Больше в зале никого не было, и это свидетельствовало о том, что шестой наследник все еще не появлялся.
– Мистер Андерсон, – обратился судья к адвокату Коллетти. – Пожалуйста, вам предоставляется слово по поводу вашего ходатайства.
Коллетти продолжал сидеть. Правая сторона лица у него была темно-красного цвета и распухла, лоб забинтован. Его адвокат встал, поблагодарил суд и вышел вперед.
– Судья, ни у кого не вызывает сомнения тот факт, что мистер Коллетти находится в крайне тяжелом состоянии. И хотя это слушание ведется в плане рассмотрения ходатайства, мы просим суд принять вместо устного свидетельства письменное ходатайство под присягой, поданное моим клиентом. Если адвокат противоположной стороны пожелает подвергнуть его перекрестному допросу, он готов к этому.
– Я нахожу это разумным. Какие-нибудь возражения?
– Здесь – никаких, – ответили хором сидевшие в другой половине зала.
– Возражений нет, – отозвался Джек.
– Спасибо, – поблагодарил Андерсон. – Свидетельства, предоставляемые суду, сводятся к следующему: вчера поздно ночью, когда мистер Коллетти шел к своему автомобилю, стоявшему на парковке за пивной Джона Мартина в Корал-Гейбл, ему были нанесены телесные повреждения различной степени тяжести, в основном гематомы и скрытые травмы, не говоря уже о сотрясении мозга. К счастью, ни одно из телесных повреждений не угрожает жизни мистера Коллетти. Как сказано в письменном показании под присягой, это нападение совершил такой же наследник, как и пострадавший, а именно Татум Найт.
– Ну и крокодил! – брякнул Татум.
– Не прерывайте, пожалуйста! – твердо потребовал судья. – А вы, мистер Найт, следите за своими выражениями.
– Я разве выругался?
– Это на грани нецензурного выражения. Если вы сомневаетесь, помните: мы в «суде шепота».
– Примите наши извинения, – сказал Джек. – Больше этого не повторится.
– Как я уже сказал, – продолжал адвокат Коллетти, – избиение произошло прошлой ночью. А сегодня рано утром мистер Коллетти обнаружил на своем компьютере примечательное сообщение. Оно поступило вчера вечером в шесть сорок три, то есть за несколько часов до нападения. Он же прочитал его лишь после того, как нападение было совершено. Мы сделали распечатку этого сообщения для суда. Это довольно короткое сообщение. Там написано: «Жизнь и так коротка. Выходи из игры уже сейчас».
Джек посмотрел на своего клиента. Татум наклонился к Джеку и тихо прошептал:
– У меня и компьютера-то даже нет.
– Кто отправил сообщение? – спросил судья.
– Мы не знаем. Оно было послано из одного из копировальных центров деловых бумаг Майами, которые сдают компьютеры внаем кому угодно в почасовом графике. Тем не менее я считаю, что это сообщение вполне логично связано с увечьями, нанесенными потом мистеру Коллетти мистером Найтом. Как хорошо известно суду, мы действуем в условиях, продиктованных довольно необычным завещанием. Наследников шестеро, но получить наследство может только один. И единственный способ оказаться победителем в «игре», как это названо в сообщении, – либо пережить своих соперников, либо вынудить их отказаться от своих прав на наследство. Мистер Коллетти утверждает, что именно эту цель и преследовал избивший его мистер Найт. Это была возмутительная попытка вселить страх в других наследников и заставить их, а особенно мистера Коллетти, выйти из игры.
– Дерьмо собачье, – сказал Татум на ухо Джеку.
– Мистер Найт! – воскликнул судья. – Еще одно подобное выражение – и я привлеку вас к ответственности за неуважение к суду.
– Выражение? Да мой собственный адвокат едва расслышал его.
Джек шикнул на него, понимая, что постоянный шепот в «суде шепота», должно быть, обострил у судьи чувство слуха. А может быть, просто его слуховой аппарат был включен на полную мощность.
– Извините, ваша честь, – сказал Джек.
Судья бросил на него сердитый взгляд и снова обратился к адвокату Коллетти:
– Какое возмещение ущерба вы требуете?
– Мистер Коллетти еще не имел возможности оценить все свои легальные оптации. В данный момент мы просим суд отдать запретительный судебный приказ, который дозволил бы мистеру Найту общаться с другими наследниками только через своего адвоката. Кроме того, мы просим, чтобы суд запретил мистеру Найту приближаться к другим наследникам менее чем на пятьсот ярдов, за исключением случаев слушаний дела в суде или присутствия личных представителей.
– Хорошо, – ответил судья. – Мистер Свайтек, что мистер Найт имеет сказать в свое оправдание?
Джек начал было подниматься, но Татум схватил его за руку и прошептал:
– Я сам хочу ответить.
– Нет, мы же договорились…
– Не важно, о чем мы договорились. Я хочу дать показания.
– Мистер Свайтек, пожалуйста.
Джек в смущении посмотрел на судью, потом снова взглянул на своего подзащитного, который страстно желал высказаться.
– Ваша честь, мне нужно несколько минут на то, чтобы поговорить с моим клиентом.
– Хорошо. Но помните, что я отвел всего один час на это слушание. Каждая минута, которую вы употребите на болтовню с вашим клиентом, будет потеряна для предоставления вами своей аргументации. Мы сделаем перерыв на пять минут, – добавил он, ударив молотком.
– Всем встать! – скомандовал судебный пристав.
Джек и все остальные стояли, глядя, как судья Парсонс выходит через боковую дверь.
– Пойдем поговорим. – взял своего клиента за руку.
Они быстро прошли по проходу между рядами стульев через заднюю дверь в коридор. Джек отыскал свободную комнату около лифтов, затащил туда Татума и закрыл дверь.
– Клянусь, я не трогал Коллетти.
– Я сказал тебе сегодня утром, когда Коллетти подавал на нас жалобу, что это не имеет никакого значения.
– Это имеет значение для меня, – возразил Татум, повышая голос.
– Для целей, которые преследует данное слушание, твоя невиновность не имеет значения.
– Ты видел лицо Коллетти? – спросил Татум саркастически. – Работа хренового любителя. Если бы это сделал я, то скажу тебе одно: он не стал бы сегодня утром включать свой компьютер, чтобы прочитать сообщение, присланное ему по электронной почте. Прошло бы не меньше недели, прежде чем он смог бы вспомнить собственное имя, не говоря уже о пароле.
– На этом мы и построим нашу защиту, Татум? Это то, что ты хочешь сказать судье?
– У меня нет необходимости говорить это судье. Я хочу сказать ему, что не делал этого.
– А теперь послушай меня. Если ты пойдешь на место для дачи показаний, тебя подвергнут перекрестному допросу. Адвокат Коллетти сможет повесить на тебя все, что угодно.