Ричер продолжал молчать.
– Поэтому я купила пистолет.
– Замечательно, – сказал он.
– И пули, – добавила она. – На это ушли все деньги, что у меня были.
– Вы выбрали не того парня, – проговорил Ричер.
– Почему? Вам же приходилось убивать людей. В армии. Вы мне сами говорили.
– Это другое.
– В каком смысле?
– Это будет убийство. Хладнокровное убийство.
– Нет, это будет то же самое. Совсем как в армии.
Ричер покачал головой.
– Кармен, это не то же самое.
– Разве вы не давали клятву или что-то вроде того? Не давали слово защищать людей?
– Это не то же самое, – повторил он.
Они промчались мимо восемнадцатиколесного грузовика, направлявшегося на побережье, и «кадиллак» обдало горячим воздухом из его двигателя.
– Сбросьте скорость, – сказал Ричер.
– Я не могу. Я хочу видеть Элли, – ответила Кармен.
Ричер дотронулся до приборной доски, чтобы восстановить равновесие, и на него повеяло холодным воздухом из кондиционера.
– Не волнуйтесь, – сказала Кармен. – Я не разобьюсь. Я нужна Элли. Если бы не она, поверьте мне, я бы уже давно покончила с собой.
Однако она немного сбросила скорость, и грузовик их догнал.
– Я понимаю, это непростой разговор, – сказала она.
– В самом деле?
– Но вы должны посмотреть на ситуацию с моей точки зрения. Прошу вас, Ричер. Я уже миллион раз все обдумала. С самого начала и до конца. И снова с начала. Я рассмотрела все возможности. Такой выход кажется мне логичным и единственным. Я знаю это. Но мне трудно обсуждать его с вами, потому что вы не думали раньше о подобных вещах. Для вас моя просьба – неожиданность. Вот почему вам кажется, что я сошла с ума и у меня нет сердца. Я знаю. И ценю вашу реакцию. Но я не сумасшедшая и не хладнокровный убийца. Просто у меня было время, чтобы принять решение, а у вас – нет. Поверьте мне, другого пути нет.
– Как бы там ни было, я не стану убивать человека, которого никогда не видел.
– Он бьет меня, Ричер, – сказала она. – Очень сильно. Кулаками, ногами, причиняет мне боль. Ему это нравится. Он всегда смеется, когда избивает меня. А я живу в постоянном страхе.
– Обратитесь к копам.
– У нас только один коп, и он мне никогда не поверит. А если и поверит, не станет ничего делать. Они все там закадычные друзья. Вы не знаете, какие у нас законы.
Ричер молчал.
– Он возвращается домой, – продолжала Кармен. – Вы можете себе представить, что он со мной сделает?
Ричер продолжал молчать.
– Я в ловушке, Ричер. Из-за Элли. Вы понимаете это?
Ричер молчал.
– Почему вы не хотите мне помочь? Дело в деньгах? В том, что я не могу вам заплатить?
Ричер молчал.
– Я в отчаянии, – сказала она. – Вы мой единственный шанс. Я вас умоляю. Почему вы отказываетесь это сделать? Из-за того, что я мексиканка?
Ричер молчал.
– Все потому, что я грязная любительница фасоли, да? Вы бы не отказались, если бы вас попросила белая женщина вроде вашей подружки? Не сомневаюсь, что она белая. Наверное, блондинка?
– Да, она блондинка, – сказал Ричер.
– Если бы ее избивал какой-нибудь мужчина, вы бы его убили.
«Конечно убил бы», – подумал Ричер.
– А она сбежала без вас в Европу. Разве вы не хотели с ней поехать? Вы бы сделали это для нее, а мне отказываете.
– Это не то же самое, – в третий раз повторил Ричер.
– Я знаю, – проговорила она. – Потому что я грязь у вас под ногами. Я не стою ваших усилий.
Ричер молчал.
– Как ее зовут, вашу подружку? – спросила Кармен.
– Джоди, – ответил он.
– Хорошо, представьте, что в Европе Джоди попала в ситуацию, когда какой-то маньяк-садист избивает ее каждый день. Она вам об этом рассказала. Выложила все, что накопилось у нее в душе. Все, до мельчайших унизительных подробностей. Что бы вы стали делать?
«Убил бы его», – подумал Ричер.
Кармен кивнула, словно сумела прочитать его мысли.
– Но для меня вы не хотите этого сделать. Для белой женщины – пожалуйста, а для меня – нет.
Ричер открыл было рот, чтобы ей ответить, но вдруг понял, что для Джоди Гарбер он бы это сделал, а вот для Кармен Грир – нет. Почему? Потому что такие вещи делаются не хладнокровно, а в порыве охвативших тебя чувств, которые нельзя вызвать искусственно. Если ничего такого нет, то ничего и не будет. Все очень просто. Он уже много раз убеждался в этой истине. Если кто-то с ним связывался, он получал по полной программе. Обидеть Джоди – это все равно что выступить против него, потому что Джоди – все равно что он сам. По крайней мере, так было. В отличие от Кармен, которая никогда не будет значить для него столько, сколько значила Джоди, поэтому никакого порыва чувств нет и не будет.
– Дело тут вовсе не в белых или мексиканцах, – тихо проговорил он.
Когда она ничего не ответила, он продолжал:
– Прошу вас, Кармен, поймите же, наконец.
– Тогда в чем дело?
– В том, что я знаю ее и не знаю вас.
– И это имеет значение?
– Разумеется, имеет.
– Ну так узнайте меня, – сказала она. – У нас есть два дня. Скоро вы познакомитесь с моей дочерью. Узнайте нас.
Ричер молчал, они продолжали ехать вперед. До Пекоса осталось пятьдесят пять миль.
– Вы были полицейским, – продолжала Кармен. – Вы должны помогать людям. Или вы боитесь? Вы трус?
Ричер молчал.
– Вы же можете это сделать. Делали раньше. Значит, знаете как. Вы сможете его убить и не попасться. Спрятать тело так, что его никто не найдет. Например, в пустыне. Никто ничего не узнает. Если вы будете соблюдать осторожность, на вас никто не подумает. Вас не поймают. Вам хватит ума.
Ричер молчал.
– Ведь вам хватит ума? Вы знаете, как делаются такие вещи? Знаете?
– Естественно, знаю, – ответил Ричер. – Но я не стану этого делать.
– Почему?
– Я уже сказал почему. Потому что я не убийца.
– Но я в отчаянии, – повторила Кармен. – Мне необходимо, чтобы вы это сделали. Я вас умоляю. Я готова на все, если вы мне поможете.
Ричер молчал.
– Чего вы хотите, Ричер? Секса? Пожалуйста, я согласна.
– Остановите машину, – сказал он.
– Зачем?