– Двигай и без фокусов!
– А с Кирпичом что делать? – спросил второй амбал. – Он вроде как и не дышит.
– Ты что, замочил его, что ли? – нахмурился Фигура.
– Оклемается, – равнодушно бросил Глеб, надеясь, что водитель еще долго будет приходить в себя. Бил он его именно с таким расчетом.
Его повели в особняк, держась позади на приличном расстоянии. Зауважали, подумал он с усмешкой. Поднялись на второй этаж и вошли в просторную приемную президента теннисного клуба «Волга», отделанную ценными породами дерева. В приемной находились еще два мордоворота в коже и симпатичная длинноногая секретарша в короткой юбке, с вызывающе полуоткрытой грудью. Она поливала цветы в кадках, когда появились гости.
– Зинаида, скажи Вите, к нему дракон притопал, – подошел к секретарше Фигура.
– По какому делу? – оглянулась девица, окидывая Тарасова оценивающим взглядом.
– Ты доложи, – нахмурился верзила в перчатках. – Витя сам разберется.
Зинаида бросила на Глеба еще один взгляд, одернула юбочку и скрылась за дверью кабинета президента. Через минуту дверь распахнулась, и в приемную вышел владелец клуба и ресторана.
Видимо, в прошлом Витя Битый был боксером: у него был перебит нос и расплющены мышцы лица, что не мог скрыть ни возраст, ни жировой слой. Теперь же перед Тарасовым стоял обрюзгший, длиннорукий, с широкими покатыми плечами, но небольшого роста лысоватый мужик, похожий на сейф, скрещенный с гориллой. Его маленькие глазки неопределенного цвета ощупали фигуру Тарасова, впились в лицо капитана.
– Ты кто? – спросил он неожиданно жидким голоском.
– Хрен в пальто, – ответил Глеб, исподволь готовя себя к взрывной энергетической отдаче.
– Я тебя не знаю.
– Майор Гольцов. – Фигура протянул ему удостоверение Тарасова. – Управление внутренних расследований ФСБ.
Витя Битый мельком взглянул на красную книжицу.
– Не знаю я никаких майоров…
– Зато я тебя знаю, – перебил его Глеб. – С тобой работает наш человек, старлей Бердяев из ФАС. Он прокололся. Я приехал кое-что тут зачистить. Пошли поговорим.
Тарасов двинулся к двери в кабинет.
Четверо амбалов преградили ему путь, играя пистолетами.
В глазах Вити Битого мигнул злобный огонек. Он в задумчивости посмотрел на Тарасова, на своих телохранителей, перевел взгляд на секретаршу.
– Зинаида, будь ласка, сваргань гостю кофе. Проходи, майор.
Тарасов неуловимо быстрым движением выхватил у Фигуры удостоверение, прошагал мимо и вошел в кабинет. За ним вошел президент клуба, шепнувший что-то на ухо верзиле в перчатках.
Кабинет президента, а также «по совместительству» вожака преступной группировки, похищающей людей ради выкупа, был в три раза больше приемной и гораздо роскошнее. В глазах рябило от обилия вычурных деталей лепнины, позолоты, зеркальных покрытий, стекла, хрусталя, фарфора, металла. Мебель здесь также стояла богатая, из ценных пород дерева: карельской березы, мореного дуба, трансильванской сосны, вишневого дерева, черного капа, – и отделана кожей и особым материалом, отливающим муаровым серебром.
Витя Битый устроился за массивным столом с резными панелями и мраморной столешницей. Тарасов сел на стул напротив.
Секретарша принесла кофе, делая Глебу глазки.
– Давай, бухти, – кивнул Витя, откидываясь на спинку мощного троновидного кресла и сцепляя на груди толстые пальцы.
– Собственно, у меня деловое предложение, – сказал Тарасов, принюхиваясь к запаху кофе; интуиция подсказывала, что лучше этот напиток не употреблять.
– Ну? – благодушно посмотрел на него хозяин кабинета.
– Что за твоей спиной стоит ФАС – понятно, иначе бы ты не вел себя так нагло. Я не удивлюсь, если окажется, что и людей ты хватаешь по заказу службы. Один только вопрос: зачем им дети?
Редкие белесые бровки Вити Битого полезли вверх.
– Не понял?
– Похоже, твои шавки все в тебя – тоже не понимают вопросы с первого раза. Что ж, повторяю вопрос: зачем твоим заказчикам дети? Я знаю, что у вас их сейчас четверо или пятеро.
Витя Битый засопел, перестал излучать благодушие.
– Майор, на кого ты работаешь? По замашкам ты крутой, а судя по вопросам – дурак.
– Собственно, меня мало интересует, – как ни в чем не бывало продолжал Глеб, – для каких целей ФАС заказал тебе отлавливать детей, главное, что среди них моя дочь. Теперь слушай предложение. Мы сейчас с тобой едем на мусоросжигательный завод, где вы прячете детей, ты даешь указание отпустить мою дочь, да и остальных деток тоже, а я даю тебе возможность свернуть свою деятельность и сбежать отсюда. За границей для таких, как ты, места много.
В поросячьих глазках Вити Битого шевельнулось изумление.
– Что ты сказал?!
– Опять двадцать пять! Все надо повторять сначала. Я предлагаю обмен: детей на твою свободу, хотя и относительную, конечно.
– Ах ты будник-мухомор, бугайщик верченый, болт гнилой, гребень порченый! – Витя, очевидно, когда-то сидел и прекрасно знал уголовный жаргон. – Да мы из тебя, падло, голубка сварганим! – Он начал подниматься из-за стола, вдавил кнопку селектора, и в кабинет ворвались двое телохранителей «бизнесмена», здоровяк с рыжим пушком на щеках и бандит по кличке Фигура.
– Возьмите его на понт, хлопцы, выясните, что он за птица.
– Значит, мы не договорились, – вздохнул Глеб, оставаясь сидеть. – А жаль. Я ведь действительно хотел дать тебе шанс спасти шкуру.
– Вставай! – рванул его за плечо ражий детина с рыжим пушком и согнулся пополам от удара локтем в солнечное сплетение, хватая ртом воздух.
Фигура вытащил пистолет, однако воспользоваться им не успел. Глеб сделал подкат, сбил его с ног и «зафиксировал добивание» – ударом ребром ладони по носу успокоив верзилу. Тем же приемом добив второго телохранителя, сидевшего на корточках, он подобрал их пистолеты, один спрятал в карман, второй направил на застывшего киселем президента клуба.
– Пошли, боксер.
– Х-х… худа? – выговорил Витя.
– Проводишь меня до завода. Выходишь первым, я за тобой. Скажешь своим «шестеркам», что едешь со мной по важному делу. Одно неосторожное слово – и ты покойник. Я не шучу. Терять мне хоть и есть что, да только прежде я уничтожу всю твою кодлу. Уяснил?
– М-мне… н-надо…
– Понял?! – Глеб навел пистолет в лоб Вити.
– По-понял… – Витя привстал, судорожно цапнул за узел галстука, пытаясь его ослабить. Потом стал задыхаться, лицо его налилось синевой, глаза выпучились, и он рухнул в кресло безжизненным студнем.
– Дьявол! – выдохнул Тарасов, внезапно соображая, что вожак банды похитителей тоже был запрограммирован на самоликвидацию, как и старший лейтенант Бердяев. ФАС не хотела рисковать и подстраховала себя от провала и утечки информации, закодировав всех, кому не доверяла.