— Вам известно, чем все закончилось?
— Довольно схематично, но вы сами сможете заполнить пустоты. Один умер в плену, но другой выжил, судя по сведениям Красного Креста. Это было что-то вроде гуманитарной акции, подарка Красному Кресту в честь пятой годовщины переворота. Они выпустили всех. Конец истории. Вот и все новости из Африки. Один умер, а другому удалось выбраться, причем относительно недавно. Если вы проведете небольшое расследование и сделаете запрос в службу иммиграции и натурализации, вы обнаружите, что некоторое время назад по каналам Красного Креста в Америку из Африки въехал один человек. А потом, если вы справитесь в Управлении по делам ветеранов, вам покажут отчет, где говорится, что некто только что вернувшийся из Африки прошел курс лечения, необходимость в котором возникла из-за какой-то тропической болезни, а также полученных там увечий.
— Кому из двоих удалось оттуда выбраться? — спросил Ричер.
— Не знаю, — ответил человек из Пентагона. — Я слышал только, что один умер, а другой вернулся в Штаты.
— Мне нужно знать больше.
— Я же вам сказал, основные события произошли до того, как я начал здесь работать. И я не имею к этому никакого отношения. Мне известны только мелкие детали.
— Я хочу знать его имя, — сказал Ричер. — И адрес, он наверняка есть в Управлении по делам ветеранов.
— Это очень сложно, — ответил человек из Пентагона. — Мне придется превысить свои полномочия, а на это нужна очень веская причина.
— Посмотрите на меня, — попросил Ричер.
Их информатор отвел глаза от зеркала и взглянул на Ричера.
— Десять-шестьдесят два, — произнес Ричер.
Никакой реакции.
— Не будь задницей, просто сделай это, ладно?
Человек из Пентагона снова уставился на зеркало. Его лицо ничего не выражало.
— Я позвоню на мобильный телефон мисс Полинг, — сказал он. — Когда — не знаю. Возможно, мне понадобится несколько дней. Но я постараюсь как можно быстрее узнать все, что возможно.
Он встал и пошел к двери. Открыл ее, повернул направо и скрылся из виду. Лорен Полинг с шумом выдохнула.
— Вы давили на него и были немного грубы, — сказала Полинг.
— Но он мне поможет.
— Почему? И что такое десять-шестьдесят два?
— У него на лацкане значок военной полиции. Перекрещенные пистолеты. Десять-шестьдесят два — это радиокод военной полиции, который означает: «Офицер в беде, просит срочной помощи». Поэтому он поможет. У него нет выбора. Ведь если один военный полицейский не поможет другому, тогда кто поможет?
— Значит, тут вам повезло. Возможно, вам не придется идти по трудному пути.
— Возможно. Но он не будет торопиться. Он показался мне немного заторможенным. Лично я просто залез бы в чью-нибудь картотеку. Но он постарается проделать все правильно и пройти по всем нужным каналам.
— Наверное, поэтому он продвигается по службе, а у вас с этим возникли проблемы.
— Такой робкий парень вряд ли далеко продвинется. Скорее всего, закончит свои дни в чине майора.
— На самом деле он уже бригадный генерал, — сказала Полинг.
— Правда? — Ричер уставился на дверь, словно на ней остался отпечаток образа ушедшего человека. — А он не слишком молодой для этого?
— Нет, это вы слишком старый, — возразила Полинг. — Все относительно. Но то, что наемниками занимается бригадный генерал, показывает, как серьезно наше правительство относится к данной проблеме.
— Это показывает, на каком высоком уровне мы пытаемся отмыть их делишки.
Полинг немного помолчала.
— Нанесение увечий ради развлечения. Звучит ужасно.
— Да уж, — согласился Ричер.
Они снова замолчали. К их столику подошла официантка и предложила еще кофе. Полинг отказалась, а Ричер — нет.
— Сегодня утром полиция Нью-Йорка обнаружила в реке труп неизвестного мужчины, — сказал он. — Белый, около сорока лет. Возле лодочной пристани. Убит одним выстрелом. Кто-то сообщил Лейну об этом по телефону.
— Тейлор?
— Почти наверняка.
— И что дальше?
— Будем работать с тем, что у нас имеется, — ответил Ричер. — Предположим, что Найт или Хобарт вернулись домой, затаив обиду на Лейна.
— Как будем действовать?
— Нас ждет тяжелая работа, — предупредил Ричер. — Я не очень рассчитываю получить что-нибудь из Пентагона. Сколько бы шрамов и звезд ни было у вашего знакомого, в душе он бюрократ.
— Хотите, обсудим все, что нам известно? Когда-то я была хорошим следователем. По крайней мере, я так считала, пока не случилось то, о чем вам известно.
— Разговоры не помогут. Мне нужно подумать.
— Тогда думайте вслух. Что не стыкуется? Что не на месте? Что вас удивило, даже если это какая-то мелочь?
— Организация похищения. Тут вообще ничего не понятно.
— Что еще?
— Все. Меня поражает то, что я топчусь на месте. Либо со мной что-то не так, либо ситуация совершенно неправильная.
— Это слишком общие рассуждения, — сказала Полинг. — Начните с мелочей. Назовите что-нибудь одно, что вас особенно удивило.
— Вы именно так поступали во время мозговых штурмов в ФБР?
— Разумеется. А вы поступали иначе?
— Я был военным полицейским. Мне везло, если удавалось найти хоть кого-нибудь с мозгами, достойными штурма.
— Я серьезно. Назовите что-то одно, что вас удивило.
Ричер сделал глоток кофе. «Она права, — подумал он. — Всегда что-то выбивается из общей картины еще до того, как ты начинаешь видеть эту картину».
— Всего одну вещь, — повторила Полинг. — Выбирайте любую.
— Я выбрался из черного «БМВ», после того как Берк положил мешок с деньгами в «ягуар», и меня удивила скорость, с которой похититель оказался на водительском сиденье, — сказал Ричер. — Я думал, у меня будет время, чтобы завернуть за угол и занять наблюдательный пост. Но он находился практически рядом со мной. На все у него ушло максимум несколько секунд. Я едва успел его заметить.
— И что это означает?
— Что он ждал нас прямо на улице.
— Но он не стал бы так рисковать. Если это Найт или Хобарт, Берк мог его узнать.
— Возможно, он стоял за какой-то дверью.
— Три раза? Он использовал один и тот же гидрант три раза, в разное время суток: поздно вечером, рано утром и в час пик. А учитывая тот факт, что он инвалид или как-то изуродован, его должны были запомнить.
— Человек, которого я видел, был самым обычным, без каких-либо особых примет.
— И тем не менее ему было трудно подыскать подходящее укрытие все три раза. Я занималась подобными вещами много раз. Включая одну конкретную ночь пять лет назад.