— Кофе? — спросил он.
— Нет, спасибо. Надо работать. Заполнить еще несколько бланков-заказов.
Он не удивился, увидев ее, и это Катрине не понравилось. Спеша на кухню, она уже придумала несколько оправданий для столь раннего появления на работе.
— Ясно. — Он отпил из кружки глоток. Кофе получился крепкий, его аромат разносился по всей комнате. Затем приблизился к ней и сказал: — Давай прогуляемся.
Катрина похолодела. Она знала, чем кончались такие прогулки с сотрудниками и даже с несколькими клиентами. Ни один из них не вернулся улыбающимся.
— Да, конечно.
Выходя, он захватил свой портфель.
Вот оно, подумала Катрина. Ее ни разу не ловили с поличным, зато она много раз представляла, как это будет. Владимир не станет церемониться с человеком, подозреваемым в шпионаже.
Он вывел ее через заднюю дверь. Утро выдалось солнечное и жаркое, в ноздри ударил запах разогретого на солнце асфальта. Они пересекли автостоянку и двинулись бок о бок по тротуару, под сенью оливковых деревьев, к автозаправке и несмолкаемому гулу на магистрали I-95. Был утренний час пик, и все восемь полос движения на Пемброук-Пайнс-бульвар были заполнены нескончаемым потоком автомобилей.
— Я тут думал о твоем дружке Тео.
Катрина затаила дыхание. И одновременно испытала облегчение: стало быть, не она занимала его мысли.
— Понимаю.
— В «Буром медведе» все мы трое говорили вполне откровенно.
— Да, конечно. Дружеская беседа.
— Как он разнюхал всю историю с виатикальными сделками?
— Он вообще-то сообразительный парень.
— А вот Юрий считает, что не шибко сообразительный. Думает, ты ему рассказала.
— Ничего я ему не говорила.
Владимир остановился. Зажегся красный свет, и по направлению к магистрали I-95 устремился плотный поток легковых автомобилей и тяжелых грузовиков.
— Верю тебе, — сказал он после паузы. — Но у Юрия есть вопросы. Так что надобно произвести кое-какую перестройку.
— Перестройку?
— Восстановить доверие.
— Но, Владимир, я трудилась как проклятая на протяжении восьми месяцев. Сколько за это время сменилось сотрудников, я уже и со счета сбилась. Я всегда рядом с тобой. Изо дня в день.
— Знаю. Поэтому и не хочу, чтобы все это выглядело проверкой на преданность. Просто это шанс для тебя, ты сможешь лишний раз подтвердить право на повышение.
— О чем это ты?
— Твой дружок Тео вляпался в серьезные неприятности.
— Знаю. Вчера смотрела выпуск новостей.
— Так что оба мы прекрасно понимаем: прокуратура будет сильно на него давить.
— Тео не стукач!
— Хотелось бы верить. Но добрые старые времена давным-давно миновали. У воров больше нет ни чести, ни совести, нарушен старый закон молчания. Сегодня, попавшись, люди начинают говорить. И рисковать мы никак не можем. Нельзя допустить, чтоб Тео рассказал прокурору о нашей болтовне в «Буром медведе». Черт, я, как помнится, упомянул в разговоре Юрия и Судьбу.
Катрина поняла, к чему он клонит. Оправдались худшие ее опасения, которыми она успела поделиться с Сэмом Дрейтоном.
— Ну и чего ты от меня хочешь?
Он щелкнул зажигалкой, закурил. Смотрел на нее и не произносил ни слова.
— Пожалуйста!.. Тео мой друг. Не заставляй меня делать это!
Владимир глубоко затянулся, выпустил длинную струю дыма.
— Все то время, что ты здесь работала, ни разу не видел тебя с пушкой в руке.
— В том не было нужды.
— Похоже, только напрасно время тратила. Два года службы в корпусе морской пехоты США. Ты, должно быть, приличный стрелок.
— Да, стрелять я умею.
Он протянул ей портфель.
— Вот, возьми.
Катрина колебалась. Она понимала, что лежит в портфеле.
— Ты… ты хочешь, чтобы я убрала своего старого друга?
— Все мы время от времени делаем это. Старых убираем, заводим новых.
На миг она потеряла дар речи.
— Какие проблемы? — спросил Владимир.
Она изо всех сил пыталась сохранять спокойствие. Потом взяла портфель и сказала:
— Нет. Никаких.
Он обнял ее за плечи, и они зашагали обратно к офису.
— Это очень поможет тебе в дальнейшем. Правильный шаг. Я это чувствую.
Катрине казалось, что с каждым шагом портфель в ее руке становится тяжелее.
— Я тоже, — тихо ответила она.
Катрина скорчилась на полу, за спинкой водительского кресла «фольксвагена». От резинового коврика пахло пролитым пивом, обивка была в пятнах и дырках, прожженных сигаретами. Одета она была во все черное. При нажатии кнопки на наручных часах в темноте высвечивались зеленые цифры.
Час пятьдесят ночи. До окончания смены Тео в «Спарки» оставалось ровно десять минут.
Громкий смех на парковке заставил ее еще ниже пригнуться к полу. Типичный конец вечеринки: глупая молоденькая курочка в окружении трех сексуально озабоченных парней, предлагающих отвезти ее домой. К ним домой. Катрина едва сдержалась, чтобы не выскочить из машины ей на помощь. Нет, нельзя.
У нее работа.
Еще со времени первой встречи с Владимиром она решила: если когда-нибудь придется делать выбор «она или кто-то другой», пусть это будет кто-то другой. И ей всегда казалось, что этим «другим» непременно будет член банды, преступник. Тогда она и представить себе не могла, что «другим» может оказаться Тео.
На парковке послышался грохот. Машина завибрировала. Несколько секунд спустя в щель через приоткрытое окно со стороны водительского места в салон начали просачиваться вонючие выхлопные газы. Катрина осторожно приподняла голову и увидела: неподалеку от «фольксвагена» припарковался огромный грузовой трейлер. Мотор работал, выхлопная труба продолжала выплевывать темную струю дыма. Водителя в кабине видно не было. От этого омерзительного запаха Катрину затошнило. И возникло предчувствие, что водитель никуда не торопится, что он просто заперся внутри, включил мотор, чтобы не замерзнуть, и решил отоспаться на стоянке, поскольку немного выпил.
Выхлопные газы сгущались, она чувствовала во рту противный тошнотворный привкус. Голова закружилась, навалилось странное оцепенение. Шум, запах, вибрация… Она жаждала глотнуть свежего воздуха. И ей понадобилась вся сила воли, чтобы остаться на месте. Сил нет никаких, а держаться надо. Ситуация напомнила ей жизнь в Праге, этом красивейшим из городов, где она десять лет назад работала на шумной текстильной фабрике и у нее не было ни сил, ни времени, ни возможности любоваться красотами этого города.