Затем он вспомнил, почему находится здесь, и поднял телефонную трубку.
— Слушаю тебя, Тони. Итак, где же наш мальчик? — уверенно спросил Хенриксен. Тут выражение его лица изменилось. — Что ты хочешь сказать? Что еще тебе известно? Если узнаешь что-нибудь, позвони мне. До свидания. — Хенриксен положил телефонную трубку и повернулся к супругам Брайтлинг, находящимся в комнате. — Вил Гиэринг исчез, словно сквозь землю провалился. Его нет в своей комнате, но багаж и билет находятся там.
— Что это значит? — спросила Кэрол Брайтлинг.
— Я не уверен. Может быть, он попал под машину на улице.
— Или, может быть, Попов все рассказал не тем, о ком мы думали, и они арестовали его, — высказал предположение Джон Брайтлинг, явно нервничая.
— Но Попов даже не знал его имени — Ханникатт не мог сказать ему, потому что сам не знал имени Гиэринга. Но тут Хенриксен вспомнил: Проклятие, Фостеру было известно, как произойдет распыление Шивы, верно? Проклятие!
— В чем дело, Билл? — спросил Джон, заметив, как изменилось лицо Хенриксена. Значит, произошло что-то катастрофическое.
— Джон, у нас возникла проблема, — заявил бывший агент ФБР.
— Что за проблема? — спросила Кэрол. Хенриксен объяснил, в чем она заключается, и настроение в комнате внезапно изменилось. — Ты хочешь сказать, что им все стало известно?
Хенриксен кивнул:
— Не исключено.
— Боже мой, — воскликнула советник президента по науке. — Если они знают, тогда... тогда...
— Да, — кивнул Билл. — Тогда все потеряно.
— Что нам нужно предпринять?
— Для начала уничтожить все вещественные доказательства. Все емкости с Шивой, все вакцины, все документы. Они находятся на жестких дисках компьютеров, так что мы просто сотрем их. Вряд ли существует осязаемый бумажный след, потому что мы настаивали на том, чтобы никто не печатал никаких отчетов или заметок, и требовали уничтожать все записи, которые они делали. Стереть документы из компьютеров мы можем отсюда. У меня есть доступ ко всем компьютерам компании из моего кабинета, так что я могу уничтожить их.
— Но все они зашифрованы, — напомнил Джон Брайтлинг.
— Ты хочешь соперничать со специалистами по расшифровке кодов в Форте Мид? Я не хочу, — сказал им Хенриксен. — Нет, необходимо уничтожить все файлы, Джон. Послушай, есть единственный способ лишить их возможности обвинить нас в преступной деятельности — уничтожить все доказательства. Не имея вещественных доказательств, они будут бессильны.
— Как относительно свидетелей?
— Самая переоцененная вещь в мире — это свидетель. Любой адвокат, у которого есть хоть немного мозгов, сразу поставит его в глупое положение. Нет, когда я участвовал в судебных делах, выступая от ФБР, я всегда хотел иметь что-то, что можно взять в руки, передать присяжным, чтобы они могли увидеть это и пощупать. Свидетельские показания практически бесполезны в суде, несмотря на то что показывают по телевидению. О'кей, я иду к себе, чтобы избавиться от всех документов в компьютерах. — Хенриксен поспешно вышел из комнаты, оставив двух Брайтлингов наедине.
— Боже мой, Джон, — сказала встревоженная Кэрол, — если люди узнают об этом, никто не поймет...
— Поймет, что мы собирались убить их вместе с семьями? Нет, — сухо ответил ее муж. — Не думаю, что Джо Сикспэк и Арчи Банкер поймут, к чему мы стремились.
— Тогда что нам делать?
