— И он полностью доверяет этому человеку, — заметила Полинг. — Обратите внимание: он все проделал очень быстро.

Ричер посмотрел в сторону гидранта. Машины периодически его закрывали, потом на Хьюстон зажигался зеленый свет, и машины уезжали.

— Может ли пульт дистанционного управления сработать на таком расстоянии? — спросил он.

— Для автомобиля? — спросила Полинг. — Вполне возможно. Наверное, это зависит от марки машины. А почему вы спросили?

— После того как Берк положил сумку с деньгами, мне показалось, что я услышал щелчок замка, блокирующего двери. Возможно, похититель сделал это, находясь у окна, откуда наблюдал за происходящим. Он не хотел оставлять деньги в незапертой машине даже на короткое время.

— Звучит весьма правдоподобно.

Ричер немного подумал.

— А знаете, что мне кажется странным? Почему он вообще находился в той комнате?

— Мы знаем, почему он поднялся наверх.

— Нет, почему именно он был наверху, а не его напарник? Речь идет о двух людях, один из которых может говорить, а другой — нет. Почему же тогда квартиру снимал не тот парень, который может говорить? Едва ли кто-то забудет встречу с немым. А зачем ему нужно было находиться на наблюдательном пункте? Чтобы управлять и контролировать, отдавать приказы на основании того, что он увидит. Но немой не в силах отдавать приказы даже по сотовому телефону. Что произошло в первые два раза, когда сюда приезжал Грегори? Парень находится наверху и все видит, но что он может сделать? Он даже не в состоянии сказать своему напарнику, что тот должен ждать на Спринг-стрит.

— Он может отправить текстовое сообщение, — заметила Полинг.

— Что отправить?

— По сотовому телефону можно передавать текст.

— И когда такое стало возможным?

— Несколько лет назад.

— Век живи — век учись, — проворчал Ричер. — Но я все равно не понимаю, зачем немому встречаться со смотрителем здания.

— Согласна, — ответила Полинг.

— Или управлять операцией. Было бы гораздо естественнее, если бы он слушал по телефону указания партнера. Ведь слушать он может.

Они немного помолчали.

— Что теперь? — спросила Полинг.

— Напряженная работа, — ответил Ричер. — Вы к ней готовы?

— Вы хотите меня нанять?

— Нет. Просто вы откладываете все свои дела и работаете добровольцем. Ведь если мы добьемся успеха, вы узнаете, что произошло с Энни Лейн пять лет назад. И у вас больше не будет бессонных ночей.

— Или я узнаю, что мои худшие предположения подтвердились. И тогда я совсем не смогу спать.

— Жизнь — это игра, — сказал Ричер. — Иначе она не была бы такой интересной.

Полинг довольно долго молчала.

— Ладно, я согласна.

— Тогда еще немного потрясем бывшего советского солдата. Проверим стул. Они купили его в течение прошлой недели. Мы сходим на Бауэри-стрит и выясним, откуда он взялся. Может быть, этот стул приобрел напарник немого и его кто-нибудь вспомнит.

Глава 32

Ричер нес стул в руке, словно сумку, и они вместе с Полинг шагали на восток. К югу от Хьюстон-стрит Бауэри состояла из серии магазинов розничной торговли, похожих на цепочку неофициальных торговых центров. Здесь можно было купить электрооборудование, подержанные товары для офиса, кухонную утварь, все необходимое для ресторанов. Ричеру нравилась Бауэри, по таким улицам он всегда гулял с удовольствием.

Стул в его руке был самым обычным, но у него имелся целый ряд характерных черт. Стоит выпустить его из виду — и ты уже не можешь его описать, но когда держишь его в руках, найти такой же совсем нетрудно. Они начали с самого северного магазина, находившегося не более чем в сотне ярдов от дома. Если человек покупает подержанную мебель на Манхэттене, весьма вероятно, что он сделает это в ближайшем магазине.

«Поставь самый лучший товар в витрину», — таков главный принцип розничной торговли. Но на Бауэри лучшие товары выставлялись прямо на тротуаре. А стул, который нес Ричер, никто не назвал бы лучшим товаром, иначе его не продали бы в единственном экземпляре. Если у тебя есть комплект из двадцати четырех стульев, ты не станешь продавать их по одному. Поэтому Ричер и Полинг проходили мимо выставленных на тротуаре предметов в узкие двери и осматривали пыльные стулья, сложенные внутри. Они нашли множество стульев, все похожие и все разные. У всех были четыре ножки, сиденья и спинки, но различие в форме и деталях поражало воображение. Ни один из них не казался слишком удобным. Ричер где-то читал, что существует целая наука изготовления ресторанных стульев. Естественно, он должен быть прочным и должен выглядеть удобным, но на самом деле стул не должен быть слишком удобным, в противном случае клиенты будут сидеть слишком подолгу и за вечер вместо трех разных компаний за каждым столиком побывает только две, а ресторан потеряет деньги. Не приходилось сомневаться, что производители стульев это прекрасно знали.

В первых трех магазинах они не нашли ничего похожего и никто не признался, что они продали стул, похожий на тот, что принес Ричер.

А в четвертом магазине они нашли то, что искали.

Это был большой магазин, где продавалась хромированная мебель для кафе. За рядами мягких стульев на тротуаре оказались груды старых столов и стульев, наваленных друг на друга. Еще дальше нашлось множество самых разных предметов. В том числе и два стула, родные братья того, что принес с собой Ричер. Тот же стиль, та же конструкция, цвет и состояние.

— Мы стреляем, и мы попадем в цель, — сказала Полинг.

Ричер проверил еще раз, чтобы не произошло ошибки.

Нет, здесь не могло быть никаких сомнений. Стулья были одинаковыми. Даже грязь и пыль совпадали. Те же оттенки серого, такая же плотность.

— Давайте попросим помощи, — предложил Ричер.

Он отнес стул с Шестой авеню в заднюю часть магазина, где за расшатанным столом сидел китаец. Рядом стояла закрытая касса. Китаец был старым, и на его лице застыла маска спокойствия. Наверное, он и был хозяином магазина и все операции проходили через его руки.

— Вы продали этот стул, — Ричер показал принесенный им стул, а потом кивнул в сторону стены, где стояли два его собрата. — Примерно неделю назад.

— Пять долларов, — произнес старик.

— Я не собираюсь его покупать, — сказал Ричер. — Кроме того, он вам не принадлежит. Вы уже однажды его продали. Я хочу знать, кто его у вас купил. И больше ничего.

— Пять долларов, — повторил старик.

— Вы меня не понимаете.

Старик улыбнулся.

— Нет, я отлично вас понимаю. Вы хотите получить информацию о том, кто купил стул. А я отвечаю, что информация имеет цену.