Согласно отчётам налогового управления, он неплохо зарабатывал. Вместе с тем осмотр его квартиры свидетельствовал, что он жил в рамках своих возможностей.
Коллеги по книжному бизнесу были о нём хорошего мнения. Единственной его служащей, Беатрисе, явно нравилось работать с ним. Друзей у Кули не было, пивные он по-прежнему посещал редко, жил один, никаких сексуальных отклонений за ним замечено не было. Очень много ездил по делам.
— Полный нуль, — сказал Оуинс.
— Да, — согласился Эшли. — Но, по крайней мере, теперь ясно, где Джефф с ним пересёкся — он был лейтенантом одного из первых подразделений, отправленных в Белфаст, и, вероятно, как-то раз забрёл в магазин Кули. Вы же знаете, как болтлив Джефф Уоткинс. Они, вероятно, начали говорить о книгах — вряд ли о чём-либо другом. Сомневаюсь, чтобы у Кули в то время были какие-либо другие интересы.
— Да, он типичный книжный червь. Или, по меньшей мере, пытается внушить это окружающим. А его родители?
— Они, — улыбнулся Эшли, — были коммунистами. Ничего серьёзного, тем более что их большевизм поувял с началом восстания в Венгрии в пятьдесят шестом году. Венгерские события поохладили их. Они так и остались откровенными леваками, но прекратили какую-либо политическую активность. Их помнят как вполне приятных людей, хотя и со странностями. Приучали местных детишек к книжкам — может, из чисто деловых соображений… Вовремя платили по счетам. Вот и все о них.
— А эта Беатриса?
— Окончила школу. В университете не училась, но занималась самообразованием в области литературы и истории книгопечатания. Живёт вместе с престарелым отцом — он сержант в отставке, служил в королевских ВВС. Никаких друзей-приятелей. По вечерам, вероятно, сидит перед телевизором и потягивает винцо. Она довольно откровенно не любит ирландцев, что не мешает ей работать с «мистером Деннисом», поскольку он знаток своего дела. Вот и все, что мы о ней знаем.
— Итак, мы имеем дельца в сфере купли-продажи редких книг, чьи родители были марксистами, сам же он ни в каких связях с подозрительными людьми, не говоря уже о террористических группах, не замечен, — подытожил Оуинс. — Он учился в университете примерно в то же время, что и наш друг О'Доннелл, не так ли?
— Так. Однако никто не помнит, чтобы они встречались друг с другом. Фактически они жили недалеко друг от друга, но опять же никто не припоминает, чтобы Кевин посещал его магазин, — сказал Эшли. — Не забывайте, что в те годы никто к О'Доннеллу серьёзно не присматривался. Если между ними и была какая-то связь в те годы, документально она нигде не зафиксирована. Лекции по экономике они слушали у одного и того же преподавателя. Это могло бы что-то нам дать, но тот помер года два назад. Их сокурсники рассеялись по всему свету, и нам ещё предстоит найти кого-нибудь, кто знал их обоих в те годы.
«Парень, так или иначе причастный к марксизму, посещал тот же университет, и в то же время, что и О'Доннелл», — задумался Оуинс. Одного этого достаточно, чтобы приглядеться к нему повнимательней, даже несмотря на отсутствие видимых связей с какой-либо террористической группой. Если им удастся нащупать хоть что-то, свидетельствующее о том, что Кули и О'Доннелл знали друг друга, тогда не исключено, что Кули — как раз тот мост, что связывает Уоткинса с АОО.
— Хорошо, Дэвид, так что вы предполагаете делать?
— Мы, само собой, установим микрофоны у него дома и в магазине и будем фиксировать все его телефонные разговоры. В поездках его будут сопровождать.
Оуинс одобрительно кивнул. Он бы себе такого позволить не мог, но служба безопасности проводит операции согласно одним правилам, а лондонская полиция другим.
— А магазин?
— Это непросто, учитывая его расположение. Но мы попытаемся посадить нашего человека в одну из соседних лавок.
— Кажется, напротив там ювелирный магазин, не так ли?
— «Николас Риммер и сыновья», — сказал Эшли. — Владелец и двое служащих.
Оуинс задумался. «Я могу найти опытного детектива, специалиста по кражам со взломом…»
* * *
— Доброе утро, Джек, — поздоровался Кэнтор.
— Привет, Марти.
Райан уже неделю назад отложил в сторону снимки, сделанные со спутников, отчаявшись прийти к какому-то заключению. Теперь он изучал сеть террористических групп. Какие группы связаны друг с другом? Откуда они получают оружие? Где проходят обучение? Кто им помогает с обучением? Кто финансирует их?
Откуда документы для поездок? Какие страны они используют — с ведома местных властей — в качестве транзитных пунктов?
Ответ найти было сложно не из-за недостатка информации, а именно из-за её избытка. Буквально тысячи оперативных работников и агентов ЦРУ и всех других западных разведслужб прочёсывали весь мир в поисках такого рода информации.
Многие из агентов ЦРУ — иностранцев, завербованных Управлением, — писали подробнейшие отчёты о самых незначительных событиях в надежде, что в их нагромождении где-то скрывается то жемчужное зерно истины, что поможет подобрать ключ к организации Абу Нидаля или какой-либо другой столь же значительной террористической группе и принесёт автору отчёта заслуженное вознаграждение. В результате в ЦРУ поступали тысячи рапортов, большая часть которых никакого интереса не представляла, но в то же время в этой куче чепухи порой попадался и золотник, достойной внимания. Джек только теперь понял всю неохватность этой проблемы. Те, к кому поступали эти данные, были людьми знающими, но они буквально тонули в море сырой информации, которую, прежде чем подвергнуть соответствующей аналитической обработке, надо было проверить и перепроверить. И чем меньше террористическая организация, тем труднее собрать о ней нужные данные, а иные из этих организаций состоят всего лишь из членов одной семьи.
— Марти, — сказал Джек, кивнув на груду бумаг на своём столе, — ничего более сложного я в жизни не видел.
— Охотно вам верю. Но я принёс вам одну хорошую весть.
— А именно?
— Помните тот снимок девушки в бикини. Французы полагают, что опознали её: Франсуаза Теру. Высокая, темноволосая, отлично сложена и была за пределами страны в момент, когда сделано фото. Это подтверждает, что данный лагерь принадлежит «Action-Directe».
— Так кто она такая?
— Убийца, — ответил Марти и протянул Джеку фотографию, сделанную вблизи. — И причём опытная. Подозревается в совершении трех убийств: два политика и один промышленник. Все трое убиты из пистолета, вплотную. Вот вообразите, что вы средних лет человек, идёте себе по улице, видите хорошенькую девушку, она вам улыбается, спрашивает, как пройти куда-то там и вдруг — в руке её пистолет. И прощай, мой Чарли.
Джек посмотрел на снимок — девушка вовсе не выглядела опасным существом, она, напротив, казалась воплощением мечты любого мужчины.
— Она, как говорили у нас в колледже, не из тех, кого выталкивают из постели. Боже, в каком мире мы живём, Марти?