— Эй, это для Блейз, — крикнула Ронни, пытаясь спасти ос­татки. — Купите себе и ешьте!

Маркус оглядел девушек.

— И?..

— Все в порядке, — заверила Блейз, подвигая к нему тарел­ку. — Я все равно столько не съем.

Маркус потянулся к кетчупу с таким видом, словно был кру­гом прав.

— О чем вы тут говорили? Судя по тому, что я видел в окно, разговор был напряженным.

— Ни о чем, — буркнула Блейз.

— Я сам догадаюсь. Она рассказывала тебе, Ронни, о сексу­альном дружке ее матушки и их поздних постельных упражне­ниях, верно?

— Не хами, — прошипела Блейз.

Маркус в упор уставился на Ронни.

— Она рассказывала тебе о той ночи, когда один из прияте­лей ее мамаши прокрался в ее комнату? Знаешь, что сказала наша Блейз? «У тебя пятнадцать минут, чтобы убраться отсюда!»

— Заткнись, понял! Это не смешно. И мы говорили не о нем.

— Да ладно! — ухмыльнулся он, принимаясь за чизбургер.

Блейз потянулась к солонке. Тедди и Ланс дожевывали кар­тошку. Вскоре на тарелке почти ничего не осталось. К досаде Ронни, Блейз ничего не сказала, и Ронни молча гадала о причи­нах такой уступчивости.

А, собственно говоря, чему удивляться? Блейз не хотела, чтобы Маркус на нее разозлился, вот и позволяла ему вытворять, что в голову взбредет. Она уже видела нечто подобное раньше: Кейла несмотря на то что считалась твердым орешком, вела себя точно так же, когда речь заходила о парнях. А те обычно только что ноги об нее не вытирали.

Блейз молча вертела в руках стакан от коктейля.

— И чем предлагаете заняться, парни?

— Мы — пас, — пробурчал Тедди. — Старик велел нам с Лансом работать сегодня.

— Они братья, — пояснила Блейз.

Ронни недоуменно уставилась на парней, не находя ни ма­лейшего сходства.

— Это правда?

Маркус прикончил бургер и отодвинул тарелку в центр стола.

— Знаю, трудно поверить, что у родителей могут родиться такие уроды, верно? Так или иначе, их семейка владеет дерьмовым мотелем как раз за мостом. Канализации на днях исполни­лось сто лет, и обязанность Тедди — прочищать засорившиеся сортиры.

Ронни сморщила нос, пытаясь представить эту картину.

— Правда?

Маркус кивнул.

— Грубовато, верно? Но не волнуйся насчет Тедди. Он прос­то мастер своего дела. И оно ему нравится. А Лансу приходится менять белье, после того как ночные визитеры на нем побарах­тались.

— Фу, — скривилась Ронни.

— Знаю, это отвратительно, — кивнула Блейз. — Не пред­ставляешь, какие мерзкие типы ночуют в мотелях! Можно зара­зиться, всего лишь войдя в комнату!

Ронни не совсем понимала, как на это реагировать.

— А ты что делаешь? — спросила она Маркуса.

— Что хочу.

— А точнее?

— Какое тебе дело?

— Никакого, — спокойно ответила она. — Просто спро­сила.

— Он вечно торчит с нами в мотеле, — поспешил сообщить Тедди. — Только в своей комнате.

— У тебя комната в мотеле?

— Я там живу, — коротко ответил он.

Ее так и подмывало спросить почему, но она ждала, что он скажет больше. Маркус, однако, молчал — видимо, хотел, что­бы она дала волю любопытству. Может, это игра воображения, но ей показалось, что он хочет ее заинтересовать. А может быть, и понравиться. Хотя Блейз сидит тут же.

Ее подозрения подтвердились, когда он потянулся за сига­ретой. Выпустив кольцо дыма в сторону Блейз, он повернулся к Ронни:

— Что ты делаешь сегодня вечером?

Ронни отчего-то стало не по себе, но, похоже, все, включая Блейз, ждали ее ответа.

— А что?

— У нас небольшая вечеринка в «Боуэрс-Поинт». Соберем­ся не только мы. Там будет куча народу. Я хочу, чтобы ты при­шла. Но на этот раз без копов.

Блейз внимательно изучала столешницу, водя пальцем по рассыпанной соли. Не дождавшись ответа, Маркус встал и на­правился к выходу. Он ни разу не обернулся.

Стив

— Эй, па! — позвал Джона. Он стоял в нише за пианино, глядя, как Стив несет к столу тарелки со спагетти. — На снимке ты с бабушкой и дедушкой?

— Да. Это мои па и ма.

— Я не помню этого фото. В квартире его не было.

— Оно долгое время висело в школе, в моем кабинете.

Джона кивнул и подвинулся ближе к снимку, внимательно его изучая.

— Ты, кажется, похож на деда.

Стив не знал, что ответить.

— Может быть... немного.

— Ты по нему скучаешь?

— Он был моим па. Как ты думаешь?

— Я бы по тебе скучал.

Джона направился к столу. Стив неожиданно подумал, что день был неплох, хоть и прошел без особых событий. Утро они провели в мастерской, где Стив учил Джону резать стекло; они пообедали на крыльце сандвичами, а во второй половине дня со­бирали раковины. Стив пообещал, что, как только стемнеет, они с Джоной прогуляются с фонарями по берегу и посмотрят на сот­ни морских паучков, вылезающих по ночам из своих песчаных норок и шныряющих по песку.

Джона плюхнулся на стул, глотнул молока, от чего его фи­зиономия украсилась белыми усами.

— Как по-твоему, Ронни скоро придет?

— Надеюсь, что так.

Джона вытер губы тыльной стороной ладони.

— Иногда ее не бывает допоздна.

— Знаю.

— А что, полицейский опять приведет ее домой?

Стив выглянул в окно.

Спускались сумерки, и вода казалась непрозрачной и мато­вой. Где сейчас Ронни и что делает?

— Нет, — ответил он. — Не сегодня.

После прогулки по берегу Джона принял душ, прежде чем лечь в постель. Стив укрыл его и поцеловал в щеку.

— Спасибо за классный день, — прошептал Стив.

— Не за что, — сонно отозвался Джона.

— Спокойной ночи. Я тебя люблю.

— И я тебя, па.

Стив поднялся и направился к двери. - Эй, па!

— Что? — спросил Стив, оборачиваясь.

— А твой па когда-нибудь водил тебя смотреть на морских пауков?

— Нет.

— Но почему? Это было потрясающе!

— Он просто был не таким отцом.

— А каким он был отцом? Стив тщательно обдумал ответ.

— Дед был человеком сложным, — высказался наконец он.