— Другими словами, субкритическая масса…
— Точно, — кивнул Фромм. — То, что кажется субкритической массой, при некоторых условиях превращается в критическую. Он не взорвется, но поток гамма-лучей и нейтронное излучение будут смертельными на расстоянии… ну, примерно от десяти до тридцати метров, в зависимости от обстоятельств. Это явление было открыто при работах над Манхэттенским проектом. Они были — нет, не просто везучими учеными, — они были блестящими учеными и, как только получили грамм плутония, приняли решение проводить эксперименты. Стоило им подождать или просто предположить, что они знают больше, чем на самом деле…
— Я не знал этого, — прошептал Госн. — Боже милостивый…
— Не все печатается в книгах, мой юный друг, или, если быть более точным, не во всех книгах содержится полная информация. Как бы то ни было, с добавлением галлия плутоний превратился в устойчивое вещество. При его обработке — если принимать необходимые меры предосторожности — опасность не угрожает.
— Значит, мы начнем с изготовления модулей из нержавеющей стали по вот этим спецификациям, затем изготовим формы для отливки — наружные формы, разумеется…
Фромм удовлетворенно кивнул:
— Совершенно верно, очень хорошо, молодой человек.
— После этого, завершив отливку, мы приступим к обработке взрывчатого ядра бомбы… Понятно. Ну что же, у нас вроде бы отличные операторы.
Операторы были «призваны» — именно так звучало их привлечение к работе. — Десять мужчин, все десять — палестинцы, занятые раньше в местных оптических мастерских. Госн и Фромм обучили их работать на станках.
Станки действительно оказались великолепными. Еще два года назад они были самыми современными и ничем не отличались от оборудования, которое использовалось на американском заводе по производству ядерных бомб в Ок-Ридж, Теннесси. Допуски в них измерялись с помощью лазерной интерферометрии. Резцами, зажатыми во вращающихся суппортах, управлял компьютер. Они могли перемещаться в пространстве, иметь пять степеней свободы. Программы вводились в компьютер с помощью сенсорных клавиатур, а сам проект был рассчитан на персональном компьютере и выполнен на дорогой чертежной установке.
Госн и Фромм разместили операторов у станков и поручили им первое задание — изготовление модулей из нержавеющей стали. По ним будут делаться формы для отливки блоков взрывного устройства первичного плутониевого ядра, от которого вспыхнет термоядерное пламя.
— Мне много о вас говорили, — произнес Бок.
— Надеюсь, ничего плохого? — спросил Марвин Расселл со сдержанной улыбкой.
Первый индеец, с которым мне довелось встретиться, промелькнула мысль у Бока. Почему-то он испытывал чувство разочарования. Если бы не скулы, его можно принять за белого, особенно за представителя славянской расы с примесью татарской крови… Его бронзовая кожа была результатом длительного пребывания на солнце. Зато фигура индейца выглядела внушительно — широченные плечи, могучая мускулатура и очевидная физическая сила.
— Слышал, вы убили в Греции полицейского — сломали ему шею.
— Не могу понять, почему этому придают такое значение, — поморщился Расселл, и в его голосе прозвучала усталая честность. — Это был хлипкий малый и от меня не потребовалось особых усилий.
Бок улыбнулся и кивнул.
— Я понимаю ваши чувства, но способ, выбранный для этого, все-таки впечатляет. Итак, мне не раз говорили о вас, мистер Расселл, и…
— Называйте меня Марвин. Ко мне все обращаются по имени.
На лице Бока появилась дружеская улыбка.
— Буду только рад, Марвин. Меня зовут Гюнтер. Ты и с оружием обращаешься очень ловко.
— А что в этом особенного? — озадаченно спросил Расселл. — Научиться стрелять очень легко.
— Тебе нравится здесь?
— Очень. В особенности люди — понимаешь, они такие сердечные. И настойчивые — никогда не сдаются. Постоянно стремятся к своей цели. Это восхищает меня. Они сделали для меня так много — будто я в большой семье, Гюнтер.
— А мы и есть семья, Марвин, делимся друг с другом и хорошим и плохим, у нас общие успехи и общие неудачи. В конце концов, мы боремся против одного врага.
— Да, я в этом уже убедился.
— Видишь ли, Марвин, нам может понадобиться твоя помощь. Для важного дела.
— Хорошо, — кивнул Расселл.
— Я не понял, Марвин.
— Я сказал «да», Гюнтер.
— Но ведь ты даже не поинтересовался, какая помощь от тебя требуется, — напомнил Бок.
— Тогда скажи мне, — улыбнулся Марвин.
— Нам нужно, чтобы ты на несколько месяцев поехал в Америку. Это представляет для тебя большую опасность?
— Трудно сказать. Я отбывал срок — сидел в тюрьме. Ты знаешь это. В полиции есть мои отпечатки пальцев, правда, у них нет моей фотографии. То есть фотография имеется, но очень старая. С того времени я изменился. Да и ищут-то меня скорее всего в Северной или Южной Дакоте. Если вы пошлете меня туда, мне будет нелегко.
— Нет, Марвин, тебе не понадобится там появляться.
— Тогда не вижу, в чем могут быть трудности, — в зависимости, конечно, от того, что от меня потребуется.
— Как бы ты отнесся, Марвин, если бы тебе предложили убить людей — я имею в виду американцев? — Бок впился глазами в его лицо, следя за тем, как отреагирует Расселл.
— Американцев? — фыркнул Марвин. — Слушай, да я сам американец. Моя страна совсем не то, что ты думаешь. Они украли у меня родину — так же, как это случилось с этими парнями здесь, в этой стране. Для меня это совсем не пустяки, приятель. Тебе нужно, чтобы я прикончил кого-нибудь, — да, я готов, если на то есть какая-то причина. Я хочу сказать, что не буду убивать ради удовольствия. В конце концов, я ведь не псих, но, если для этого есть веская причина, на меня можно положиться.
— Это может оказаться не один человек…
— Я уже понял, ты сказал «людей», Гюнтер. Ты что, считаешь меня таким глупым, что под «людьми» я понимаю одного человека? Только уж постарайся, чтобы в их числе оказались полицейские, а еще лучше — сотрудники ФБР. Тогда я помогу убить сколько угодно. Только тут одно нужно иметь в виду.
— А именно?
— Они совсем не так глупы, как это может показаться. Не забудь, им удалось прикончить моего брата. Это серьезные парни.
— И мы тоже, — заверил его Бок.
— Да, в этом я уже убедился. Ты не мог бы рассказать мне об этом деле поподробнее?
— Что ты имеешь в виду, Марвин? — с притворным равнодушием спросил Бок.
— Понимаешь, приятель, ведь я вырос там. Я могу знать то, о чем ты не подозреваешь. Да, конечно, безопасность у вас на уровне и все такое, поэтому я не думаю, что сейчас ты что-нибудь мне расскажешь. Отлично, нет проблем. Но позднее тебе может понадобиться моя помощь. Парни здесь здорово подготовлены, умные и хитрые, но ведь они ни хрена не знают об Америке — я хочу сказать, не разбираются в ней, разве что в самых простых вещах, нужных, чтобы побывать там-то и посмотреть то-то. Отправляясь на охоту, хорошо изучи местность. А вот я знаю ее отлично.