— Черт, — сказал главный сержант, — я совсем забыл, какое это удовольствие — хороший браунинг. Прицел тоже в порядке.
— Я это заметил, — запнувшись, сказал Джек.
— Не огорчайтесь, лейтенант. Я этим занимался, ещё когда вы под стол пешком ходили.
Он снова загнал пять патронов. Пять выстрелов, и центр мишени, словно ножницами вырезанный, оказался на полу.
— Почему мы стреляем по круглым мишеням? — спросил Джек.
— Я хочу, чтобы вы привыкли попадать точно туда, куда хотите, — объяснил Брекенридж. — Над всякими хитроумными мишенями мы ещё попотеем в своё время. Сейчас нам надо овладеть основами. Вы, лейтенант, сегодня выглядите поспокойней.
— Ну… В общем, я имел разговор с агентом ФБР, который тогда предупредил меня обо всём этом. Теперь он говорит, что, возможно, он к этому отнёсся излишне серьёзно. И я, наверное, тоже.
Брекенридж пожал плечами.
— Вы, лейтенант, никогда не были в бою. А я бывал. И извлёк из этого один важный урок: первая реакция обычно самая верная. Помните об этом.
Джек кивнул, однако слова эти не принял всерьёз. За сегодняшний день он многое успел. Изучение данных об АОО немало рассказало ему об этой организации, но там и намёка не было на то, что они когда-либо предпринимали какие-либо действия в Америке. У «Временных» было полно всяких связей в Америке, но никто не верил, что подобными связями располагала и Армия освобождения Ольстера. Даже если они задумают что-то совершить тут, рассуждал Райан, им для этого понадобятся здешние связи. Конечно, О'Доннелл мог бы связаться с кем-то, кого знал в Америке ещё будучи в рядах ВГИРА, но это было маловероятно. Он был опасным человеком, но лишь на своей территории. Америка его территорией не была. Таковы были данные. Джек знал, что после одного дня работы такого рода заключение слишком поспешно. Но он будет этим заниматься ещё недели две-три.
Кроме всего прочего, ему хотелось разобраться в отношениях между О'Доннеллом и ВГИРА. У него было ощущение, что там было что-то странное, и он хотел все досконально проанализировать, чтобы прийти к какому-то правдоподобному заключению. Надо же было как-то отплатить ЦРУ за проявленную к нему любезность.
* * *
Шторм был великолепен. Миллер с О'Доннеллом стояли у окна и смотрели, как ураган швырял на утёс гигантские волны, все в рваном кружеве пены. Удары волн рождали басовые ноты, а ветер в это время тонко завывал и свистел, и дождь барабанил по крыше дома, стоявшего на вершине утёса.
— В такой денёк в море лучше не выходить, — сказал О'Доннелл, отхлёбывая из стакана виски.
— Когда наши коллеги собираются в Америку?
— Через три недели. Не так уж и много времени. Ты всё ещё не отказался от своего намерения?
— Такую возможность упускать нельзя, Кевин, — ровным голосом ответил Миллер.
— Нет ли тут у тебя какого-то другого мотива? — спросил О'Доннелл, решив, что лучше играть в открытую.
— Я учёл все последствия. «Временные» едут туда, чтобы заявить о своей непричастности и…
— Да, я знаю. Это прекрасная возможность. Очень даже. Когда ты намерен выехать?
— В среду утром. Нам надо спешить. Даже с нашими связями это будет нелегко.
Двое мужчин сгорбились над картой, вокруг которой лежало несколько фотографий.
— Это будет трудно, — сказал Алекс. — Тут я вам не смогу помочь.
— В чём проблема?
Син сам знал, в чём проблема, но ему хотелось прощупать своего партнёра.
Ему никогда прежде не случалось работать вместе с неграми, и хотя он уже год как знал Алекса и его группу, в деле ему с ними бывать не случалось.
— Он всегда выезжает из ворот номер три, вот здесь. Эта улица, как видите, тупик. Ему надо ехать или прямо на запад или поворачивать на север. Он ездит и так и сяк. Вот эта улица достаточно широкая, чтобы сделать дело прямо из машины, но эта — чересчур узкая и ведёт не туда. Так что единственное подходящее место вот тут, на углу. Светофоры здесь и здесь, — ткнул в карту пальцем Алекс. — Обе эти улицы узки, у тротуаров всегда с обеих сторон стоят машины. Тут жилой многоквартирный дом. А тут виллы. Пешеходов до странности мало. Один человек, может быть, ещё и скроется, но двое-трое — никак, — он покачал головой. — И к тому же это район белых. Чёрный будет бросаться в глаза.
Вашему парню придётся провернуть все это самому, причём без машины. Возможно, вот за этой дверью лучше всего, но ему надо быть наготове каждую секунду, а не то цель скроется.
— Как он сам оттуда смоется? — спросил Син.
— Я могу припарковать машину за этим углом. Или вот тут. Придётся только подождать, чтобы освободилось место для машины. Но мы можем выехать сильно загодя. Насчёт того, куда потом бежать — тоже не проблема. Тут большой выбор направлений. В часы пик улицы запружены. Это тоже работает на нас. Полиции трудно будет организовать слежку, а мы возьмём самую заурядную машину. Все машины подряд они останавливать не могут. Так что отход будет лёгким. Проблема — это ваш человек. Он должен быть вот здесь.
— А почему бы ему не быть в своей машине? А потом он бы пересел в вашу.
Алекс покачал головой,
— Это слишком трудно. Дороги слишком запружены — его легко потерять. Вы же видели, какое там движение, Син, а он никогда не ездит той же дорогой. Если хотите знать моё мнение, операцию надо разбить на две части — сначала сделать одно, а потом другое.
— Нет, — твёрдо заявил Миллер. — Мы сделаем так, как я наметил.
— Ладно, парень. Но предупреждаю, что вашего человека засекут.
Миллер на какой-то момент задумался, потом улыбнулся и сказал:
— У меня есть для этого самый подходящий человек. Что там со второй частью? — спросил он. Алекс достал другую карту.
— Это легко. Наш объект может выбрать любую дорогу, но все они сойдутся вот тут ровно в четыре сорок пять. За прошедшие две недели мы делали проверку шесть раз, и разница во времени никогда не превышала пяти минут. Надо провернуть это тут, возле моста. С этим любой справится в одиночку. Можно даже — специально для вас — устроить репетицию.
— Когда?
Сегодня после полудня — устраивает? — улыбнулся Алекс.
— Идёт. Пути отхода?
— Мы вам покажем. Пусть уж будет настоящая репетиция.
— Отлично.
Миллер был доволен. Добраться сюда было сложно. Не трудно, но сложно.
Пришлось пять раз менять самолёты. Не обошлось и без юмористических моментов. В этот раз Син Миллер путешествовал с британским паспортом, и в Майами служащий паспортного контроля принял его белфастский выговор за шотландский. «Если таков уровень американских блюстителей порядка, — сказал себе Миллер, — эта операция пойдёт у нас как по маслу».