Харитоныч, на миг заколебавшись, увидал, как отчаянно борется его приятель с могучим противником, схватил с плиты раскаленную сковороду и, размахнувшись, занес ее над головой привставшего Страшилы. Горячее масло вылилось прямо на голые ляжки Петра, чуть прикрытые коротенькими шортиками.
Эффект превзошел все ожидания. Петруша, выпучив глаза и вывалив язык, от боли не в силах был даже вскрикнуть. Вскочив на четвереньки, он смял Страшилу, как плюшевого мишку, прошелся по нему пухлыми коленками и с мычанием вырвался в коридор. Там ему попались Женька, Гоша и Наташка, не успевшие отскочить к стенкам. Свалив их бритым темечком, Петруша влетел в темную ванную, включил воду и, поливая себя по пояс из душа, во все горЛо завыл в темноте так отчаянно, что ему позавидовал бы вожак голодной волчьей стаи.
— Ох… Химик, спасибо… — прокряхтел Страшила, ощупывая ребра. — Выручил, блин… Чего он на меня? Эх, надо мне было сначала поздороваться!..
— Не стоит благодарности… — смутился Харитоныч, неловко пряча за спину сковороду. — Раз уж так вышло… Всегда рад помочь. Да уж! Не одному, так другому…
— Это все Саша… Маску надень, маску надень… У меня такой прикид, что никакой маской не спрячешь…
— Это факт, — подтвердил Харитоныч, все еще не зная, как себя вести. — Такую… Э-э… Лицо маской не закроешь. Без маски даже лучше.
— Вот и я говорю. А Саша не верит…
— Харитоныч! Миленький! — заслышав голоса, завопила из коридора Женька, приходя в себя после атаки Петруши. — Ты живой?
Женька бросилась на шею расчувствовавшемуся эксперту и расцеловала его в небритые щеки. К ней присоединилась рыдавшая от счастья Наталья, и даже Гоша, улыбаясь, похлопал Харитоныча по плечам.
— Как же ты вырвался, Геннадий Харитонович? — спросила Наталка, вытирая двумя пальцами покрасневший носик. — А мы в милицию хотели идти…
— Только не это! — подскочил Харитоныч. — Я, как видите, сам… Вполне! Надо уметь разговаривать с этим контингентом… Я с ними… Как это, Женька? Добазарился, вот!
В коридоре зазвучали аплодисменты.
— Браво! Браво! — сказал Диггер, насмешливо созерцая нежную сцену воссоединения «мойдодыров». — Как-нибудь меня научи, как добазариваться с Владом. А то у меня что-то плохо получается. Идет?
— А ты не будь таким трусом, и получится! — огрызнулась Женька, встав рядом с Харитонычем.
Диггер, скривившись, проглотил пилюлю.
Вслед за Сашей в переполненную квартиру втиснулся Комар, нагруженный чемоданами, сумкой и компьютером.
— Нет, нет, нет! — отчаянно запротестовал Харитоныч, выставив перед собой ладони. — Хватит! Я больше не могу!.. Я из-за вас и так чуть бандитом не стал! Где угодно, только не у меня дома!
Комар остановился в проходе, не зная, что делать. Повисла неловкая пауза.
— Не понял, в натуре… — забасил Страшила, сидя на полу. — Химик, ты что, нас прогоняешь?
— Э-э… Понимаешь… — заюлил Харитоныч. — Не то чтобы… Но квартира такая маленькая… И я так устал… И… В общем, да. Проваливайте!
— Саша… — беспомощно всплеснув руками, обратился гигант к Диггеру.
Диггер покачал головой и усмехнулся.
— Нас не хотят видеть, Страшила, — сказал он с горечью. — Честные люди не хотят с нами знаться. Ха-ха! Честные люди знаются с бандитами только за большие деньги. Пора нам с тобой к этому привыкать.
— Ну так скажи им, — предложил наивный Страшила.
Он поднялся с пола, выпрямился, и в кухне тотчас не осталось свободного места. Комар по-прежнему стоял в коридоре.
— Слышь, Химик! — позвал он. — Выпусти ты свою собаку. Чего ты ее в ванной запер? Воет и воет…
— Памелка с женой на даче, — махнул рукой Харитоныч. — Это Петруша… Расстроен чем-то. Дину давно не видел… А что это вы с чемоданами? Переезжаете куда?
— Им некуда ехать, — сочувственно пояснила Наталья. — На их логозо напала охрана банка. Мы ведь сами уже собрались от них уходить, но… Не бросать же их в беде. Мы решили, что пока тебя нет, они могут у тебя тут пересидеть денька два…
— А-а-а! — возопил Харитокыч. — Так это вы их сюда приперли? Добренькие нашлись — за-мой счет! Нет уж! К себе веди, раз такая сердобольная, а я с уголовниками больше не знаюсь! Все! Заклепано! — И маленький эксперт, скрестив руки на груди, гордо отвернулся к окну.
— Ко мне нельзя, — вздохнула Наташа. — У меня мама с папой вернулись.
— А если бы моя Верочка вернулась?
— Мы поэтому и послали Страшилу проверить, когда свет у тебя увидели… — пояснила Женька, заглядывая Харитонычу в глаза. — Он сказал, что тихонько, вежливо, никого не побеспокоит… Только посмотрит и уйдет.
— Ни фига себе! Ты бы видела это рыло — в маске, с пистолетом! Петруша до сих пор воет от его вежливости.
— Не гони! — возмутился Страшила. — Этот бройлер первый на меня кинулся. И это ты его сковородой огрел.
— Я? Ну да, я… Но это случайно! Я не хотел… Я, в общем…
— Интересно, кого жеты тогда хотел огреть? — нахмурился Страшила. — Меня, что ли?
— Нет! Я… Я вообще не хотел никого бить! Муху хотел прогнать!
— Кончай гнилой базар, — устало остановил перепалку Диггер, прошел в комнату, сел на диван, закинув ногу на ногу, и огляделся. — М-м… Да… Небогато. Короче, мы остаемся. За каждый день ты получишь хорошие бабки. Нам все равно сейчас свалить некуда. Комар, тащи шмотки!
— Минуточку! Как это — тащи? Это мой дом! — Харитоныч преградил дорогу Комару.
— Уже нет, — возразил Страшила и за плечи переставил эксперта в сторонку.
— Мы твои дорогие гости, — ухмыльнулся измученный хакер, покорно таскавший тяжести весь вечер. — Ставь самовар.
— У меня нет самовара.
— А где у тебя телефон?
— У меня нет телефона! У меня ничего вообще нет! Пошли вон отсюда!
— Слышь, Диггер! У него нет телефона. А как же Интернет?
Незваные гости переговаривались, не обращая внимания на вопли Харитоныча. Страшила зашарил по полкам в поисках съестного. Комар выставил и раскрыл чемоданы, в которые Диггер сложил пачки документов, одеяло, деньги, запасной мобильник, одежду, оружие, две бутылки коньяку и закуску.
Небрежно перебирая содержимое, глядя на хмурых клинеров, сгрудившихся у стены, Саша сказал:
— У тебя и правда ничего нет. Это потому что о тебе много лет заботились другие. Теперь я предлагаю тебе самому о себе позаботиться. Всем предлагаю. Учтите, второй раз не предложу. Шагайте сюда поближе, намастырьте локаторы и слушайте, где бабки лежат…
Харитоныч приумолк. Клинеры подвинулись ближе к дивану, и в наступившей тишине из коридора раздались шлепки мокрых ног. Это Петр, пересилив ноющую боль в обожженных ляжках, выбрался из ванной и торопился к раздаче…