Он посмотрел на ограду.
— Правильно, — сказала Нигли. — Ограда мешала нам попасть внутрь, и она же не дает нам возможности выбраться отсюда. Мы подобны двум шарам на бильярдном столе: сейчас они зажгут свет и возьмут в руки кий.
— Что они будут делать, если не сумеют нас найти?
— А как они могут нас не найти?
— Ну предположим.
Нигли пожала плечами и сказала:
— Они придут к выводу, что мы каким-то образом сумели выбраться наружу.
— И тогда?
— Они запаникуют.
— А дальше?
— Решат убить Карлу и Дейва и попытаются проделать все как в предыдущие разы.
Ричер кивнул.
— Согласен.
Он вскочил на ноги и побежал. Нигли последовала за ним.
Ричер бежал прямо к вертолету, до которого оставалось шестьдесят ярдов. Его светлая громада была слегка подсвечена отраженным светом, идущим от города. Нигли терпеливо трусила рядом. Ричер был плохим спринтером — слишком крупным и тяжелым. К тому же у него были набиты карманы. Любой спортсмен из колледжа пробежал бы шестьдесят ярдов за шесть или семь секунд. Нигли могла бы преодолеть такую дистанцию за восемь. Ричеру потребовалось почти пятнадцать. Однако он все сделал вовремя. Как раз в тот момент, когда распахнулась дверь главного здания и наружу выскочили люди, он успел спрятаться за вертолетом. Нигли устроилась рядом. Трое мужчин поспешно шагали к парковке. Паркер и Леннокс. И Ламейсон. Они заметно торопились. Одновременно с ними перемещались и Ричер с Нигли, чтобы вертолет оставался между ними и тройкой врагов. Ричер касался пальцами корпуса «белла», холодного и влажного от ночного тумана, как машина, припаркованная под открытым небом. От вертолета пахло машинным маслом и керосином.
В тридцати ярдах от них заработали двигатели трех «крайслеров». В темноте их фары показались удивительно яркими — широкие белые лучи света. Фары сразу переключились на дальний ослепляющий свет. Машины тронулись с места, и конусы яркого света заметались по огражденной территории. Ричер и Нигли проскользнули под длинным носом «белла» и прижались к другому боку. Машины разделились и начали ездить по территории в разных направлениях.
Через десять секунд они нашли четыре трупа.
«Крайслеры» затормозили возле тел, находящихся в пятидесяти футах друг от друга. Застывшие лучи фар освещали четыре неподвижных тела, которые отбрасывали диковинные тени. Три далекие фигуры заметались перед глазами Ричера, то погружаясь в полную темноту, то снова попадая в ослепительный свет фар.
— Мы не можем оставаться здесь, — сказала Нигли. — Они вернутся сюда, и мы окажемся в свете фар, как на сцене «Голливудской чаши». [17]
— Сколько у нас времени?
— Сначала они должны тщательно осмотреть ограду. Около четырех минут.
— Начинай отсчет, — сказал Ричер.
Он оттолкнулся от корпуса вертолета и побежал к главному зданию. Преодолел сорок ярдов за десять секунд. Дверь осталась распахнутой, свет внутри продолжал гореть. Ричер остановился. Затем вошел, ступая очень тихо и держа руку на рукояти «глока», лежащего в кармане. И никого не увидел. Внутри было пусто. Справа находились офисы с невысокими стенами, а слева — открытое рабочее пространство за толстым листовым стеклом от пола до потолка. Там стояли длинные лабораторные скамьи, горел яркий свет, в потолок уходили многочисленные воздуховоды, предназначенные для отвода пыли, пол покрывала металлическая сетка, контролирующая статическое электричество. В воздухе пахло теплым кремнием, как от нового телевизора.
Офисы с правой стороны представляли собой небольшие клетушки со стенами, по высоте доходящими до уровня головы. На двери одного из них имелась табличка «Эдвард Дин». Главный инженер проекта. А теперь человек, отвечающий за качество. На следующей двери Ричер прочитал: «Маргарет Беренсон». Дракониха. На тот случай, если она хотела поговорить с персоналом, не заставляя их ездить в стеклянный куб в Восточном Лос-Анджелесе. Далее находился кабинет Тони Суона. Тот же принцип. Два центра, два офиса.
А на следующей двери было написано: «Аллен Ламейсон».
Дверь была распахнута.
Ричер сделал вдох. Вытащил из кармана «глок». Вошел в открытую дверь и остановился на пороге. Перед ним предстало помещение восемь на восемь футов: письменный стол, кресло, стены, телефоны, шкафы, кипы бумаг.
Ничего необычного.
Если не считать того, что за столом сидел Кёртис Мани.
У стены стоял чемодан.
В комнату вошла Нигли.
— Прошло шестьдесят секунд, — сказала она.
Мани продолжал неподвижно сидеть за столом. На его лице застыла маска обреченности, как у тяжелобольного человека, который ожидает вердикта другого врача, но понимает, что диагноз будет столь же ужасным. Пальцы рук, лежащих на столе, были переплетены. Пистолета Ричер не заметил.
— Ламейсон был моим напарником, — сказал Мани, словно это все объясняло.
Ричер кивнул:
— Верность — подлая штука.
Темно-серый дорогой чемодан аккуратно стоял у стены возле письменного стола. Не самый большой из всех, что доводилось видеть Ричеру. Ничего общего с великанами, которые люди таскают за собой в аэропортах. Но и маленьким его никак нельзя было назвать. Возле замка Ричер прочитал инициалы: «Э. М.».
— Прошло семьдесят секунд, — сказала Нигли.
— Что ты собираешься делать? — спросил Мани.
— С тобой? Пока ничего, — ответил Ричер. — Расслабься.
Нигли навела пистолет в лицо Мани, а Ричер сделал пару шагов, опустился на колени рядом с чемоданом и попытался открыть замки. Они были заперты. Он положил «глок» на пол, взялся кончиками указательных и больших пальцев за застежки, напряг плечи и рванул. Ричер против двух тонких металлических язычков. Силы были неравны. Замки мгновенно сломались.
Он открыл крышку.
— Прошло восемьдесят секунд, — напомнила Нигли.
— День платежа, — сказал Ричер.
В чемодане лежали бумаги с водяными знаками и надписями иностранных банков, а также тяжелые маленькие замшевые мешочки.
— Шестьдесят пять миллионов долларов, — раздался у него за спиной голос Нигли.
— Приблизительно, — сказал Ричер.
— Прошло девяносто секунд, — отметила Нигли.
Ричер повернул голову, посмотрел на Мани и спросил:
— И сколько предназначалось тебе?
— Некоторая часть, — ответил Мани. — Думаю, совсем небольшая.
Ричер аккуратно сложил бумаги и передал их Нигли. За бумагами последовали мешочки. Нигли быстро разложила их по карманам. Ричер поднял с пола пистолет, встал и повернулся к Мани.