— Или я был единственным чужаком в этом баре.
Она посмотрела вперед, вдоль улицы, по которой они шли.
— Вы сняли номер в «Метрополе»?
Он кивнул.
— Я и еще несколько человек — клиентов совсем мало.
— Но я звонила туда, и мне сказали, что вы там не останавливались. Я обзвонила все отели, когда искала вас сегодня днем.
— Я пользуюсь чужими именами, когда живу в отелях.
— Боже праведный, почему?
— Дурная привычка. Я вам говорил. А теперь я делаю это автоматически.
Они поднялись по ступенькам и открыли тяжелую медную дверь. Было еще не слишком поздно, но в отеле уже царила тишина. Бар расположился в одной из небольших боковых комнат. Он был пуст, если не считать одинокого бармена, прислонившегося к стойке.
— Пиво, — сказала Хелен Родин.
— Два, — добавил Ричер.
Они сели за столик около занавешенного окна, и бармен принес пиво в бутылках, две салфетки, два охлажденных стакана и миску с разными орешками. Ричер подписал чек и поставил на нем номер своей комнаты.
— Итак, кем вас считают в «Метрополе»? — улыбнувшись, спросила она.
— Джимми Ризом, — ответил Ричер.
— А кто это?
— Подождите-ка… — сказал Ричер.
«Рада познакомиться с вами, Джимми Риз». Вспышка удивления в ее глазах. Он тогда не понял почему.
— Девушка искала именно меня, — сказал он. — Ее не интересовал какой-нибудь случайный заезжий скиталец. Ей был нужен Джек Ричер.
— Правда?
— Она спросила, как меня зовут. Я ответил: «Джимми Риз», и на долю секунды это вывело ее из равновесия. Ну, вроде как: «Ты не Джимми Риз, ты — Джек Ричер, мне это только что сказали». Она помолчала немного, а потом быстро взяла себя в руки.
— Первые буквы те же самые. Джимми Риз, Джек Ричер. Люди иногда так поступают.
— Она оказалась не такой дурой, какой выглядела, и соображала быстро. Кто-то показал ей меня, и она не собиралась сходить с выбранного пути. Джека Ричера должны были отметелить сегодня вечером, и она намеревалась об этом позаботиться.
— И кто же ей на вас указал?
— Кому известно мое имя?
— В полицейском участке. Вы недавно там побывали.
Ричер молчал.
— Что? — спросила Хелен. — Это были копы? Хотели помешать вам развалить дело?
— Я здесь не затем, чтобы развалить их дело.
— Но они этого не знают. Они думают, что вы приехали именно затем, чтобы испортить им жизнь.
— Это дело невозможно развалить. Оно абсолютно надежное. Кроме того, парни в баре не были похожи на копов.
— Кто еще заинтересован в деле Джеймса Барра?
— Розмари Барр. Она очень сильно заинтересована и знает мое имя. Ей известно, зачем я здесь.
— Это нелепо, — заявила Хелен.
Ричер ничего ей не сказал.
— Это нелепо, — повторила она. — Розмари Барр — маленькая серая мышка, типичная секретарша из юридической фирмы. Она никогда не стала бы устраивать ничего подобного. Да она и не знает, как делаются такие вещи. И за миллион лет не узнает.
— В баре устроили очень непрофессиональный спектакль.
— По сравнению с чем? Их было пятеро. Достаточно для большинства других людей.
Ричер снова промолчал.
— Розмари Барр находилась в больнице, — сообщила ему Хелен. — Она поехала туда после нашего разговора, оставалась там почти до вечера, и могу побиться об заклад, что она все еще рядом с братом. Потому что Джеймс постепенно приходит в себя. Она хочет быть около него, когда это произойдет.
— Ставлю один бакс против десяти, что у нее есть мобильный телефон.
— В отделении интенсивной терапии нельзя пользоваться мобильными телефонами. Они мешают работе приборов.
— Значит, это был телефон-автомат.
— Она слишком занята.
— Спасением брата.
Хелен нечего было возразить.
— Она ваша клиентка, — сказал Ричер. — Вы уверены, что сохраняете беспристрастность?
— Вы совсем не думаете. Джеймс Барр просил вас найти. Он хотел, чтобы вы сюда приехали. Значит, его сестра тоже этого хочет. Хочет, чтобы вы оставались здесь ровно столько, сколько понадобится, чтобы придумать способ ему помочь. Розмари знает, что вы можете ему помочь, иначе зачем бы брат стал называть ваше имя?
Ричер ничего не ответил.
— Согласитесь, что Розмари Барр вас сдать не могла, — продолжала Хелен. — В ее интересах, чтобы вы были живой, здоровый и способный думать.
Ричер сделал большой глоток пива и кивнул.
— Очевидно, за мной проследили до бара. Отсюда. Значит, за мной шли до отеля после нашего ланча. Если Розмари утром сразу отправилась в больницу, у нее просто не было времени, чтобы это все организовать.
— Итак, есть неизвестные нам люди, которые считают, что вы можете развалить дело Джеймса Барра. Почему это не копы? Они вполне могли следить за вами. Их много, и у них есть рации.
— Копы обычно сразу и сами устраивают проблемы тем, кто им не нравится. Они не заставляют девиц делать это за них.
— Она тоже может быть из полиции.
Ричер покачал головой.
— Слишком молодая. Слишком свободная. Слишком много волос.
Хелен достала из сумки ручку, написала что-то на салфетке и подвинула ее Ричеру.
— Номер моего мобильного телефона, — сказала она. — Он может вам понадобиться.
— Не думаю, что кто-нибудь подаст на меня в суд.
— А меня беспокоит не это: боюсь, что вас арестуют. Даже если полицейские тут не замешаны, они могли приехать в бар. Например, их вызвал хозяин. Или им позвонили из больницы. Тех троих явно туда забрали. А девица знает ваше вымышленное имя. Так что могут возникнуть проблемы. При аресте выслушайте свои права, а затем позвоните мне.
— Адвокат предлагает мне свои услуги? — улыбнувшись, спросил Ричер.
— Просто о вас забочусь.
Ричер взял салфетку и положил в задний карман.
— Ладно. Спасибо, — сказал он.
— Вы все еще собираетесь завтра уехать?
— Собираюсь. А может, и останусь. Погуляю, подумаю, зачем кому-то понадобилось прибегать к насилию, чтобы защитить стопроцентно надежное дело.
Григор Лински позвонил Зэку по мобильному телефону из своей машины.
— Они не справились, — доложил он. — Мне очень жаль.
Зэк ничего не ответил, что было гораздо хуже длинной тирады.
— Нас никто с ними не свяжет, — сказал Лински.