Полинг поменяла толстую пачку долларов из города У на фунты, и они нашли быстрый поезд, идущий до вокзала Паддингтон. Паддингтон — хорошая отправная точка, решил Ричер. Он хорошо знал такие места, где много дешевых отелей, мусора и проституток. Нет, он не рассчитывал найти Тейлора там или где-нибудь поблизости. Но они смогут разбить лагерь, не привлекая к себе внимания. Железнодорожная компания обещала доставить пассажиров за пятнадцать минут, но справилась за двадцать. Около полудня они вышли из вагона на одну из центральных лондонских улиц. С Западной 4-й улицы до Истбурн-террас за десять коротких часов. Самолеты, поезда, автомобили.
В этой части Лондона воздух был холодным и свежим, и новому человеку бросалось в глаза большое количество деревьев. Дома были низкими, со слегка осевшими крышами, но фронтоны у многих недавно обновили, чтобы скрыть возраст и отчаяние. Повсюду размещались небольшие кафе — семейный бизнес. Гладкий темный асфальт проезжей части имел четкую разметку для водителей и пешеходов. Пешеходов на каждом перекрестке предупреждали, что им следует смотреть налево или смотреть направо, а для водителей на асфальте были начерчены стрелки, указывающие направление движения, и постоянные советы снизить скорость повсюду, где приходилось хотя бы немного менять направление движения, — а таких мест было множество. Кое-где на асфальте белого было больше, чем черного. «Государство всеобщего благоденствия, — подумал Ричер. — Оно о вас позаботится, можете не сомневаться».
Ричер нес сумку Полинг, и они шли на юго-восток, в сторону Суссекс-Гарденс. Из прошлых поездок в Лондон он запомнил ряды домов, объединенных в дешевые отели, на Уэстбурн-террас, Глостер-террас и Ланкастер-Гейт. Для таких заведений были характерны толстые грязные ковры в коридорах, облупившаяся краска на стенах и четыре бессмысленных символа, горящих над входными дверями, словно агентство, специализирующееся на выдаче лицензий, дало достойную оценку данному отелю. Полинг отвергла первые два варианта, которые предложил Ричер, пока он не объяснил, что за следующим углом не будет ничего лучше.
Она сдалась и согласилась на третий отель — четыре объединенных в единое целое дома, над которыми красовалась надпись «Букингемские люксы». Портье из Восточной Европы охотно взял наличные. Для Лондона стоимость была невысока, хотя в любом другом месте мира можно было бы найти отель гораздо дешевле. Регистрации не потребовалось. Слово «люкс» определялось наличием небольшой ванной в каждом номере. Роскошная кровать была накрыта зеленым стеганым покрывалом. Свободного пространства в номере оставалось очень мало.
— Мы не задержимся тут надолго, — пообещал Ричер.
— Здесь нормально, — заверила его Полинг.
Она не стала распаковывать сумку. Поставила ее на пол, словно ей ничего не было нужно. Ричер держал зубную щетку в кармане. Он присел на кровать, пока Полинг умывалась. Она вышла из ванной, подошла к окну и задумчиво посмотрела на крыши соседних домов.
— Почти девяносто пять тысяч квадратных миль, — сказала она. — Вот что находится за окном.
— Меньше Орегона, — ответил Ричер.
— В Орегоне живет три с половиной миллиона человек. В Великобритании — шестьдесят миллионов.
— Значит, здесь труднее скрыться. Рядом всегда найдется любопытный сосед.
— С чего мы начнем?
— Нужно слегка вздремнуть.
— Ты хочешь спать?
— Ну, потом.
Она улыбнулась. Казалось, взошло солнце.
— У нас всегда есть Бейсуотер, — сказала Полинг.
Секс и разница во времени заставили их проспать до четырех. Их первый день в Лондоне почти закончился.
— Пора начинать, — сказал Ричер. — Давай обратимся в твой союз сестер.
