Book.

«Робинсон» с Адамсом и Кингом на борту поднялся в воздух. У станции Трафальгар Джонс и Хаксли достали оружие и наста­вили на дорогу. Вокруг ходили сотни людей, и они попробовали прицелиться, но не смогли. У резиденции Черчилля Мерфи и Линкольн, шедшие к набережной Виктории, повернули обратно и двинулись по Гайд Парку и Грин Парку. На Пикадилли Касим и Росс разделились, заняв позиции но обе стороны улицы.

Трюйт ждал за кулисами, пока не пришло время выйти к микрофону. Переминаясь с ноги на ногу, он продолжал ждать.

— Пора, — сказал распорядитель.

Глянув на агента MI-5, Трюйт увидел, что тот говорит по радио, и пошел на сцену, к микрофону.

— Леди и джентльмены, — начал он, — позвольте вместе с вами отпраздновать наступающий Новый год вместе с извест­нейшим английским музыкантом, сэром Элтоном Джоном.

Сцена не была освещена, за исключением места, где стоял Трюйт. Затем другой луч осветителя выхватил из темноты Эл­тона Джона, сидящего за стоящим на возвышении рояле. Он был в том же желтом комбинезоне, но на голове у него была британская армейская каска из кевлара.

Началась вступительная тема песни «Субботняя ночь, можно подраться». Спустя секунду Джон запел.

Трюйт вышел со сцены и подошел к агенту MI-5.

— Он едет сюда на мотоцикле, — сказал тот.

— Смешаюсь с толпой, — ответил Трюйт.

«Урал» миновал колонну Нельсона, Кабрильо на «Винсен­те Блэк Шедоу» несся следом. Хотел было расстегнуть куртку, чтобы достать из нагрудной кобуры пистолет, но не мог убрать руки с руля. Ревя мотором на полном газу, «Винсент» порав­нялся с «Уралом», и они выехали на Черинг-Кросс. Хаксли и Джонс бежали по улице, пытаясь прицелиться, но Кабрильо был слишком близко от цели, а вокруг было слишком много народу.

На пересечении Стрэнд и Кокспер-стрит Кабрильо подъехал ближе и толкнул Амада ногой. Йеменец вильнул, но справился с управлением.

— Они едут прямо к Молл! — закричал по радио Джонс.

Касим и Росс побежали по Куинс Уок в сторону концертной

площадки.

Мерфи мог быть вспыльчивым, но со снайперской винтовкой в руках он всегда становился абсолютно спокоен. Линкольн вы­глядывал цель, глядя на парки вдали.

— Единственный надежный выстрел — между деревьев, когда они подъедут к Мемориалу Виктории, — сказал он.

— Улица огибает мемориал по часовой, так? — спросил Мерфи.

— Точно.

— Щелкну ублюдка, когда он затормозит на повороте. Как Кеннеди.

— Я их вижу, — сказал Линкольн, увидев показавшиеся на дороге мотоциклы.

Адамс заложил левый вираж над старым зданием Адмирал­тейства и полетел вдоль Молл следом за мчащимися мотоци­клами.

— Голова и плечи, — сказал Кинг по внутренней связи.

— Волосы, чистые и шелковистые? — спросил Адамс, наме­кая на рекламу шампуня.

— Нет, — ответил Кинг. — Туда я всажу пули этому мелкому поганцу.

Прицелившись, он начал замедлять дыхание. От ледяного ветра, дующего в дверь вертолета, глаза слезились, но Кинг не замечал этого.

Кабрильо глянул вперед. Вдоль полукруглой дороги у Ме­мориала Виктории в ряд стояли торговцы едой и торговые па­латки. Они уже приближались к месту концерта. Немного при­тормозив, он приготовился атаковать «Урал».

— Четыре, три, два, один, — сосчитал Линкольн.

Мерфи нажал на спусковой крючок и выпустил пулю в тот самый момент, когда Кинг с вертолета выпустил очередь. Амад ехал по изгибу улицы, когда из его головы, груди и плеч брыз­нули струи крови. Он умер спустя секунду, в тот самый момент, когда Кабрильо перепрыгнул с «Винсента» на «Урал», и его руки коснулись уже трупа.

Высекая снопы искр, «Винсент» упал набок и заскользил дальше, крутясь. Кабрильо сбросил Амада с мотоцикла, и тот покатился по мостовой, как брошенный манекен. Схватив ручку сцепления, Кабрильо переключил скорость на нейтралку и на­чал тормозить ручным и ножным тормозами. Мотоцикл нехотя остановился у стоящих у тротуара торговцев.

Кабрильо поглядел на таймер. Счетчик только что миновал две минуты. Оставалось только надеяться, что это нормальные часы, а не метрические.

Трюйт прошел сквозь толпу метров двадцать, пока не осоз­нал, что пора снять маску. Все хотели пообщаться с ним, видя в нем принца Чарльза. Когда он содрал с лица маску, люди от­прянули.

— Мистер Кабрильо взял бомбу под контроль у Мемориала Виктории, — доложил но радио Линкольн.

В воздухе завыли сирены, когда агенты MI-5 вытащили ми­галки и прикрепили их на крыши своих машин, устремившись к памятнику. Грузовики заблокировали движение, завыл сигнал воздушной тревоги. Трюйт перебежал через дорогу и оказался рядом с ним как раз в тот момент, когда он перекусывал провод.

— Еще не деактивирована! — крикнул Кабрильо, увидев Трюйта.

Тот поспешно огляделся и увидел у обочины грузовик с мо­роженым «Бен энд Джерри». Подбежав к машине, открыл за­днюю дверь. Водитель хотел было что-то сказать ему, но Трюйт уже заскочил внутрь. Схватив руками в перчатках глыбу сухого льда, он побежал обратно к Кабрильо, который поспешно раздирал в клочья колпак детонатора плоскогубцами «Лезермэн».

Кабрильо как раз откинул панель детонатора, когда Трюйт оказался рядом.

— Давай попробуем заморозить детонатор, — сказал он.

На таймере была минута двенадцать.

— Давай! — заорал Кабрильо.

Перчатки Трюйта примерзли к глыбе сухого льда, и он едва чувствовал кисти рук, поэтому просто бросил глыбу прямо на детонатор, вместе с перчатками, и тут же сунул посеревшие от холода руки в подмышки. Таймер еще пару раз щелкнул и оста­новился.

— Удивлен, что это сработало, — сказал Кабрильо, улыбнув­шись.

— Мать всех изобретений — необходимость, — сквозь сжатые зубы проговорил Трюйт.

Кивнув, Хуан коснулся пальцем микрофона на горле.

— Мне нужны эксперты по бомбе, у Мемориала Виктории. СРОЧНО, — сказал он.

В парке и по всему Лондону загрохотали и засверкали фей­ерверки. Наступил Новый год.

Спустя пару минут рядом с ними остановилась машина, и из нее вышел британский армейский офицер. Следом подъеха­ла другая, с экспертом из ВВС США. Спустя еще пять минут они отключили и сняли устройство детонации. Теперь бомба представляла собой всего лишь емкость с обогащенным ураном. Из нее вырвали самое сердце, а вместе с ним ушла и жизнь, при­носящая другим смерть.

Пока эксперты окончательно обезвреживали бомбу, Кабри­льо и Трюйт подошли к телу Амада, лежащему на дороге в луже крови. По радио доложили, что Лабатиби задержан и его везут обратно в Лондон на вертолете. Элтон Джон продолжал петь, звуки музыки и его голос разносились вокруг. Место происше­ствия вокруг мотоциклов оцепила армия и разведка, поэтому присутствующие на концерте ничего не знали о произошедшем.