— Учти, Эл, эта информация только для твоего сведения. Ее нельзя цитировать или снимать копии. Это рассчитано на длительный срок, мы надеемся, что операция…
— Я ведь не только что приехал в город с отдаленной фермы, Джек, правда? У тебя пропало чувство юмора.
— Слишком много работаю, — объяснил Райан и передал материалы. Эл Трент владел искусством быстрого чтения и перелистывал страницы с неприличной скоростью. На его лице появилось бесстрастное выражение, и он опять превратился в холодного расчетливого политика. По своим взглядам Трент склонялся скорее влево, но в отличие от большинства левых идеология у него не вклинивалась в работу. Кроме того, свои эмоции Трент сберегал для трибуны конгресса и постели дома, оставаясь во всех остальных ситуациях ледяным аналитиком.
— Фаулер взорвется, когда прочитает это. Ну до чего высокомерный народ эти японцы! Тебе приходилось бывать на заседаниях кабинета министров. Слышал когда-нибудь такое? — спросил Трент.
— Только при рассмотрении политических вопросов. Меня тоже удивил тон обсуждения, но это, может быть, связано со специфической культурой, не забудь.
Конгрессмен на мгновение поднял голову.
— Верно. Под внешним покровом хорошего воспитания они могут оказаться дикими и безумными людьми вроде англичан, однако это просто зверинец… Боже мой, Джек, да это неминуемо приведет к взрыву. Кто завербовал его?
— Обычный брачный танец, Эл. Он присутствовал на разных приемах, начальник нашей станции в Токио почуял возможную добычу, выяснил ситуацию и вступил в контакт. Русский передал пакет с материалами и сообщил о своих требованиях.
— Кстати, почему операцию назвали «Ниитака»? Я уже где-то слышал это, или я ошибаюсь?
— Это я выбрал кодовое название. Когда японская эскадра направлялась к Пирл-Харбору, сигналом начала атаки были слова: «Поднимитесь на гору Ниитака». И запомни, ты единственный, кто слышал это слово. Для всех за пределами ЦРУ кодовое название операции будет иным, меняющимся каждый месяц. Мы придаем большое значение этой операции и примем все меры по ее защите.
— Правильно, — согласился Трент. — А если он — провокатор?
— Мы думали об этом. Такое возможно, но маловероятно. Подобный шаг со стороны КГБ нарушает все правила, верно?
— Одну минуту! — Трент еще раз перечитал последнюю страницу. — Что это он пишет относительно канала связи?
— Меня он тоже изрядно напугал. — Райан объяснил, что намеревается предпринять.
— Пятьдесят миллионов? Ты уверен?
— Столько потребуется лишь для того, чтобы пустить в ход машину. Нужно оплатить новых сотрудников и стоимость оборудования. Годовые затраты составят около пятнадцати миллионов.
— Ну что же, весьма умеренно. — Трент задумался. — Агентство по национальной безопасности требует намного больших ассигнований для перехода на новую систему.
— У них и инфраструктура гораздо больше. Цифра, которую я назвал, соответствует действительности. Наш «Меркурий» очень невелик.
— И когда тебе нужны ассигнования? — Трент не сомневался, что Райан привел реальные цифры. Деловой опыт, приобретенный Джеком до прихода на пост заместителя директора ЦРУ, был очень редок в среде правительственных чиновников.
— Неплохо было бы на следующей неделе.
Трент кивнул.
— Постараюсь. Выделенные средства должны, разумеется, пройти через «черный» фонд?
— Чернее некуда. Как в туманную полночь, — ответил Райан.
— Черт побери! — выругался Трент. — Ведь я говорил Олсону об этом. Его технические специалисты напускают на себя таинственным вид, и он всякий раз соглашается с их доводами. А что, если…
— Совершенно точно. Что, если все наши каналы связи перестали быть надежными… — Джек не поставил в конце фразы знака вопроса. — Остается только хвалить их гласность, не правда ли?
— Маркус понимает все значение этого?
— Сегодня утром я говорил с ним. Да, ему все понятно. Знаешь, Эл, у Кабота, может быть, и нет такого опыта, как нам с тобой хотелось бы, но он хороший ученик и овладевает делом очень быстро. У меня бывали начальники куда хуже.
— Иногда ты проявляешь излишнюю лояльность. Должно быть, это осталось после службы в морской пехоте, — заметил Трент. Из тебя вышел бы неплохой директор ЦРУ.
— Ничего не получится.
— Верно. Теперь, когда Лиз Эллиот стала советником по национальной безопасности, тебе понадобятся обе руки, чтобы прикрыть зад, — ожидай пинка в любое мгновение. Сам-то понимаешь это?
— Да.
— И чего вы с ней не поделили? В этом, разумеется, нет ничего особенно сложного — поссориться с Лиз пара пустяков.
— Сразу после съезда я приехал в Чикаго, чтобы проинформировать Фаулера, — объяснил Райан. — После нескольких трудных поездок я очень устал, и она выбрала неудачный момент для разговора на повышенных тонах. Я ответил ей тем же.
— Постарайся быть вежливым с ней, — посоветовал Трент.
— Адмирал Грир советовал мне то же самое.
Трент вернул Райану документы.
— Но это на самом деле трудно, правда?
— Еще как.
— А ты попробуй. Лучшей рекомендации не придумаешь. — «Наверно, это напрасная трата времени», — подумал Трент.
— Постараюсь.
— Между прочим, ты выбрал очень удачный момент для запроса дополнительных ассигнований. Новая операция чертовски понравится остальным членам комитета. Те двое, что не любят японцев, тут же сообщат в комитет по финансам, что ЦРУ ведет полезную работу. Если ничего не случится, вы получите деньги через пару недель. Да и что это за деньги — пятьдесят миллионов, мелочь. Спасибо, что приехал.
Райан запер свой кейс и встал.
— Мне это всегда приятно.
Трент пожал ему руку.
— Ты хороший парень, Джек. Как жаль, что ты так честен.
Райан засмеялся.
— У всех есть недостатки, Эл.
* * *
Райан вернулся в Лэнгли, убрал материалы по операции «Ниитака» в надежный сейф и этим закончил свой рабочий день. Вместе с Кларком он спустился в гараж и выехал на час раньше обычного. Такое случалось с ними каждые две недели. Через сорок минут их машина остановилась на стоянке рядом с магазином «7-одиннадцать» между Вашингтоном и Аннаполисом.
— Здравствуйте, доктор Райан! — послышался из-за кассового аппарата голос Кэрол Циммер. Тут же ее заменил один из сыновей, и она провела Джека в комнату за прилавком. Джон Кларк внимательно осмотрел помещение магазина. Безопасность Райана не вызывала у него опасений, но оставались сомнения относительно местных хулиганов, которым не нравился магазин Циммер. Вместе с Чавезом он расправился с предводителем одной банды, причем прямо в присутствии трех его приспешников, один из которых попытался было вмешаться. Чавез пожалел парня, и тому не понадобилось проводить время в местной больнице. Это, заключил Кларк, указывало на растущую зрелость Динга.