Совсем забыла — принесли елку. Этакое гигантское чудовище с растопыренными колючими лапами. Сегодня вечером ее будут украшать шарами и гирляндами. Скоро Рождество. Как подумаю об этом мерзавце Бобби, который проведет Рождество под солнцем Акапулько, в то время как я, может быть, послужу поленом в камине… Если бы этот ублюдок не смылся с деньгами и побрякушками, я бы тоже сейчас была там — разгуливала по пляжу в бикини, босиком…
Между прочим, я еще ни разу не обыскивала комнату доктора… А стоило бы.
Пойду туда прямо сейчас.
Дневник убийцы
Принесли елку! Она великолепна! Мы украсили ее шарами и позолоченными гирляндами, и она вся сверкает. Какое удовольствие — украшать рождественскую елку! Мама напевала, папа залез на самый верх стремянки, чтобы укрепить на елке блестящую звезду. Рождество предстоит поистине великолепное, особенно для меня!
Кроме этого, нужно порепетировать рождественские гимны, чтобы спеть их вечером, поскольку мама пригласила немало народу, чтобы нас послушать. Кларисса будет играть на пианино. Она всегда нам аккомпанирует. Она очень хорошая аккомпаниаторша.
У всех нас красивые сильные голоса, хорошо поставленные и, кажется, волнующие. Поэтому мама любит, когда мы все четверо стоим рядом, плечом к плечу, в белых рубашках, и поем во славу Господа. И когда нам аккомпанирует Кларисса, а не Джек, мы составляем настоящий хор ангелов. Тебе вскоре предоставится возможность это услышать.
Вот увидишь, Дженни, какое славное у нас будет Рождество!
Дневник Дженни
Я в недоумении. (Ну и ну, никогда бы не подумала, что буду использовать подобные выражения… По правде говоря, я никогда бы и не подумала, что смогу сделать и много чего еще.)
Я нашла Книгу, спрятанную в ящике под нижним бельем доктора. И вот теперь я в недоумении. Кто же ее туда положил? Доктор, чтобы отвести подозрения от сына? Или же сам доктор и есть… Нет, это полная чушь…
Однако теперь у меня появилась дополнительная информация. Я всегда считала, что Старуха полностью в курсе дел. А может быть, и доктор тоже?
Такое ощущение, что со мной играют в кошки-мышки.
Вчера вечером украшали елку. Я совершенно выдохлась, без конца залезая на стремянку. Сегодня утром прочла его очередную тарабарщину. Этот подонок готовит себе веселое Рождество! Нужно узнать, кто такая эта Кларисса. Сколько женщин можно безнаказанно убить в этом чертовом захолустье?!
Я написала ему записку:
Страшись произносить имя Господа, потому что ты обагрен кровью. Перст Господень укажет на преступника и обратит его в прах.
Это мне нравится. Напоминает тюремные проповеди. Вот была потеха! Иду, Старуха меня зовет. Предстоит морока с глажкой и починкой одежды.
Дневник убийцы
Господь дурно пахнет, Он грязен. Он воняет затхлостью и мокрыми подгузниками. Ты, Дженни, — всего лишь рабыня, трепещущая перед заповедями этого дряхлого старикана. Что же касается меня, то я свободен, как космический пришелец, который пересек Вселенную, смеясь над богами, я — Обладатель Книги, Летописец Смерти, тайное лицо Бога, которое улыбается тебе всеми своими зубами, такими здоровыми и белоснежными… Мои зубы уничтожают все, что внизу — все, к чему я ими прикасаюсь, чернеет и гниет, мои зубы полны червей, и все, что попадает мне на язык, приобретает вкус серы и начинает вонять…
Думаешь, Кларисса — шлюха?
И вообще, Дженни, чем ты занимаешься? Ты что, заснула? Тратишь время на всякую ерунду и не замечаешь знаков. Очнись, девочка моя, очнись!
Иногда мне кажется, что я слишком хорошо тебя знаю…
Дневник Дженни
Да, это верно, он меня знает. Порой я даже думаю, что он мне подражает.
Утро очень хлопотное. Уборка, доставание из кладовки рождественской мишуры, стирание пыли и прочее. Завтракали все с большим аппетитом. Старуха с воодушевлением говорила о «гр-рандиозной р-рождественской вечер-ринке»: иными словами, они будут обжираться и славить Господа, принося ему дары: например, какую-нибудь Дженни или Клариссу. В тюрьме у нас была одна француженка, она называла меня «Дженнисс», у нее выходило «Женнис», и это ее забавляло — было похоже на кличку коровы.
Днем по телику показывали фантастический фильм — про существо, которое принимало облик разных людей, чтобы завладеть ими. И нельзя было узнать, в кого это существо вселилось: в вас или в меня… или в него?
Конечно, глупо верить в такую чепуху, но я подумала: а вдруг кто-то действительно превратился в человека — некто, жаждущий крови, — и играет со мной, направляя по ложным следам: черная магия, невроз, шизофрения… убийство в Восточном экспрессе — надо же хоть как-то развеселиться!..
Сегодня вечером господин доктор-р тор-ржественно обер-рнет свер-ркающую гир-рлянду вокр-руг р-рождественской елки!
Заходила мать Карен — передать шапочку, забытую Шерон у нее в машине… Я положила ее к себе в шкаф.
Я вынуждена признать свою ошибку: у меня не получается поверить в то, что убийца — член семьи. Я зациклилась на переписке с ним и не пытаюсь побольше узнать о других, а ведь он — один из них.
Никогда бы не поверила, что моя бедная голова будет забита подобной ерундой. Видишь, папа, не такая уж я дура… Хотя и позволила заманить себя в Пряничный домик Людоедки… Ладно, надо возвращаться к работе.
Дневник убийцы
Сегодня днем я встретил эту толстую блондинку — папину телку. Она взяла меня под руку, и некоторое время мы шли вместе. От нее пахло духами. Я попытался было отстраниться, но она еще крепче прижала меня к себе, и я увидел, как вздымается ее грудь, ощутил ее дыхание. Не могу поверить, что папа с этой женщиной…
Мне было бы противно заниматься этим с ней. Не понимаю, почему они все время только об этом и думают. По крайней мере, никто не видел нас вместе. Я всегда обращаю внимание на такие детали. Она показала мне, где живет. Приличный меблированный дом. Без консьержки.
Она хотела, чтобы я поднялся к ней выпить по стаканчику, но я отказался. Ее муж в это время принимал больных. Она, наверное, нимфоманка. Попросила меня поцеловать папу за нее. Мне стало противно от ее грязной улыбочки. Пусть сама с ним лижется! Мерзость какая!
Слышу, как мама спрашивает Дженни, зачем приходила мать Карен. «Просто отдать мне кое-что», — ответила та. Что ты от меня скрываешь, дорогая моя Дженни?
Дневник Дженни
Пока все сидели внизу и смотрели телевизор, я поднялась в комнату доктора и взяла Книгу. Вырвала ту страницу, где было нарисовано мое лицо, сделала из нее голубя и посадила его на шкаф. Я так ненавижу этого ублюдка, что уже не могу сдерживаться.
Теперь Книга спрятана у меня. Не скажу где. Этого никто никогда не узнает. На бумажном голубке я написала: «Я пришла изгнать Зло». И начертила несколько знаков из книжки про черную магию. Затем записала на пленку заклинание, изгоняющее дьявола (Дженни Морган в «Возвращении экзорциста-4»!), произнесенное зловещим голосом сквозь прижатый ко рту платок, — что-то древнееврейское, но звучит впечатляюще. Без перевода, разумеется. Пусть поломает голову.