И тогда он понял, что ненавидит мать так же сильно как любит. Понял, что она так же относится к нему и его брату. Они походили на крабов, сцепившихся на дне ведра и тянущих друг друга вниз, чтобы никто не выбрался на волю.
Мужчина зашатался. Он чувствовал, как, клубясь, надвигается тьма, как сам идет неверной походкой по краю бездны… Время ускользало у него между пальцами.
Он повернулся. С силой ударил кулаком по стене, и боль вернула его к реальности. Стала видна комната. Темные пятна перед глазами исчезли. Отлично.
Мужчина подошел к шкафу. Достал пистолет.
Он готовился к тому, что должно было случиться.
Парк «Шенандоа», штат Виргиния
2 часа 43 минуты. Температура 31 градус
Рейни и Мак все еще возились с телом жертвы, когда перед ними появился Куинси. Взгляд его переместился с них на Кэти Левайн, потом опять к ним.
— Она одна из нас, — сказала Рейни, словно отвечая на вопрос.
— Точно?
— Знаешь, она рискнула вызвать поисковую группу только по догадке Мака, а теперь выбирает рис из карманов трупа. Суди сам.
Куинси вскинул брови и снова взглянул на Левайн.
— Рис?
— Невареный, белый, — оживленно ответила та. — Длинные зернышки. Только я ботаник, а не повар так что, может, стоит узнать другое мнение.
Куинси посмотрел на Мака: тот старательно возился с левой ступней девушки.
— Почему рис?
— Черт его знает.
— Что еще?
— На ней ожерелье — склянка с какой-то прозрачной жидкостью. Возможно, это намек. Потом мы нашли около девяти различных обрывков листьев, четыре или пять образцов почвы, с полдюжины травинок, несколько смятых цветочных лепестков и много крови. — Мак указал на груду пакетов для улик. — Вот вам образцы. И догадывайтесь, от него они или от ее хождения по лесу. Эта его новая стратегия создает большие трудности. Где Кимберли?
— В распоряжении федералов.
Все трое вскинули головы. Куинси мрачно улыбнулся.
— Видимо, планы переменились.
— Куинси, — начал Мак. — Объясните, черт возьми, что это значит.
— Прибыла опергруппа ФБР. Без Кэплана, без Уотсона. Собственно говоря, я никого из них не узнаю. Они приехали, увидели Кимберли и тут же увели ее для допроса. Мне полагалось ждать возле коттеджа.
— Идиоты! — возмутилась Рейни. — Сперва не хотят ничего иметь с этим делом. Теперь оно вдруг становится их игрой, в которую никто больше не допускается. Что они собираются делать? Начинать на этой стадии все заново?
— Думаю, да. Знаешь, ФБР может превосходно организовать поиск. Они соберут компьютерщиков, стенографов, проводников ищеек, поисково-спасательные группы, топографов и разведывательную авиацию. Меньше чем через сутки здесь расположится оперативный центр; летчики будут делать инфракрасные съемки местности, добровольцы будут наготове. Не так уж плохо.
— В это время года фотография в инфракрасных лучах ничего не дает, — сурово заметил Мак. — Мы пробовали заснять большой камень, каждый бродячий медведь кажутся объектом поиска. Тем более олени, имеющие на снимках некоторое сходство с человеком. Из сотен заснятых объектов один не оказался пропавшей девушкой. Кроме того, тут полагается, что очередная жертва находится где-то в этих местах, а я знаю, что нет. Этот человек меняет районы, весь смысл его игры заключается в том, чтобы усложнить задачу. Очередная девушка где-то далеко отсюда и, поверьте мне, в более опасном месте.
— Судя по тому, что я уже видел, вы, очевидно, правы. — Куинси обернулся и посмотрел на темную тропу. — Думаю федералы появятся минут через десять, и задержка эта объясняется только тем, что Кимберли обещала тянуть с ответами на вопросы. Она это умеет. — Он поморщился и снова повео-нулся к ним. — Хорошо, по крайней мере на ближайшие десять минут я участник этого дела и распоряжаюсь уликами Мисс Левайн, вы ботаник, скажите, среди этих образцов есть явно нездешние?
— Рис, — тотчас ответила та.
— Я возьму половину зерен.
— Возможно, склянка с жидкостью. Хотя, может быть, это личная вещь девушки.
— У нас есть перечень того, что было надето на каждой из девушек?
— Нет, — ответила Рейни. Куинси задумался.
— Возьму половину жидкости.
Мак кивнул и достал склянку из пакета. Руки его слегка дрожали. То ли от усталости, то ли от гнева. Куинси по опыту знал, что значения это, в сущности, не имеет. Лишь бы выполнялась работа.
— Почему вы берете только половину образцов? — спросила Левайн.
— Потому что если взять весь образец, другие агенты могут заметить это, задать вопросы, и тогда, видимо, придется его вернуть. А если нет ничего явно недостающего…
— Они не станут спрашивать.
— А я не стану говорить. — Куинси мрачно улыбнулся. — Что еще?
Левайн беспомощно указала на груду пакетов.
— Право, не знаю. Освещение слабое, лупы у меня при себе нет. Учитывая состояние половины находок, девушка на мой взгляд, набралась всего этого, продираясь сквозь кусты. Однако не имея времени для анализа…
— Обычно он оставляет три-четыре путеводные нити, — вставил Мак.
— Выходит, мы что-то упустили.
— Или он усложнил задачу, — заметила Рейни. Мак пожал плечами.
— Ложные улики основательно все усложняют.
Куинси взглянул на часы.
— У вас остается пять минут. Заканчивайте осмотр и ухолите. Да, Рейни, милая, выключи свой сотовый телефон.
Мак завершил осмотр ступни и перешел к верхней части тела. Запрокинул голову, раскрыл рот девушки и сунул туда руку в резиновой перчатке.
— Этот человек дважды прятал что-то в горле жертвы, — объяснил он, завел руку влево, затем вправо, потом вздохнул и покачал головой.
— Я нашла что-то. — Рейни подняла взгляд. — Посветите мне. Не пойму, перхоть это или что-то другое.
Куинси поднес свой фонарик. Рейни раздвинула волосы девушки. На прядях виднелась мелкая пыль. Рейни встряхнула голову жертвы, и пыль посыпалась на подложенный пластиковый мешок.
Левайн подошла, коснулась пыли кончиком пальца и понюхала ее.
— Нет, не перхоть. Слишком твердая. Похоже на… не знаю.
— Возьмите образец, — приказал Куинси и, опять посмотрев на тропу, услышал приближающиеся шаги.
— Рейни…
Та торопливо сгребла часть пыли в стеклянный пузырек, заткнула его пробкой и бросила в сумочку. Кэти положила туда часть рисовых зерен. Мак уже отлил половину жидкости.