Генерал Сидоров выдержал эффектную паузу, даже чуть затянул ее, и продолжил:
— С гатчинского рынка ежедневно уходит два, иногда три грузовичка, которые развозят продукты чеченской диаспоре. У меня целый список, и он ежедневно пополняется. Кому-то возят по графику, кому-то по заказу… Там и фирмы, и чьи-то родственники и кунаки, и рабочие поселки… понимаете? Вот это направление я считаю перспективным.
— Что ж… направление хорошее, — сказал Ястребов. — Плохо, что вы занялись им только теперь. Раньше это надо было делать. Все связи вскрыть, все до единой! Объем продуктов оценить… сравнивать с предыдущим… Кроме того, провести работу по мигрантам, временным рабочим из Чечни… что там ваш капитан в прошлый раз предлагал? Через регистрационные службы просеять всех, прибывших за последние три месяца!
— Наша регистрация в безобразном состоянии, — вздохнул Сидоров. — Мы уже занимаемся, но пока не зацепились…
— Хорошо. Спасибо. Не густо, но хоть что-то… К сожалению, Гатчина пока единственный реальный объект. Все остальное из разряда версий, а время для версий давно прошло! Что удалось сделать по отысканию пристанища бездомного?
— Работа завершена, — поднялся с места Сан Саныч. — Нового ничего.
— Установленные районы сверьте с теми, куда ходят машины с продуктами из Гатчины. К ним — особое внимание.
Шубин почтительно склонил голову. Для них с Сидоровым это распоряжение было излишним, но дань уважения начальству отдать следовало.
— Один вопрос по этой теме, Владимир Сергеевич! Куда мне девать вещи, конфискованные у бомжей? У меня две «кукушки» завалены — хоть лавочку открывай! Могу каждому здесь сидящему подарить по краденому велосипеду и керосинке!
Шубин хотел шуткой разрядить обстановку. Не получилось.
— Откройте лавочку, если не видите другого выхода. — сухо отрезал Ястребов.
Первый зам был явно огорчен неудачами. «У него тоже здесь дети… и внуки… Он их никуда не отправил», — подумал Шубин.
— Товарищи, причин для веселья мало. Санитары, заболевшие в пушкинской больнице, умерли все трое. Пока ситуацию удалось взять под контроль, инфицированных будто бы нет… Сейчас специалист ЦНИИ биохимии проинформирует нас… но прежде предлагаю обдумать следующий вопрос: почему террористы не спрятали зараженный труп?
Участники совещания, до той поры перешептывавшиеся или, напротив, уткнувшиеся в собственные записи, подняли голову, «догоняя» обстановку.
— Они могли зарыть его или утопить где угодно в проруби, — пояснил свою мысль Ястребов. — Это же важная улика! Но они просто бросили его в городской черте, в безлюдном месте, правда, но все-таки… Это не лень, не скудоумие, до сих пор они действовали весьма четко и профессионально. Мне кажется, это сделано преднамеренно, но для чего?
— Может быть, надеялись, что начнется эпидемия? — предположил Сидоров. — Может, это первая попытка, пробный шар?
Ястребов покачал головой.
— Действовать с помощью трупа, имея на руках пробирку? Нелогично.
— Хотели посеять панику… — задумчиво предположил начальник службы контрразведки. — Вот только среди кого?..
— Хорошее дополнение, Антон Юрьевич. Я бы сказал — в ком? Видите ли, коллеги, — генерал впервые за последние несколько лет употребил это слово, — видите ли, понять, что происходит, а, следовательно, испугаться, могут лишь те, кто в полном объеме обладает информацией. Пожалуй, во всем городе это только мы с вами. Я думаю, это своеобразное послание, адресованное именно нам.
— Нечто вроде отрубленной головы?
— Да, Игорь Станиславович. Человек, который этим руководит, надеется таким образом поразить и испугать в первую голову нас. Не стоит так легкомысленно улыбаться! Я нисколько не сомневаюсь в личном мужестве каждого. Он предупредил нас о последствиях, чтобы мы испугались ответственности! И сделал это очень убедительно! Это вам не чешский «пищевой террорист» [16] !
— Вас подталкивают к объявлению чрезвычайного положения в городе? — спросил хмурый Шубин, постигая ситуацию. — К эвакуации?!
Слова «эвакуация Питера» расшевелили всех. Ястребов кивнул с благодарностью за пришедшее понимание.
— И не только он! На меня давят представители мэрии… еще как давят. Требуют гарантий! Им важнее всего остаться чистенькими… А представьте себе, что значит эвакуация? Это же поражение. Начало хаоса. Бегство! Что будет твориться на вокзалах, в брошенных квартирах, на улицах… с нашей-то организованностью…
Владимир Сергеевич, в своем безупречном гражданском костюме еще больше похожий на крестьянина, чем в мундире, на несколько секунд опустил лысеющую на темени голову, потер подбородок.
— Как бы там дальше ни было… я сегодня дал им гарантии. Пусть меня потом назовут… безответственным душегубом, спасавшим честь мундира… но я не позволю этой сволочи выгнать нас из города! Мы должны справиться, черт возьми! — первый зам хлопнул толстой ладонью по пискнувшей столешнице.
Шубин с Сидоровым переглянулись. Ситуация прояснилась. Крайний был найден. Генерал-лейтенант положил свою голову на плаху. Впрочем, для руководителей его ранга это развлечение привычно, они им занимаются не реже раза в год. У человека в подобном случае просто нет выхода. Никто из подчиненных генерала не желал бы оказаться сейчас на его месте. Махнуть шашкой и решиться можно… но ведь с этим потом как-то надо жить.
Однако генералы не прощают тем, кто заставляет их бриться с помощью гильотины. Судьба Дабира Рустиани с сегодняшнего дня была под личным контролем Владимира Сергеевича…
— Продолжим, — отведя душу, высказавшись, с некоторым облегчением сказал первый зам. — Результаты бактериологической экспертизы да вас доведет эксперт Шишкин. Сразу скажу: оптимизма они не прибавляют. Пожалуйста, Климентий Георгиевич.
От дверей со стула поднялся «доктор Чума», работавший вместе с Кирой и Зимородком. Рябое лицо его было преисполнено осознания важности своей миссии; на совещании такого уровня он присутствовал впервые. Промокнув лоб платочком, он сказал, обращаясь не в зал, а к Ястребову:
— Я тут подготовил пояснительный материал… хоть нисколько не сомневаюсь в компетенции присутствующих… но думаю, что вы могли уже подзабыть сведения из школьного курса генетики… Да-да, генетики… Дело в том, что исходные бактерии сибирской язвы подверглись обработке методами генной инженерии.
Генералы и офицеры терпеливо ждали, пока эксперт дрожащими от волнения руками укреплял на стене самодельный плакатик. В ФСБ умеют слушать — и слышать. Ястребов сделал знак референту: помогите…
— Спасибо… Вот, пожалуйста… — Климентий Георгиевич гордо показал на кривоватое творение рук своих, по-прежнему обращаясь только к первому заместителю и отчего-то безостановочно мелко кланясь. На плакатике формата А1 цветными фломастерами изображены были кружки, шестиугольники, квадраты и стрелки, а в углу скромненько красовалась замысловатая химическая формула в три ряда. Увидав формулу, генерал Сидоров хихикнул и под столом толкнул Шубина ногой,