Гарбер, видимо, купил дом тридцать лет назад, когда мать Джоди забеременела. Это было обычным делом. Женатые офицеры часто покупали дома возле своей первой базы или возле какого-то места, которое, как им казалось, будет играть важную роль в их жизни, например Уэст-Пойнт. Они покупали дом, и он, как правило, пустовал, пока они служили за границей. Но им хотелось иметь что-то вроде якоря, места, куда они вернутся, когда все закончится. Или где смогут жить их семьи, если назначение за границу не позволит взять их с собой. Или когда потребуется учить детей.
Родители Ричера не пошли этой дорогой, и Ричер никогда не жил в собственном доме. Мрачные военные бунгало и армейские бараки, а позже дешевые мотели — вот где он жил. И был уверен, что ничего другого ему и не нужно. Он был совершенно уверен, что не хочет жить в своем доме. Это желание давно прошло. Его пугали связанные с этим трудности, они казались ему физически ощутимым грузом наподобие чемодана, который он держал в руке. Счета, налоги на собственность, страховки, договора, ремонт, содержание дома, принятие решений (новая крыша или новая плита, ковры или дорожки), бюджет. Работа в саду. Ричер шагнул к окну и посмотрел на лужайку. Работа в саду представлялась ему самым бесполезным занятием. Сначала ты тратишь кучу времени и денег, чтобы трава росла, а потом, почти сразу же, тратишь столько же денег и времени, подстригая ее. Ты проклинаешь несчастную траву за то, что она слишком сильно выросла, потом волнуешься, почему она такая короткая, все лето поливаешь ее дорогой водой, а осенью — дорогими химикатами.
Настоящее безумие. Но если бы какой-то дом и заставил его передумать, так это дом Гарбера. Он был простым и совсем не требовательным и выглядел так, словно процветал от милосердного небрежения. Ричер вполне мог представить себе, как он здесь живет. Да и вид из окон открывался великолепный. Мимо катила воды широкая река Гудзон, могучая и уверенная в собственных силах. Старая река будет вечно течь по своим делам, и ей все равно, что люди делают с домами и садами, которые выстроились вдоль ее берегов.
— Ну все, кажется, я готова, — сказала Джоди.
Она появилась в дверях гостиной, держа в руках кожаную сумку для одежды. Черный траурный костюм она сменила на выцветшие джинсы и светло-голубую трикотажную рубашку с маленьким логотипом, который Ричер не смог разобрать. Джоди причесалась, отчего волосы наэлектризовались и не желали хорошо лежать. Она пригладила их рукой и заправила непокорные пряди за ухо. Светло-голубая рубашка гармонировала с ее глазами и кожей цвета бледного меда. Прошедшие пятнадцать лет не сделали ее менее красивой.
Они прошли через кухню и заперли на задвижку дверь, ведущую в сад. Затем выключили все приборы и закрыли краны. Вернулись в прихожую и открыли переднюю дверь.
Ричер вышел из двери первым, и тому было несколько причин. При обычных обстоятельствах он бы пропустил Джоди вперед, потому что его поколение еще сохранило остатки хороших американских манер, но он взял за привычку не демонстрировать их до тех пор, пока не станет ясно, как к этому отнесется его спутница. Кроме того, он находился в ее доме, а не в своем, что в корне меняло ситуацию, ведь ей придется запирать дверь. Короче говоря, он первым шагнул на крыльцо, и два головореза, которые там прятались, увидели его первым.
«Прикончите парня и привезите ко мне миссис Джейкоб», — сказал им Хоби. Тот из них, что устроился слева, приготовился стрелять из сидячего положения. Он был напряжен и готов к действию, поэтому его мозгу потребовалось меньше секунды, чтобы обработать информацию, поступившую от оптического нерва. Он почувствовал, что открылась передняя дверь, увидел, что экран сдвинулся в сторону, увидел, как кто-то шагнул на крыльцо, увидел, что это крупный парень из бара, и выстрелил.
Его напарник оказался в невыгодном положении. Экран двери открылся прямо ему в лицо. Сам по себе экран не был препятствием — тонкая нейлоновая сетка, предназначенная для защиты от насекомых, не остановит пули, — но этот парень был правшой, и рама экрана двигалась прямо на пистолет, из которого он приготовился стрелять. Он на мгновение замешкался, затем вскочил и бросился вперед, чтобы обогнуть экран. Он схватил его левой рукой, прижал к себе и выставил из-за него правую руку.
Ричер действовал инстинктивно и подсознательно. Ему было почти тридцать девять лет, его память охватывала примерно тридцать пять из них, вплоть до неясных обрывочных детских воспоминаний, и была наполнена почти исключительно моментами военной службы — его отца, друзей отца, его собственной и его друзей. Ричеру не довелось узнать, что такое постоянство, он ни разу не доучился ни в одной школе до конца года, не работал с девяти до пяти с понедельника по пятницу, никогда не полагался ни на что, кроме непредсказуемости и элемента неожиданности. Часть его мозга была развита в нарушение всех законов пропорции, совсем как слишком сильно тренированная мышца, и потому его нисколько не удивило, что, выйдя на крыльцо в тихом нью-йоркском пригороде, он увидел двух мужчин, с которыми совсем недавно встречался за две тысячи миль отсюда, в Ки-Уэсте, и что эти мужчины наставили на него пистолеты. Он не испытал ни потрясения, ни удивления, ни колебаний, ни парализующего страха, ни паники. Ричер не колебался ни единого мгновения. Он тут же отреагировал на чисто механическую проблему, представшую перед ним в виде геометрической задачи, в условия которой входят время, пространство, углы, пули и человеческая плоть.
В левой руке у него был тяжелый чемодан, который он выставил вперед, когда переступал через порог. Ричер сделал одновременно две вещи. Левой рукой продолжил движение чемодана вперед, а правой взмахнул назад и ударил Джоди в грудь, толкая ее обратно в прихожую. Она сделала шаг назад, и в этот момент движущийся чемодан поймал первую пулю. Ричер почувствовал, как он дернулся у него в руке, и толкнул чемодан еще дальше, вытянувшись над крыльцом, словно нерешительный пловец над бассейном с холодной водой. Чемодан угодил прямо в лицо левому головорезу, который в этот момент начал подниматься на ноги и находился в неустойчивом положении. От удара он перекувырнулся назад и свалился с крыльца.
Впрочем, Ричер не видел, как он упал, потому что его глаза были прикованы ко второму противнику, который выскочил из-за экрана и приготовился стрелять. Ричер воспользовался инерцией движения чемодана и бросился вперед. Он ослабил хватку на ручке чемодана и послал его в полет над крыльцом, придав ему дополнительное ускорение правой рукой. Пистолет развернулся и плашмя ударил его в грудь. Ричер услышал выстрел и почувствовал, как ему обожгло кожу. Пуля ушла в сторону под его поднятой левой рукой и попала в стенку гаража в тот момент, когда он правой ударил своего врага в лицо.
Локоть, движущийся на огромной скорости перед телом весом в двести пятьдесят фунтов, может причинить неприятелю серьезный урон. Он скользнул по раме экрана и угодил парню в подбородок. Ударная волна беспрепятственно прошла через челюсть внутрь головы и врезала по мозгам. Парень повалился на спину, и Ричер понял, что он на некоторое время вышел из игры. Затем со скрипом захлопнулся экран двери, и Ричер увидел, что тип, прятавшийся слева, бочком подбирается к своему пистолету, который откатился в сторону. Джоди стояла в дверях, согнувшись и прижимая руки к груди, и пыталась отдышаться. Старый чемодан покатился на лужайку перед домом.