* * *
Местность внизу была тёмной, без единого огонька. Даже их очки ночного видения не помогали – они видели всего лишь черты пересечённой местности, главным образом вершины холмов и хребтов. Иногда всё-таки мелькали редкие огоньки – это были дома и другие здания, но в это время ночи почти все спали, выключив свет.
Единственными двигающимися источниками света, которые они могли видеть, были кончики несущих винтов, разогретые трением воздуха до такой степени, что к ним трудно прикоснуться, и достаточно раскалённые, чтобы светиться в инфракрасном спектре, который могли различить очки ночного видения. Почти все солдаты были погружены в состояние ступора от постоянной вибрации их винтокрылой машины или в полусонное состояние, помогающее им убить время.
Впрочем, это не относилось к Кларку, который рассматривал спутниковые фотографии ракетного полигона в Хуанхуа, изучая их в отражении инфракрасного света через свои очки ночного видения. Он искал информацию, которую мог пропустить при первом и двадцать первом осмотре фотографий. Кларк не сомневался в своих людях. Чавез превратился в прекрасного тактического командира, а коммандос – все, как один, опытные сержанты, будут делать то, что им поручено, на пределе своих немалых способностей.
Русские в других вертолётах тоже не вызывали у него опасений. Они были моложе – в среднем на восемь лет, – чем солдаты «Радуги», все офицеры – главным образом лейтенанты и капитаны, хотя имелось и несколько майоров, и все получили университетское образование, а это было почти так же хорошо, как пять лет на воинской службе. Но, что ещё лучше, они были молодыми профессиональными солдатами, с хорошей мотивацией, достаточно умными и сообразительными, чтобы думать даже во время боевых действий. Кроме того, они отлично владели оружием.
«Операция должна быть успешной», – подумал Джон. Он наклонился вперёд и посмотрел на часы на панели вертолёта. Ещё сорок минут – и все будет ясно. Оглянувшись назад, он увидел, что небо на востоке начало светлеть, как показывали его очки. Они опустятся на поле ракетного полигона как раз перед рассветом.
* * *
Это была до смешного простая операция для «Блэк Джетс». Подлетая к цели по одному, в тридцати секундах друг от друга, каждый бомбардировщик открывал свои бомбовые люки, и вниз летели по две бомбы, одна за другой, с интервалом десять секунд. Каждый пилот, бомбардировщик которого контролировался автоматической крейсерской системой, направлял точку своего лазерного целеуказателя на заранее рассчитанную часть взлётно-посадочной полосы. Самые простые наводящие устройства «Пейвуэй-II», присоединённые к бомбам «Марк-84» весом две тысячи фунтов с дешёвыми – стоящими всего $ 7.95 взрывателями М905, – рассчитанными на детонацию в одну сотую секунды после касания земли, чтобы воронка на бетонной взлётно-посадочной полосе была примерно двадцать футов диаметром и девять глубиной, – наводили бомбы точно в цель. После того как шестнадцать таких бомб обрушились на аэродром, к потрясённому изумлению диспетчеров на контрольной башне и с грохотом, способным разбудить всех людей, проживающих на расстоянии пяти миль, база китайских истребителей в Аншане была закрыта и останется закрытой по крайней мере неделю. Затем восемь F-117 развернулись и направились на свою базу в Жиганске. Считалось, что управлять бомбардировщиком «Блэк Джет» ничуть не труднее, чем сидеть за штурвалом «Боинга-737» Юго-Западных авиалиний, и в основном это соответствовало истине.
* * *
– Почему, черт побери, они не послали одну из «Тёмных звёзд» наблюдать за операцией? – спросил Райан.
– Думаю, это просто никому не пришло в голову, – ответил Джексон. Они уже вернулись обратно в ситуационной центр.
– Как относительно разведывательных спутников?
– Не на этот раз, – ответил Эд Фоули. – Следующий пролёт над этим районом через четыре часа. Но у Кларка есть спутниковый телефон. Он сможет держать нас в курсе дела.
– Великолепно, – проворчал Райан и откинулся на спинку кресла, которое внезапно стало удивительно неудобным.
* * *
– Вижу цель, – раздался голос Бойла по интеркому.
Затем проснулось радио:
– «Бандит-6» вызывает цыплят, вижу цель. Отзовитесь, приём.
«Два». «Три». «Четыре». «Пять». «Шесть». «Семь». «Восемь». «Девять». «Десять».
– «Кочайс» [89] , отзовись.
– Это ведущий «Кочайс» с пятью, мы видим цель.
– Крук с пятью, видим цель.
– О'кей, действуйте в соответствии с планом. Атака, атака, атака!
Кларк посмотрел на землю, как и все остальные коммандос в пассажирской части вертолёта. Сон оставил их, и адреналин хлынул в кровеносную систему. Он увидел, как парни трясли головой, сжимали челюсти. Оружие прижато к груди, и каждый из них положил левую руку на кнопку, мгновенно отстёгивающую ремень безопасности.
Первой рванулось в атаку звено «Кочайс», направляясь к казармам батальона, задача которого заключалась в охране пусковых шахт и находящихся в них межконтинентальных баллистических ракет. Здание ничем не отличалось от зданий американской армейской базы времён Второй мировой войны – двухэтажное деревянное строение с остроконечной крышей, окрашенное в белый цвет. Снаружи стояла будка часового, тоже белая, и она светилась в термальных прицелах стрелков «Апачей». Они даже видели двух солдат внутри, несомненно заканчивающих своё дежурство, с автоматами на плечах, небрежно опёршихся на стену, потому что никто никогда не приезжал сюда, редко даже в дневное время, и они не помнили, чтобы кто-то приехал сюда ночью – если не считать командира батальона, возвращающегося пьяным с совещания офицерского состава.
Головы солдат чуть повернулись, когда они услышали что-то странное, но четырехлопастные несущие винты на «Апачах» были спроектированы таким образом, что издавали мало шума, поэтому солдаты все ещё смотрели в окно, когда увидели первую вспышку.
Оружие, выбранное для нападения на казарму, представляло собой неуправляемые ракеты диаметром 2,75 дюймов, расположенные в подвесных контейнерах под короткими крыльями «Апачей». Три ракеты из пяти были предназначены для первоначальной атаки, и ещё две остались в запасе на случай непредвиденных осложнений. Сначала их двигатели работали на минимальном режиме, чтобы их очертания нельзя было заметить с окрестных холмов, и включились на полную мощность, когда до цели оставалось двести метров. Первый залп из четырех ракет взорвал будку с двумя сонными часовыми. Грохот взрыва был настолько силён, что разбудил солдат, спящих в казарме, однако второй залп, на этот раз из пятнадцати ракет, уничтожил всех, находящихся внутри, прежде чем они мигнули глазами. Ракеты попали в оба этажа казармы, и большинство солдат погибло, даже не успев проснуться. На мгновение «Апачи» заколебались – ведь у них было ещё неиспользованное оружие. На другой стороне здания казармы находился второй сторожевой пост; ведущий «Кочайс» перепрыгнул через казарму и заметил его. Два солдата, находящихся там, успели поднять автоматы и беспорядочно палили в воздух, но стрелок вертолёта выбрал автоматическую пушку калибра 20 мм и смел их, словно метлой. Затем вертолёт развернулся в воздухе и выпустил оставшиеся ракеты в пылающую казарму. Теперь стало очевидно, что если кто и остался живым в горящих развалинах, то это было только благодаря неслыханной благосклонности самого господа бога, и больше не будет представлять какую-нибудь опасность для хода операции.