— Нора Рей, не знаю, что это нам даст.
— Я тоже, — призналась она, явно сдерживая слезы. — Но это все же кое-что, разве нет? У меня есть связь. Какое-то... не знаю, что именно! Но я вижу этих девушек. Я знаю, они умерли! Знаю, что они измучены, потрясены и очень злы на того человека за то, что он сделал с ними. Может, я сумею воспользоваться этим, задам им вопросы, получу больше сведений об убийце, узнаю, где он живет. Да, это кое-что! Я уверена в этом!
Голос ее оборвался. Руки машинально разминали кусочки сдобы. Она все сильнее и сильнее придавливала их большими пальцами. Это выглядело как попытка сохранить здравомыслие.
Кимберли поглядела на Мака. Казалось, он сожалеет, что согласился на эту встречу, и она не винила его.
— Спасибо, что прилетели и рассказали все это, — сказал Мак.
— Вы не отправите меня домой.
— Нора Рей…
— Нет. Я могу помочь! Пока не знаю как. Но могу. Если вы продолжаете поиски, я остаюсь.
— Нора Рей, вы штатская, а я веду официальное полицейское расследование. Оно требует времени и сил, и хотя я убежден, что намерения у вас самые лучшие, ваше присутствие помешает мне. Поэтому возвращайтесь домой. Я позвоню вам, когда мы что-то выясним.
— Он снова совершит нападение. В то лето он совершал их дважды. И на этот раз будет так.
— Нора Рей, милочка… — Мак развел руки. Он явно искал способ убедить девушку, заставить осознать тщетность ее усилий. — Убийца уже совершил нападение дважды, потому что на этот раз захватил не двух девушек, а четырех. Две уже мертвы, где две другие, неизвестно, и право, я не могу сидет здесь и продолжать этот разговор. У нас серьезное дело, возвращайтесь домой, Нора Рей. Я свяжусь с вами.
Мак поднялся из-за столика. Кимберли поняла, что он уходить. Однако Нора Рей вновь повела себя совсем не так как типичная жертва. Она встала, и в ее карих глазах вспыхнул яркий, лихорадочный огонек.
— Значит, так, — начала она. — Мы найдем пропавших девушек. Вот почему я видела во сне первых двух. Мне был предназначено прилететь и помочь.
— Нора Рей…
Девушка оборвала Мака, решительно покачав головой.
— Нет. Мне двадцать один год, я взрослая и сделала выбор. Я отправлюсь с вами, даже если мне придется ехать следом на такси или залезть в ваш багажник. Вы торопитесь поэтому просто кивните, и будем продолжать дело. Три головы лучше двух. Вот увидите.
— Садитесь в самолет, или я позвоню вашим родителям.
— Нет. Взгляните мне в глаза и скажите, что я не права. Ну, скажите, вы на сто процентов уверены, что я не сумею помочь. Этот человек убивает уже давно, особый агент Маккормак. Убивает уже несколько лет, и вы до сих пор не остановили его. Учитывая все это, может, сновидения не такая уж плохая вещь для начала.
Мак колебался. Что касается чувства вины, девушка держалась молодцом. И в том, что она сказала, была доля истины. Немало вполне достойных управлений полиции в течение многих лет пользовались услугами ясновидящих и прорицателей. Расследуя дело, детективы доходят до точки, где все логичное сделано. Графики много раз проанализированы. Улики много раз рассмотрены. И полицейские чувствуют себя разбитыми, след простывает, а потом Безумный Шляпник [10] на другом конце телефонного провода говорит: «У меня было видение», — и оно оказывается наилучшей путеводной нитью за весь год.
Кимберли внезапно подумала, что мысль о сновидениях внушает ей интерес. Она работала над делом всего тридцать шесть часов и не представляла себе, что испытывает Мак после эти жестоких лет. И вот как обстоят дела. Две девушки мертвы.. Две невесть где. Часы тикают…
— Вы знаете, какие места он выбирает, — сказал наконец Мак.
Нора Рей приподняла висевшую сбоку сумку, потом выгнула ногу в туристском ботинке.
— Я подготовлена.
— Это опасно.
Девушка улыбнулась.
— Мне этого можете не говорить.
— Три года назад вам повезло.
— Да. И с тех пор я готовилась. Читала книги по умению выживать, изучала природу, приводила себя в форму. Могу оказаться полезной вам.
— Это не ваша борьба.
— Это моя единственная борьба. Моя сестра так и не вернулась домой, особый агент Маккормак. Я три года провела в мертвом доме, дожидаясь, когда перестану бояться. И знаете что? Само по себе это никогда не случится. Поэтому я приехала сюда.
— Это не вендетта. Мы найдем этого человека, и попробуйте тронуть хотя бы волос на его голове…
— Я взрослая, прилетела с сумкой, которую проверила служба безопасности аэропорта. Что, по-вашему, я собираюсь сделать?
Мак все еще колебался. Он взглянул на Кимберли, та пожала плечами.
— Ты привлекаешь к себе женщин определенного рода.
— Стану пользоваться другим одеколоном, — ответил он.
— А до тех пор?
Мак вздохнул и оглядел аэровокзал.
— Ну и ладно, — произнес он. — Черте ним. Я нелегально занимаюсь этим делом. Кимберли тоже. Что изменит еще один член неутвержденной группы? Такого странного расследования я не вел никогда. Знаете что-нибудь о рисе? — спросил он у Норы Рей.
— Нет.
— А о цветочной пыльце?
— От нее чихают.
Мак покачал головой.
— Берите свою сумку. Нам предстоит дальний путь, времени у нас мало.
Нора Рей держалась рядом с Кимберли, и они старались не отставать от разгневанного Мака.
— Настроение улучшилось? — спросила Кимберли Норы Рей.
— Нет, — ответила девушка. — Я прежде всего боюсь.
Квонтико, штат Виргиния
10 часов 41 минута. Температура 34 градуса
Куинси и Рейни ехали к Квонтико в молчании. Последнее время так бывало часто. Они молча ели, молча ездили, молча сидели в комнате. Странно, но Рейни сначала не обращала на это особого внимания. Может быть, прежде это молчание казалось ей приятным. Двум людям вместе так хорошо, что им не нужны слова. Теперь оно казалось несколько зловещим. Превратись молчание в шум, оно громыхало бы как расколовшийся айсберг.
Рейни прижалась лбом к стеклу пассажирской дверцы и потерла виски, желая избавиться от этих мыслей.
Солнце безжалостно жгло. Даже с кондиционером, потрескивающим в старой, взятой напрокат машине, Рейни чувствовала, как жара скапливается за вентиляционными отверстиями. Солнечные лучи припекали ее голые ноги. Пот струился по спине.