То есть можно было банально сообщить главнокомандующему об этих планах и на том исчерпать все поводы для конфронтации. Но Загребному очень уж захотелось узнать, кто именно и почему подбросил такую ли кую мысль Славентию. Тот, конечно, был в своих правах и на своих землях мог вершить все, что угодно, но все-таки такая явная попытка прощупать реакцию, можно сказать, могущественного клана не могла не заинтриговать. И монарх понимал, что так делать нельзя, и маршал осознавал, что его официальный визит окажется гвоздем в крышку его гроба или как минимум должности. Последний вариант, что князя решили подсадить с теплого места, выглядел самым логичным, но проверить стоило в любом случае.
– За советом?.. Но ведь сам понимаешь, – развел Семен ладони в стороны. – Не в моих правилах разрешать кому бы то ни было копаться в наших семейных секретах и вести надо мной надзор. Это неприемлемо!
Гость понимающе закивал:
– Я в этом не сомневался.
– Но ведь тогда тебя в пять минут сместят.
– Да ладно уж! Я и сам отправлю на рассвете послание Славентию Пятому с прошением об отставке.
– И не жалко своей доли?
– Да плевать мне на долю! – задергался князь с возмущением. – Армию жалко! Ты ведь знаешь, сколько мне пришлось за эти два года сил растратить на организацию и приведение в порядок этого неуправляемого сброда. Сейчас у нас самая лучшая армия в центре континента, и даже все твои рыцари с ней бы не совладали. А вот придут всякие собаководы или оленеводы на мое место, и все! Разворуют, распустят, подорвут к командованию с таким трудом созданный авторитет. И через год нас армия королевства Рогло завоюет шутя и походя.
– М-да. В самом деле угробят твое детище.
– Вот именно.
Старый вояка уже чуть удар не получил от переживаний.
– Хорошо, – решительно начал Загребной, – а вот если мы что-нибудь придумаем, ты готов будешь потом мне оказать ответную услугу?
Лицо маршала стало меняться от красного цвета к белому:
– Предавать не собираюсь!..
– Больно мне надо! – фыркнул Семен. – Нас очень интересует только один момент: кто именно и почему науськал Славентия отослать такую депешу?
Гость немного расслабился, но зато сморщил лоб в тяжких раздумьях:
– Сам мечтаю об этом узнать. – Затем покосился на молодого императора и стал рассуждать: – Да и подобные сведения военной тайной или предательством не считаются. Так что могу поделиться информацией.
– Вот и отлично! А мы даем слово, что, кроме нас, никто об этом не узнает.
– Такому слову верить можно. Но как это все будет выглядеть? Чем я смогу оправдаться?
– Легко! Скажешь, что не стал ждать утра для официальной встречи, а сразу, кипя верноподданническими чувствами, отправился выдворять посторонние рыцарские тритии из королевства. Атак как мы с тобой вроде как даже приятели, то я, дескать, прислушался к твоим увещеваниям и утром сбежал в неизвестном направлении. Ну и постарайся все это преподнести двору Славентия Пятого так, чтобы побыстрей выяснить всю подноготную этого события. Связь между нами будет такова… – Он кратко рассказал, что и как следует написать маршалу на уложенном на крыше своего дома полотнище. – Ну как? Здорово?
– О-о-о! Не просто здорово, а феноменально. А что мне, если спросят, сказать про твои повозки и про эксперименты?
– Да так правду и скажи: все конструкции у Загребного оплавились, повозки взорвались, а сами исследователи еле живы остались. Но для острастки напомни, что так как земли здесь выкуплены мною, то я грозился отыскать какое-нибудь оружие древних и уничтожить Святую долину полностью. Может быть… Потом… На пенсии.
– Как уничтожить?! – испугался князь.
– Как угодно! В любом случае этого сделать нельзя, а мое поспешное отступление будет воспринято как полная несостоятельность в плане исследований.
– И это правда?
Семен дружески улыбнулся, наливая очередную порцию спиртного по кубкам:
– Еще бы! Ведь недаром я в самом деле завтра отсюда уезжаю. Но! Можешь еще одну версию моих планов добавить, что лет через пять, когда накоплю денег, все равно буду строить здесь самую мрачную на материке крепость с тюрьмой.
Несмотря на упоминания про тюрьму, маршал поднял кубок и рассмеялся:
– Здорово! У тебя любые трудности решаются с наскока. Браво! Поэтому мой тост: за великого Загребного!
Больше бравый вояка пить не стал. Разве что, уходя, лишний раз пообещал, что обязательно разыщет провокатора в окружении Славентия Пятого.
Когда остались одни, встал и Федор:
– Ладно, отец, давай прощаться. Как отыщешь хоть какой-нибудь остров – дай мне знать. Постараюсь отправить тебе парочку духов-строителей, они тебе пригодятся. Еще лучше, если сам за ними заскочишь в Колючие Розы, когда будешь проходить на крейсере вдоль побережья. Оба пузырика тоже тебе оставляю, вдруг понадобятся.
– Спасибо. А я тебе в ответ поищу и отправлю на обратном пути гостинцев в виде экзотичных плодов и дивных огромных цветков.
– Где ты их там отыщешь? Вдруг там только голые скалы и больше ничего?
– Э-э, нет! Вот чувствую, что там рай в виде тропического безумия. Иначе в моем воображении таинственные острова и не просматриваются.
Провожали Федора и смотрели ему вслед, пока даже усиленное зрение шабенов не перестало отличать на звездном небе более темные точки воздушного воинства империи Иллюзий.
А когда вернулись в палатку, Люссия вдруг скривилась при виде довольно простых походных условий:
– Как по мне, то я бы тоже немедленно отправилась домой, на наш крейсер. У нас там такая превосходная кровать… ну и все остальное.
Опять пришлось Загребному напоминать себе о назначенном наказании для любимой, хотя и сам остро пожалел об отсутствующих удобствах:
– Ничего не сделаешь, раз пообещали, придется ночевать здесь. А то Славентий вдруг подумает, что мы сбежали от его окрика, да объявит нам сдуру войну. И что из этого получится?
– Ну… придется нам сегодня опять спать на этой тонкой и неровной подстилке?
– Если бы только это! Есть варианты похуже: начинается война и наш отпуск…
– Поняла! – Глаза демонессы полыхнули нешуточным гневом и решительностью: – «Нет» – войне! И за отпуск готова спать здесь!
– Вот и ладно. Тем более что я придумал для тебя несколько наказаний за твое самовольное пользование телепортационным залом.
– Несколько? – Теперь голос графини стал томным и заигрывающим. – Разве за одну и ту же провинность наказывают больше одного раза?
– Хо-хо! У меня не забалуешь! Ложись! – приказал он грозным голосом, заодно окружая палатку пологом тишины. На что получил очередной каприз от своей возлюбленной: