— Я видела его сегодня днем, — сказала Кимберли.
— По крайней мере вы остались целы.
— Он играл с жуком — на улице, в грязи. Я подумала, что смогу поговорить с ним о Рэйни Коннер. Когда я упомянула ее имя, он взбесился.
— Правда? Судя по тому, что я слышала, она была единственной, кого Дуги терпел.
Кимберли склонила голову набок:
— Вы не знаете?
— Чего?
— Рэйни похитили.
— Не может быть!..
— Нам кажется, Дуги что-то об этом знает.
— Ему всего семь лет. Я понимаю, если он подожжет дом… Но похищение?
— Если верить Лоре Карпентер, он знал, что Рэйни пропала, хотя никто ему об этом не говорил.
— Это немыслимо.
— Вот почему я захотела с ним увидеться.
— И он вам что-нибудь объяснил?
— Нет. Но у меня сложилось впечатление… Дуги говорит вещи, которые не придут в голову семилетнему мальчику. Похоже, он повторяет то, что сказал ему кто-то из взрослых.
Пегги Энн, в свою очередь, нахмурилась:
— Вы думаете, он знает человека, который похитил Рэйни?
— Я не уверена. Думаю, ему что-то известно. У него есть близкие друзья? Те, кому он мог бы довериться?
— Я не знаю ничего о его личной жизни. Лучше спросите Лору…
— Не думаю, что они с Лорой Карпентер особенно близки.
— Может быть, Стэнли?
— Я еще с ним не виделась. — Кимберли помолчала. — А что с избиениями, на которые жаловался Дуги?
Пегги Энн вздохнула.
— Между нами?
— Между нами.
— Если бы я думала, что Дуги угрожает опасность, я бы немедленно забрала его из этого дома. Мне, конечно, некуда его девать, но я бы что-нибудь придумала. Я все разузнала о Стэнли и Лоре Карпентер и не нашла ни одного человека, который бы плохо о них отозвался. Зато я видела полтора десятка мальчишек из футбольной команды, которые клялись, что мистер Карпентер помог им изменить их жизнь. Я много раз навещала Дуги и ни разу не видела у него ни одного синяка — ничего, что говорило бы о плохом обращении. Учитывая его прошлое…
— Вы считаете, он врет.
— Я думаю, что Дуги воспринял жесткий подход Карпентера как объявление войны. Но это, может быть, единственная надежда, которая осталась у мальчика.
— Вы не знаете, Рэйни сделала какие-нибудь заключения?
— Я не видела ни одного отчета.
— А слухи?
Пегги Энн нахмурилась и покачала головой:
— Слухов тоже не было. Я знала лишь, что она продолжает расследование.
Кимберли кивнула. Куинси намекнул, что, по мнению Рэйни, дело Дуги Джонса имело шансы на успех. Тем не менее, когда Кимберли разговаривала с Лорой Карпентер, та, видимо, ничего не знала — так же как и Пегги Энн. Единственный вопрос состоял не в том, к какому выводу пришла Рэйни на самом деле, а к какому выводу она пришла, по мнению остальных. Судя по всему, Рэйни играла с огнем.
Кимберли вздохнула и задумалась, о чем бы еще спросить.
— Дуги ходит в школу?
— В первый класс.
— Как зовут его учительницу? Может быть, она что-нибудь знает?
Пегги Энн встала и пошла к столу, который, как поняла Кимберли, был одновременно обеденным и рабочим.
— Ее зовут миссис Карен Гиббонс. Она, конечно, не будет возражать, если вы ей позвоните. Впрочем, Дуги никогда не был ее любимчиком.
— Я так и подумала. А как насчет психолога? Когда Дуги поселился у Карпентеров, его водили к специалисту?
— Не знаю. В любом случае Лора расскажет вам больше, чем я.
После встречи с Дуги Кимберли побеседовала с Лорой. Судя по ее словам, Лора ничего не знала. Ничего — в буквальном смысле этого слова, и Кимберли подумала, что для приемной матери это довольно странно. Можно подумать, один Стэнли хотел взять приемного ребенка, выработал для него особую программу воспитания и им занимался, а Лора просто существовала где-то рядом.
Кимберли не заметила никаких внешних следов жестокого обращения, но ей показалось, что Лора соответствует описанию типичной забитой жены. Возможно, Рэйни подумала то же самое.
Пегги Энн записала имя и номер телефона на листке, вырванном из блокнота, и протянула его Кимберли.
— Все еще идет дождь? — спросила она.
— Да, моросит.
— Вы не помните — мальчик был в пальто?
В голосе Пегги Энн прозвучала тоска. Она беспокоилась о Дуги, и Кимберли поняла, что сегодня эта женщина не заснет.
— В последний раз, когда его видели, на нем были джинсы и свитер, — сказала она. — Помощники шерифа сейчас его ищут.
— Понимаю. — Пегги Энн нахмурилась. — Хотя подождите. Если его ищут местные службы… Вы же сказали, что вы из ФБР?
— Мы думаем, что он не просто потерялся, — сказала Кимберли как можно мягче. — Мы думаем, что его, возможно, похитили.
Пегги Энн зажала рот рукой:
— О нет!..
Кимберли встала:
— Если есть еще кто-нибудь, с кем, по-вашему, мне стоит поговорить…
— Я немедленно дам знать.
— И если вы вдруг что-нибудь узнаете о Дуги…
— Я тут же вам сообщу.
Кимберли шагнула к дверям. Пегги Энн по-прежнему стояла в центре комнаты. Она казалась совсем потерянной — плечи опущены, несколько темных прядей свесилось на бледное лицо.
— Пегги Энн, если мы свяжемся с Дуги, чем, по-вашему, можно его заинтересовать? У него есть любимая игрушка? Друг? Может быть, какие-то воспоминания о матери?
Пегги Энн грустно улыбнулась:
— Как вы думаете, из чего он сложил костер в гараже у Доналдсонов? Он собрал все свои личные вещи — одежду, игрушки, фотографии — и все сжег. Все до единого предмета. У него не осталось даже маминой фотографии.
Кимберли не знала, что сказать.
— Я надеюсь, что сегодня Дуги захватил с собой спички — ради своей же собственной безопасности. — Пегги Энн снова улыбнулась.
— Зачем?
— Вы смотрели на термометр? Сегодня всего плюс пять. Если он уже успел промокнуть и замерзнуть…
Продолжать не было нужды.
— Мы делаем все, что можем, — повторила Кимберли.
Пегги Энн пожала плечами:
— Когда дело касается Дуги Джонса — этого недостаточно.
Вторник, 21.01
Кинкейд начал разбор полетов с того, что предоставил слово Шелли Аткинс. Это был легкий, но ощутимый укол в адрес бейкерсвиллского шерифа, поскольку Шелли заранее предупредила, что ей нечего сообщить.