Полинг встала и вытащила из сумочки устройство, которого Ричер прежде у нее не видел. Электронная записная книжка. Карманный компьютер. Она быстро нашла нужный телефон и адрес.
— Грейс-Инн-роуд, — сказала она. — Это близко отсюда?
— Кажется, нет, — ответил Ричер. — По-моему, где-то на востоке от нас. Ближе к деловой части города, там, где работают адвокаты.
— Звучит разумно.
— А поближе никого нет?
— Это хорошие люди.
— Мы можем поехать туда на метро. По Центральной линии до Ченсери-лейн. Мне следовало захватить с собой котелок и зонтик. Тогда бы я сразу вписался в местные реалии.
— Не думаю, что у тебя получилось бы. Люди в Сити очень цивилизованные.
Полинг перекатилась на кровати и набрала номер на телефонном аппарате, стоящем на ночном столике. Ричер услышал незнакомый звук — двойное гудение вместо привычного одинарного. Потом кто-то снял трубку, и он стал слушать, что говорит Полинг. Она объяснила, что находится в Лондоне как частный детектив, бывший агент ФБР, член международной организации, назвала контактное слово и попросила о встрече. Очевидно, ее собеседник сразу согласился, поскольку Полинг спросила:
— Шесть часов вас устраивает? — Некоторое время она молча слушала, потом сказала на прощание: — Благодарю вас, встречаемся в шесть часов. — И повесила трубку.
— Сестринство спешит на помощь, — усмехнулся Ричер.
— Братство, — поправила его Полинг. — Женщина, чье имя я использовала, продала свой бизнес. Но они всегда готовы помочь. Это все равно что код десять-шестьдесят два, который ты назвал генералу. Всегда существует вероятность, что им придется приехать в Нью-Йорк. Если мы не будем помогать друг другу, на кого еще мы сможем рассчитывать?
— Надеюсь, что в портативном компьютере Эдварда Лейна не слишком много лондонских номеров.
Они приняли душ, оделись и направились к станции метро «Ланкастер-Гейт». Или, как говорят в Лондоне, на станцию подземки. Внутри станция была облицована грязным кафелем, и все вместе напоминало туалет на стадионе, если бы не цветочный киоск. Однако платформа была чистой, а поезд оказался новым, футуристического вида. Вообще подземка заметно отличалась от нью-йоркского метро. Туннели имели закругленную форму, словно их делали под форму поездов. Складывалось впечатление, что поезда приводятся в движение сжатым воздухом, а не электричеством.
Им предстояло проехать шесть станций с известными и романтическими названиями. Народа в вагоне было довольно много. «Марбл-Арч», «Бонд-стрит», «Оксфорд-серкус», «Тоттнем-Корт-роуд», «Холборн». Названия напомнили Ричеру карточки британской игры в монополию, которую он в детстве нашел на базе НАТО. «Мейфэр» и «Парк-лейн» были самыми выгодными приобретениями. Именно там находится «Хилтон». Через восемнадцать часов в этом отеле поселятся Лейн и его шестеро парней.
Они вышли со станции «Ченсери-лейн» в четверть шестого. Было еще совсем светло. Машины катили по узким улицам сплошным потоком. Черные такси, красные автобусы, белые фургоны, дизельные машины, маленькие пятидверные седаны, незнакомые Ричеру марки. Мотоциклы, велосипеды, на тротуарах полно людей. Яркие белые полосы на пешеходных переходах, мигающий свет светофоров, гудение клаксонов. Было довольно холодно, но люди шли в рубашках без рукавов, с куртками и пиджаками в руках, словно стояла жара. Воя сирен они не слышали. Все это напоминало старые районы Манхэттена, где стояли дома в пять этажей и воздух прогревался и остывал быстрее. Ричер улыбнулся. Конечно, он любил открытые дороги, по которым можно идти милю за милей. Но ничуть не меньше он любил шум и тесноту самых больших городов мира. Нью-Йорк вчера, Лондон сегодня. Ричеру нравилась его жизнь.