* * *
В институте Ласкера нет строго установленного обеденного перерыва. Каждый сотрудник спускается в столовую на нижнем этаже в удобное для себя время, проходит с подносом вдоль прозрачных стеллажей, набирает тарелки с едой и расплачивается у кассы. Система оплаты, как и многое другое в этом научном заведении, отличается оригинальностью — стоимость исчисляется по весу. Ставишь поднос на весы у кассы, и через секунду на табло высвечивается сумма.
Профессор Брукхеймер взял себе холодный чай, бисквит и йогурт, заплатил четыре семьдесят пять и сел за столик к доктору Лоуренсу Фишборну из лаборатории перспективных технологий. С Лоуренсом они были давнишними приятелями, вместе играли в боулинг и ходили на яхте, если выдавался свободный уик-энд.
— Слышали, коллега, русские утверждают, что смогли полностью разложить протеиновую группу вируса Лхасса? — Фишборн всегда был в курсе самых свежих новостей из области микробиологии. — В Сибири чертовски головастые ребята! На будущей неделе они собираются делать доклад у Пелье в Париже, в Пастеровском Центре. Надо обязательно заказать полный текст.
— Ничего себе! — Брукхеймер открыл йогурт, — Состав реагентов еще не известен?
— Скажут в докладе. Но каково! В Форт-Дедрике над проблемой бились три года, а эти ребята справились за неполных пять месяцев. Молодцы. Если так пойдет и дальше, то через два года они слепят универсальную вакцину против любой лихорадки…
— Ага, — пессимистичный Брукхеймер поковырял ложечкой в пластиковом стакане, — и выведут штамм боевого применения. Если уже не вывели.
— Да бросьте вы! Русские соблюдают конвенцию. И регулярно сообщают о всех своих открытиях. Я вот только что получил бандероль из Зеленограда с образцами антител, которые они выделили у пораженных раком кожи мышей. Интереснейшие результаты, скажу я вам! Там по хромосоме "D" открываются совершенно фантастические перспективы. Совершенно… С русскими можно и нужно работать, — Фишборн поправил огромные очки. — Если только наши политиканы опять все не изгадят. Начнутся проблемы из-за долбаного Косова, русские вступятся за сербов — и конец программе сотрудничества. — В этом сотрудничестве Лоуренс был заинтересован больше других, ибо его лаборатория наполовину зависела от контактов с Россией. — Я уже говорил Кригмайеру, что собираюсь пригласить их специалистов на стажировку. На полгода. А он попросил подождать конца кризиса. Мол, пока не хочет выходить с подобным предложением на Госдеп. И что теперь? Я должен тормозить программы только потому, что Билли вознамерился отыграться за Монику? Идиотизм…
— У меня тоже трудности с поступлениями из-за рубежа, — примирительно сказал Брукхеймер, не желая вступать в спор с ярым республиканцем Фишборном. Лоуренс не соглашался ни с одним решением демократического кабинета и не упускал случая подколоть своего коллегу, голосовавшего за нынешнего президента. — То густо, то пусто… Позавчера наконец прибыл альфа-фета-протеин. Я ждал почти восемь недель! Но русские здесь ни при чем.
— А-а, — отмахнулся Лоуренс, — у китайцев вечные заморочки.
— Почему у китайцев?
— Ну, вы же, коллега, из Пекина протеин получаете.
— Почему из Пекина?
— А откуда еще? Насколько мне известно, альфа-фета-протеин из биологических объектов извлекают только в Китае. В других странах эти производства закрылись лет пять назад. Признаны негуманными.
— Нет, мой протеин точно не из Китая, — кожа на лбу профессора собралась в складки. Он всегда сильно морщился, когда был чем-то недоволен. — Бандероль пришла из Европы. По-моему, из Италии…
— Не может быть, — безапелляционно заявил Фишборн, — европейцы не позволят строить на своей территории подобные…
— Да я точно помню! — перебил Брукхеймер, отставляя стакан. — Печать нашего посольства в Риме. Доставка диппочтой.
— А зачем биокомпоненты отправлять через дипломатов? — удивился любопытный Лоуренс. — Чтобы не проходить досмотр? Эт-то интересно, коллега, очень даже интересно… И какова партия?
— Два грамма. Три девятки после запятой.
— Суперочистка, — задумался доктор медицины. — И такое количество… А не кажется ли вам, коллега, что с этим протеином не все гладко? Огромная партия за раз, высочайшая чистота, непонятный отправитель, способ транспортировки… И давно вы получаете протеин из-за границы?
— Чуть меньше года.
— Ага! Значит, производство открылось тогда же. — Фишборп включил свой мини компьютер и пощелкал клавишами. — Так… на международном рынке цена осталась без изменений… Сколько вы получили в общей сложности?
— Около десяти с половиной граммов, — азарт приятеля охватил и Брукхеймера. — Проверьте-ка лоты в Лондоне.
— А я что делаю, по-вашему? Угу… за прошлый год продано семнадцать партий, на этот заявлено столько же. А ведь так не бывает, коллега! Если появляется источник сырья, подобный вашему, цена должна упасть процентов на тридцать. Однако на деле — полная стабильность рынка.
— Получается…
— Ничего не получается, — Лоуренс положил ладонь на руку профессору. — Мы ни о чем не знаем и ни о чем не думаем. Это уже политика. Протеин идет к нам напрямую, минуя рынок. Через дипкорпус. Вы и дня не проживете, если будете задавать вопросы. — Фишборн стал очень серьезен. — Рекомендую работать, как обычно… Вы можете выделить мне материал для исследования?
— Очень немного. Около двух миллиграммов.
— Достаточно. Попробую найти некоторые ответы. По меньшей мере, выяснить способ получения. Тогда мы решим, недоразумение ли все это, или надо идти в ФБР. Может, протеин на самом деле из Китая, а столь странный способ доставки объясняется нежеланием раскачивать рынок. Китайцы на финальном этапе прогоняют смесь через фильтры, стабилизированные гадолинием, так что место производства определяется со стопроцентной точностью.
— А если протеин все-таки не из Китая?
— Бывших центров переработки немного. Выяснить, где производство возобновлено, достаточно просто… Я позвоню кое-кому и провентилирую этот вопрос. — Фишборн славился своими знакомствами в самых разнообразных слоях общества. — Кстати, обертку от бандероли я вам рекомендую сохранить.
— Обязательно, — пообещал Брукхеймер. — Сегодня же заберу домой.
* * *
Влад потратил два часа на подготовку своего отхода из Ады.
Для начала он надежно связал спящих албанцев отыскавшейся тут же веревкой, потом отправился за остальными. С караульными проблем не возникло — они мирно посапывали на постах. Рокотов на собственных плечах перетащил бесчувственные тела в здание штаба и принайтовал к уже связанным. Узлы он вязал хорошо, так что шансов освободиться самостоятельно у косоваров не было. Затыкать им рты кляпами биолог посчитал лишним. Во-первых, кричи не кричи, вокруг все равно никого нет, во-вторых, Владиславу не хотелось, чтобы кто нибудь из пленников задохнулся.