В любом случае для него такая вероятность равна нулю. Боб Фаулер физически здоров, и его политическая платформа совершенно незыблема — лучше, чем у любого президента, начиная с… Эйзенхауэра? Пожалуй. Может быть, даже начиная с ФДР — Франклина Делано Рузвельта. Важная, почти равная президентской, роль вице-президента, которую утвердил Картер для Уолтера Мондейла — на что большинство почти не обратило внимания, хотя подобный шаг оказался весьма конструктивным, — канула в прошлое. Фаулер больше не нуждался в Дарлинге — президент ясно дал это понять.
И вот Дарлинг был отодвинут на вспомогательную — даже не на второстепенную — роль. Фаулер летает на переоборудованном Боинге-747, своем персональном самолете. Роджер Дарлинг пользуется любым свободным самолетом — в данном случае одним из нескольких VC-20 «Гольфстрим», на которых летают все, у кого есть на то соответствующее право. К числу этих счастливцев относятся сенаторы и конгрессмены, входящие в состав основных комитетов, а также те, кого президент считает нужным выделить из числа остальных.
Не будь таким мелочным, упрекнул себя Дарлинг. Становясь мелочным, ты оказываешь поддержку всему дерьму, которое тебя окружает.
Я допустил ничуть не меньшую ошибку, чем Мэдисон, подумал вице-президент, когда его самолет покатился к взлетной полосе. Думая, что политический деятель предпочтет интересы страны своему честолюбию, Мэдисон всего лишь проявил излишний оптимизм. Дарлинг же не принял во внимание очевидную политическую реальность, состоящую в том, что действительная разница между президентом и вице-президентом в значимости занимаемых ими постов намного больше, чем между Фаулером и председателем десятка разных комитетов Сената или конгресса. Чтобы провести законодательную работу, президенту приходится иметь дело с конгрессом. Иметь дело со своим вице-президентом ему не нужно.
Как же это он допустил, чтобы его заманили в такую ловушку? Дарлинг только удивленно покачал головой, хотя задавал себе этот вопрос тысячи раз. Патриотизм, разумеется, был одной из причин или по крайней мере ее политическим двойником. Он привлек на сторону Фаулера Калифорнию, а без Калифорнии они оба оставались бы губернаторами. Единственная крупная уступка, которой он добился, — назначение Чарли Олдена на пост советника по национальной безопасности, — не привела ни к чему, однако он, Дарлинг, являлся решающим фактором в том, что президентство перешло от одной партии к другой. В награду на его долю выпали все самые неприятные обязанности в исполнительной власти — произносить речи, которые редко привлекали внимание прессы, хотя выступления министров оказывались в центре интереса, речи, направленные на то, чтобы обеспечить преданность тех членов партии, которые и без того были преданными, речи, в которых испытывались новые идеи — главным образом неудачные и, как правило, не Дарлинга. Кроме того, на его долю выпало терпеливо ждать, когда с неба ударит молния и поразит его вместо президента. Сегодня он вылетал, чтобы обратиться к общественности с выступлениями о необходимости повысить налоги — за мир на Ближнем Востоке надо платить. Какая чудесная политическая возможность! — подумал Дарлинг. Он выступит перед конвенцией директоров закупочных фирм в Сент-Луисе и объяснит, почему необходимы более высокие налоги. Аплодисменты будут оглушительными!
Однако он принял на себя обязанности вице-президента, дал клятву исполнять свой долг, и если он не выполнит эти обязанности, как сможет взглянуть другим в глаза?
Самолет прокатился по неровной рулежной дорожке мимо ангаров и различных самолетов, включая застывший на площадке Боинг-747 — «Летающий командный пункт для чрезвычайных ситуаций», или «Летком», или чаще — ЛКП, с легкой руки средств массовой информации получивший название «Самолет Судного дня». Где бы ни был президент, этот самолет находился в пределах двух часов летного времени от него (что было совсем непросто, когда президент находился с визитом в России или Китае), поскольку для главы администрации самолет был единственным безопасным местом в случае ядерной войны. Впрочем, сейчас это уже утратило свое значение, верно? Дарлинг заметил, что люди входили в самолет и выходили из него. Ассигнования не были еще урезаны — тем более что этот Боинг принадлежал к числу президентских самолетов и был по-прежнему готов к немедленному вылету. Интересно, подумал Дарлинг, когда все это изменится? Перемены шли полным ходом.
— Мы готовы к взлету. Пристегнулись, сэр? — обратился к нему сержант, сопровождающий самолет.
— Да, конечно. Пора отправляться. — Вице-президент улыбнулся. На президентском «ВВС-1» пассажиры часто демонстрировали свою уверенность в самолете и экипаже, не пристегиваясь при взлете. Еще одно доказательство, что его самолет не принадлежал к самым лучшим, но Дарлинг ведь не мог огрызнуться на предупреждение сержанта — тот всего лишь выполнял свой долг и для него Роджер Дарлинг, вице-президент Соединенных Штатов, был важным пассажиром. Он подумал о том, что этот сержант занимал более ответственное место в Военно-воздушных силах, чем большинство политических деятелей в сфере управления государством, но это ведь не было сюрпризом, верно?
— Слушаюсь, сэр.
* * *
— Как, снова? — спросил Райан.
— Да, сэр, — произнес голос в телефонной трубке.
— Хорошо, через пару минут.
— Да, сэр.
Райан допил кофе и направился к кабинету директора ЦРУ. К его удивлению, там он увидел Гудли. Молодой человек держался подальше от облака сигарного дыма, окутавшего Кабота, и Джеку даже показалось, что Маркус переборщил с имитацией генерала Паттона или кого он там пытался изобразить.
— В чем дело, Джек?
— «Камелот», — ответил Джек, не скрывая раздражения. — Эти засранцы из Белого дома снова отказались принимать участие. Теперь требуется мое присутствие вместо них.
— ТЫ разве чем-нибудь занят?
— Сэр, мы говорили об этом четыре месяца назад. Для сотрудников Белого дома важно…
— Президент и его помощники заняты важными делами, — устало объяснил директор ЦРУ.
— Сэр, к этому готовятся за несколько недель, и все участники оповещаются заранее. Уже четвертый раз подряд…
— Я знаю, Джек.
Райан не хотел отступать.
— Директор, кто-то должен объяснить им, насколько это важно.
— Я уже пытался, черт побери! — огрызнулся Кабот. Джек знал, что директор действительно сделал все что мог.
— Вы не пробовали действовать через госсекретаря Талбота или Денниса Банкера? — спросил Джек. По крайней мере к их мнению президент все еще прислушивается, едва не прибавил Джек.
Впрочем, Кабот понял, что имел в виду Райан.
— Слушай, Джек, мы не можем отдавать приказы президенту. Наше дело давать советы, на которые он не всегда обращает внимание. А ты отлично справляешься с игрой. Деннису нравится играть с тобой.
— Понимаю, сэр, но это не моя работа — неужели они никогда не знакомятся с результатами?
— Чарли Олден знакомился. Думаю, их не пропускает и Лиз Эллиот.