– Извините, но мне пора к «Парашютисту», – сказала Дага. Это кодовое имя Секретная служба дала президенту в память о его службе в десантных войсках.
Райан с удивлением увидел за дверью американца в повседневном деловом костюме – гости были в вечерних туалетах, еще одна недавняя перемена в российской общественной жизни. Вместе с женой он направился к нему.
– В чем дело?
– Доктор Райан, мне нужно немедленно увидеть президента.
– Кэти, подожди меня здесь, – произнес Джек и повернулся к сотруднику посольства:
– Идите за мной.
– Ну куда ты, Джек… – недовольно заметила жена.
– У вас письменное сообщение? – спросил Райан и протянул руку.
– Да, сэр. – Райан взял страницы факса и, пересекая зал, начал их читать.
– Боже милосердный! Скорее.
Роджер Дарлинг все еще дружески беседовал с президентом Грушевым, когда Райан в сопровождении дипломата подошел к нему.
– Не правда ли, превосходный банкет, Джек? – с улыбкой заметил президент США, и тут же улыбка сошла с его лица. – Неприятности?
Райан кивнул, возвращаясь к своей роли советника по национальной безопасности.
– Нам нужно немедленно встретиться с Бреттом и Базом, господин президент.
* * *
– Вот они. – Радиолокатор SPY-ID эсминца «Мутсу» осветил на растровом экране ближнее крыло американского соединения. Контр-адмирал, сохо, Сато посмотрел на своего начальника оперативного отдела с бесстрастным выражением лица, ничего не значащим для остальных членов команды на мостике, но весьма многозначительным для капитана первого ранга, исса, который был посвящен в подлинное назначение учений «Океанские партнеры». Пришло время обсудить ситуацию с командиром эскадренного миноносца. Соединения находились на расстоянии ста сорока морских миль друг от друга, и встреча произойдет в конце дня, думали адмирал и его заместитель. Интересно, как воспримет новость командир «Мутсу»? Впрочем, его мнение вряд ли будет иметь какое-то значение.
Через десять минут главный старшина вышел на палубу, чтобы проверить готовность трехтрубного торпедного аппарата левого борта «Марк-68». Сначала он открыл смотровый люк у его основания и произвел электронную проверку всех трех торпед. После этого, закрыв люк, открыл один за другим кормовые люки на
трубах и снял замки с винтов каждой торпеды «Марк-50». Старшина был опытным специалистом, двадцать лет прослужил на флоте, и на все ему понадобилось не больше десяти минут. Прихватив инструменты, он перешел на правый борт, где повторил то же самое на таком же торпедном аппарате. Он не имел представления, почему получил такое приказание, и не интересовался этим.
Еще через десять минут «Мутсу» приступил к летным операциям. Эсминец после спуска на воду прошел модификацию, и теперь на баке находился выдвигающийся ангар для одного противолодочного вертолета SH-60J. которым можно было пользоваться и для воздушной разведки. Пришлось разбудить экипаж и подготовить машину к взлету, на что потребовалось почти сорок минут. Затем вертолет взлетел. Сначала он описал круг вокруг эскадры, а потом направился вперед. Его радиолокатор вел поиск американского соединения, все еще идущего на запад со скоростью восемнадцать узлов. Изображение передавалось на флагманский корабль японской эскадры – эсминец «Мутсу».
– В его составе два авианосца на расстоянии трех тысяч метров один от другого, – произнес командир эсминца, показывая на экран.
– Вам надлежит выполнить приказ, капитан, – сказал Сато.
– Хай, – ответил командир «Мутсу», стараясь не обнаружить своих чувств.
* * *
– Так что случилось, черт побери? – спросил Дарлинг. Они отошли в угол. Кордон агентов русской и американской служб безопасности оттеснил всех остальных в глубину зала.
– Похоже, что на Уолл-стрите произошел крах, – ответил Райан, у которого оказалось больше времени, чем у остальных, чтобы оценить создавшуюся ситуацию. Нельзя сказать, что его анализ был особенно глубоким.
– Причина? – спросил Фидлер.
– Насколько мне известно, никакой причины, – произнес Джек, оглядываясь по сторонам в поисках кофе, который уже заказал. Ему нужно было взбодриться, а трое остальных нуждались в кофе больше него.
– Джек, у тебя совсем недавний опыт в торговле ценными бумагами, – заметил министр финансов Фидлер.
– Вообще-то мне не довелось работать на самой бирже, Баз. – Советник по национальной безопасности сделал паузу, указывая на страницы полученного сообщения. – Думаю, у нас просто недостаточно информации для ответа на такой вопрос. Кто-то забеспокоился и сбросил казначейские векселя. Скорее всего решили немного подзаработать на разнице курсов доллара и иены, но утратили контроль над ситуацией.
– Немного? – вмешался Бретт Хансон, чтобы напомнить о своем присутствии.
– Дело в том, что рухнул индекс Доу-Джонса, резко упали котировки, но теперь у биржевиков два дня, они смогут оценить ситуацию и приготовиться. Такое случалось и раньше. Мы ведь завтра вылетаем домой?
– Надо предпринять что-то прямо сейчас, – сказал Фидлер. – Сделать какое-то заявление.
– Пожалуй, – согласился Райан. – Что-нибудь нейтральное и ободряющее. Фондовый рынок похож на самолет – он сможет лететь сам, если ему не мешать. Согласитесь, такое и раньше бывало, не так ли?
Министр финансов Бозли Фидлер, или Баз – это прозвище сохранилось за ним с тех пор, когда он мальчишкой играл в Малой бейсбольной лиге, – был ученым, занимался исследованиями американской финансовой системы, написал о ней несколько книг, но сам никогда не принимал участия в биржевых операциях. Его преимущество заключалось в том, что он мог смотреть на американскую экономику со стороны, сохраняя историческую перспективу. Он имел репутацию специалиста по валютной политике. А недостатком Фидлера, понял сейчас Райан, было то, что он не имел опыта операций на фондовой бирже и даже не задумывался над этой проблемой. В результате у него не хватало уверенности, которая характеризует настоящего биржевого игрока, и поэтому он сразу обратился к Райану. Ну что ж, это неплохо, подумал тот. По крайней мере человек понимает, что у него недостает опыта. Неудивительно, что его считают таким умным.
– После предыдущего биржевого краха установлены пределы падения и предприняты другие охранительные меры. Однако на этот раз они не помогли. События смели их меньше чем за три часа, – с беспокойством заметил министр финансов, размышляя, как и подобает ученому, почему меры, хорошие и надежные теоретически, оказались столь слабыми на практике.
– Это верно. Будет интересно выяснить, почему так произошло. Только не забывай. Баз, такое случалось и в прошлом.
– Текст заявления, – отдал короткий приказ президент. Фидлер кивнул и, прежде чем начать, на мгновение задумался.
– О'кей, мы скажем, что финансовая система остается надежной. У нас действует немало охранительных мер, автоматически вступающих в силу. Рынку, как и американской экономике, ничто не угрожает. Черт возьми, разве наша экономика не продолжает развиваться? К тому же закон о реформе торговли будет способствовать росту занятости и создаст в наступающем году не менее полумиллиона новых рабочих мест. Эта цифра представляет собой осторожную оценку ситуации, господин президент. Этим я пока бы и ограничился.