямством, обычно добиваются успеха. Обычно.
Это было странное утро в Герефорде. С одной стороны Группа-2 чувствовала себя не в своей тарелке из-за того, что произошло накануне. Потеря товарищей оказывает такое влияние на любое подразделение. С другой стороны, у их командира родился сын, и это всегда самое лучшее, что может случиться с мужчиной. По дороге к утренним упражнениям командиру Группы-2, усталому и не спавшему всю ночь, пожимали руку все члены группы, неизменно с коротким поздравлением и многозначительной улыбкой, потому что у всех уже были дети, даже у тех, кто моложе босса. Утренние физические упражнения были несколько сокращены из уважения к усталости командира, и после бега Эдди Прайс посоветовал Чавезу вернуться домой и поспать несколько часов, поскольку в том состоянии, в котором он находится сейчас, от него мало пользы. Чавез так и поступил, ворочаясь и вздрагивая во время сна, и проснулся с ужасающей головной болью.
* * *
То же самое произошло и с Поповым. Это показалось ему несправедливым, поскольку он почти ничего не пил накануне. По-видимому, решил он, это месть его тела за все длительные путешествия вдобавок к длинному и нервному дню, проведенному к западу от Лондона. Он проснулся от звуков передачи CNN, доносящихся из включенного телевизора в спальне, встал, прошлепал босиком в ванную для обычной утренней рутины, проглотил таблетку аспирина и затем пошел в кухню, чтобы приготовить кофе.
Через два часа, за которые Попов принял душ и оделся, распаковал веши и повесил костюмы в гардероб, надеясь, что через день-другой складки исчезнут, он спустился вниз, поймал такси и поехал в город.