— Мы уберемся к чертовой матери из этой страны. Полетим в Бразилию вместе со всеми, кто полностью ознакомлен с подробностями Проекта. У нас все еще есть деньги, — у меня десятки счетов, к которым есть электронный доступ — и они, по всей вероятности, не смогут обвинить нас в преступлении, если Билл уничтожит все компьютерные файлы. У них под арестом может находиться Вил Гиэринг, но это голос всего лишь одного человека, и я не уверен, что они имеют юридические основания для преследования нас в другой стране на основании заявления одного человека. Существует всего около пятидесяти человек, которые действительно знают, что происходило на самом деле, я имею в виду, знают все детали, и у нас достаточно самолетов, чтобы переправить всех в Манаус.
Войдя в свой кабинет, Хенриксен включил персональный компьютер и достал шифрованный файл. В нем были записаны все телефонные номера и коды доступа к каждому компьютеру в «Горайзон Корпорейшн», а также названия файлов, имеющих отношение к Проекту. Он получил доступ к ним посредством модема, нашел файлы, которые нужно уничтожить, и выбросил их в компьютерные мусорные корзины, кликая мышью. Теперь эти файлы были уничтожены, а не просто стерты коды их электронных адресов. Билл заметил, что потеет во время работы, и на это ему потребовалось тридцать девять минут. Зато после этого он был убежден, что полностью уничтожил все документы, относящиеся к Проекту. Он проверил свой список и память в поисках оставшихся файлов, затем предпринял новый глобальный поиск. Однако нет, все файлы полностью уничтожены. Отлично.
Ну, спросил себя Хенриксен, чем еще они могут располагать? В их распоряжении может быть канистра Гиэринга, предназначенная для доставки Шивы в туманные устройства олимпийского стадиона. Это трудно оспаривать, но что реально означает эта канистра? Если ее изучат специалисты, то будет сделан вывод, что Гиэринг нес с собой потенциально опасное биологическое оружие. Гиэринг может заявить Генеральному прокурору, что получил его в «Горайзон Корпорейшн», но ни один из людей, вовлеченных в эту часть Проекта, никогда не признается, что сделал это. Таким образом, у обвинения не будет доказательств, подтверждающих заявление Гиэринга.
Он подсчитал, что имеется пятьдесят три сотрудника «Горайзон Корпорейшн» и «Глобал Секьюрити», знакомых с Проектом от начала до конца. Работу над вакцинами А и В можно объяснить медицинскими исследованиями. Запасы вируса Шивы и вакцин будут уничтожены через несколько часов, и тогда не останется никаких вещественных доказательств.
Этого будет достаточно — ну почти достаточно. У них все еще находится Гиэринг, и, если он начнет рассказывать, а он точно расскажет все, что ему известно, потому что Бюро имеет в своем распоряжении методы, позволяющие выжать информацию из людей, подумал Хенриксен, это сделает жизнь для Брайтлинга и множества других людей, включая самого Хенриксена, крайне трудной. Им удастся, скорее всего, избежать обвинительного приговора, но неприятность судебного процесса и всего того, что повлечет за собой раскрытие подробностей, замечаний, которыми обменивались между собой члены Проекта, собранные вместе... и есть еще Попов, который сможет доказать участие Джона Брайтлинга и самого Хенриксена в организации террористических актов. Но они смогут обвинить Попова в убийстве Фостера Ханникатта, что поставит под сомнение его показания, и все-таки лучше всего оказаться вне пределов их досягаемости, когда они начнут создавать обвинительное заключение. Это означает — Бразилия и Альтернативный Проект в джунглях к западу от Манауса. Там можно спрятаться под защитой поразительно протекционистских законов этой страны, никого не выдающей, несмотря на требования других стран, и заняться изучением дождевых лесов, да, в этом есть смысл. Превосходно, подумал Хенриксен, у него есть полный список членов Проекта, тех, которые знают все, тех, кто, если попадет в руки ФБР, где подвергнутся допросу, смогут «повесить» всех остальных. Он напечатал этот список Твердо Верящих и сунул листы бумаги в карман рубашки. Закончив работу и сделав анализ различных вариантов, Хенриксен вернулся обратно в пентхаус Брайтлинга.