— Посмотри на одиннадцать по вертикали, — предложила она.
Ричер посмотрел.
— «Они могут немало весить», — прочитал он. — Тринадцать букв.
— Обязательства, — сказала она.
Мэрилин и Честер Стоун сидели рядом на диванчике, находившемся справа от письменного стола, поскольку Хоби перешел в ванную комнату с двумя полицейскими. Коренастый мужчина устроился на другом диванчике, положив дробовик на колени. Рядом развалился Тони, который задрал ноги на кофейный столик. Честер не шевелился, только смотрел куда-то в темноту. Мэрилин замерзла, ей хотелось есть. И еще она была охвачена ужасом. Ее глаза метались по комнате. Из ванной не доносилось ни звука.
— Что он с ними делает? — прошептала она.
Тони пожал плечами.
— Сейчас он с ними беседует.
— О чем?
— Задает им вопросы о том, что они любят, а что нет. С точки зрения физической боли. Он обожает заниматься подобными вещами.
— Господи, почему?
Тони улыбнулся.
— Он считает, что разрешить жертве выбирать свою судьбу — это демократично.
Мэрилин содрогнулась.
— Почему он не может их просто отпустить? Они решили, что Шерил — жертва жестокого обращения мужа, вот и все. Они ничего о нем не знали.
— Ну, довольно скоро они многое о нем узнают, — ответил Тони. — Он заставит их выбрать число. Они никогда не знают, что лучше, ведь им неизвестно, зачем это нужно. Им кажется, что они могут его ублажить, если выберут правильно. Они не понимают, что это им не поможет.
— Неужели он не может их просто отпустить? Возможно, позднее?
Тони отрицательно покачал головой.
— Нет, сейчас он очень напряжен. А это поможет ему расслабиться. Такая терапия.
Мэрилин долго молчала. Но потом не выдержала и задала вопрос:
— А зачем нужно число? — прошептала она.
— Оно определяет, сколько часов они будут умирать, — ответил Тони. — Тот, кто выбирает большое число, приходит в ужас, когда узнает правду.
— Вы ублюдки.
— Один парень выбрал сто, но мы отпустили его через десять.
— Ублюдки.
— Но вас он не станет заставлять выбирать числа. На вас у него другие планы.
Полная тишина в ванной.
— Он безумен, — прошептала Мэрилин.
Тони пожал плечами.
— Может быть, немного. Но мне он нравится. В его жизни было много боли. Мне кажется, именно по этой причине его так интересует боль.
Мэрилин с ужасом посмотрела на него. Затем со стороны дубовой двери, выходящей к лифтам, раздался звонок. В жуткой тишине офиса он прозвучал очень громко. Тони и коренастый мужчина с дробовиком повернулись к двери.
— Проверь, — бросил Тони.
Он сунул руку в карман, вытащил пистолет и навел его на Честера и Мэрилин. Его напарник с дробовиком вскочил с дивана, поспешно вышел в приемную и закрыл за собой дверь. В офисе вновь стало тихо. Тони подошел к двери в ванную, постучал в нее рукоятью пистолета, слегка приоткрыл и засунул голову внутрь.
— Посетители, — прошептал он.
Мэрилин посмотрела по сторонам. Тони находился в двадцати футах от нее, ближе всех остальных. Она вскочила на ноги и набрала в грудь побольше воздуха. Обежала кофейный столик, оказалась возле двери, ведущей в приемную, и распахнула ее. Коренастый напарник Тони стоял у двери в коридор и беседовал с невысоким мужчиной, остановившимся на пороге.
— Помогите нам! — крикнула ему Мэрилин.
Мужчина посмотрел на нее. Он был одет в темно-синие брюки, синюю рубашку и короткую куртку такого же цвета, как брюки. Нечто вроде формы. На левой стороне куртки был какой-то рисунок. В руках он держал коричневый бумажный пакет.
— Помогите нам! — вновь крикнула Мэрилин.
Две вещи произошли одновременно. Коренастый мужчина схватил посетителя за руку, заставил войти в приемную и захлопнул за ним дверь. А Тони обхватил Мэрилин сзади за талию и втащил в офис. Она выгнулась вперед, пытаясь вырваться, но у Тони были сильные руки.
— Ради бога, помогите нам!
Тони поднял ее в воздух. Его рука оказалась под грудью Мэрилин. Короткое платье задралось выше колен. Мэрилин отчаянно отбивалась. Низенький человек в синей форме не сводил с нее глаз. С ног Мэрилин упали туфли. Низенький мужчина заулыбался. Он вошел в офис вслед за ней, аккуратно переступив через упавшие туфли и не выпуская из рук коричневый пакет.
— Послушайте, я тоже хочу в этом участвовать, — сказал он.
— Забудь, — задыхаясь, прошипел Тони из-за спины Мэрилин. — Эта девка не для тебя. Во всяком случае, сейчас.
— Жаль, — сказал коротышка, — не каждый день в руки попадает такая штучка.
Тони подтащил Мэрилин к дивану и швырнул ее рядом с Честером. Коротышка огорченно пожал плечами и высыпал содержимое пакета на стол. Пачки денег со стуком ударялись о дерево. Дверь ванны открылась, и в офис вошел Хоби. Он снял пиджак, а рукава рубашки закатал по локоть. Левая рука оказалась мускулистой и заросшей темными волосами. На правой была надета тяжелая кожаная коричневая чашка, крепившаяся ремешками, которые уходили в рукав рубашки. Чашка сужалась книзу, из нее выходил блестящий металлический стальной крюк длиной в шесть или восемь дюймов, с острым концом.
— Сосчитай деньги, Тони, — сказал Хоби.
Мэрилин выпрямилась и повернулась лицом к коротышке.
— Он держит здесь двух полицейских, — быстро проговорила она. — Он собирается их убить.
Коротышка ухмыльнулся.
— Я не против, — заявил он. — Пусть бы он прикончил их всех.
Она в изумлении уставилась на него. Тони подошел к столу и рассортировал пачки с деньгами. Потом принялся считать вслух, перекладывая с одного края стола на другой.
— Сорок тысяч долларов.
— Где ключи? — осведомился коротышка.
Тони выдвинул ящик стола.
— Вот ключи от «мерседеса».
Он бросил их коротышке, и тот засунул их в карман.
— А вот эти от «тахо», который стоит в гараже внизу.
— Как насчет БМВ? — спросил коротышка.
— Он все еще в Паунд-Ридже, — ответил Хоби.
— А ключи? — спросил коротышка.
— Они остались в доме, я полагаю, — сказал Хоби. — Она не захватила с собой сумочку. И не похоже, чтобы она спрятала ключики на себе, верно?
Коротышка посмотрел на платье Мэрилин и плотоядно улыбнулся, так что стал виден его язык.
— Там точно что-то есть, но вовсе не ключи.
Мэрилин с отвращением посмотрела на него. На его куртке было вышито красным шелком: «Двигатели Мо». Хоби пересек офис и остановился у нее за спиной, потом наклонился вперед и переместил крюк так, что он оказался в поле зрения Мэрилин. Она содрогнулась.