– Лэнгли?
– Нет, АН Б.
– С каких пор они стали участвовать в черных операциях?
– Как Мадлен стала Госсекретарем, так и начали.
– Безумие...
– Разделяю ваше мнение. Но интересно другое, – Фишборн спрятал шприц в карман, – инструмент немного необычен. Это не стандарт, а улучшенный вариант для поставки в клиники для очень важных персон. Диаметр иглы уменьшен, у поршня допуски выше, чем принято, рамка из качественной стали... Кто-то начал сильно мешать нашему руководству. И кому-то этот препарат собираются вколоть.
– В Штатах?
– Думаю, нет... Партия уже отправлена.
– А куда?
– Сие покрыто мраком. Перевалочный пункт – Литва. В файлах больше ничего нет.
– Да уж, – Брукхеймер покачал головой, – компьютер – вещь полезная. Но как вы достали образец?
– А вот это – мой маленький секрет...
Пока Бобровский трудолюбиво копался в куче бумаг и с кем-то созванивался, Владислав привел в порядок оружие и разложил его на кухонном столе.
Зашедший выпить стакан воды майор с интересом осмотрел арсенал – укороченный “Калашников”, два “аграна” и целую кучу магазинов.
– Пользоваться умеешь?
– В пределах учебных стрельб, – честно признался Григорий. – АКСУ – я еще понимаю, но откуда эти стволы?
– Со склада... Там их немерено. Вернее, было немерено. Сейчас все в ментовке.
– Производство Хорватии, – майор положил “агран” обратно на стол, – по лицензии. Машинка не очень.
– Других нет.
– Ну, для скоротечного огневого контакта сойдет.
– Я тоже так думаю... Ничего не нашел?
– Почему? Всё ясно.
– И?
– Ледовый Дворец. Заряд, по всей вероятности, они разместят в системе кондиционирования воздуха.
– Как ты это понял? – Рокотов уселся на краешек стола.
Бобровский вытащил сигареты и плюхнулся на табурет.
– Элементарно. Через “Авангард” несколько раз проходили заказы для одной строительной фирмы. Я просто позвонил по справочному, узнал номер телефона и поговорил с менеджером – Как потенциальный клиент. Тот мне и спел песню про свои успехи. Упомянул Ледовый Дворец, мол, и такие заказы выполняют... Остальное уже технические детали.
– Все-таки Президент?
– В процессе визита губернатор его обязательно должен отвезти на стройку, продемонстрировать успехи. Лучшего себе не представить.
– А охрана?
– Они же не могут разобрать корпус дворца на кусочки.
– Счетчик Гейгера работает в любом помещении.
– Существует масса способов сбить его показания, – майор махнул пухлой ладошкой, – та же противопожарная сигнализация. В датчиках используются изотопные элементы. Цифры примерно соответствуют излучению экранированного атомного заряда.
Влад потеребил мочку уха.
– А собаки? Запах взрывчатки они унюхать точно должны.
– Достаточно запаять взрывную сферу в двойную оболочку и откачать воздух. Так в принципе и делается при нормальном производстве изделия...
– Черт! Получается, что закладка устройства под силу кому угодно.
– В общих чертах – да. Однако есть нюанс, который меня беспокоит значительно больше факта наличия бомбы. Откуда она взялась – разберемся. Но как они получили коды инициации?
– Ясхар об этом ничего не говорил. Похоже, речь о кодах вообще не шла.
– Ты уверен?
– Пол пентоталом натрия не врут – Он сказал всё. что знал. Единственные документы, что у них были, – это описание устройства боеголовки. Технологическая схема.
– Но как они его намерены взорвать?
– Спроси что полегче... Бобровский затушил окурок.
– Ладно. Пойду еще покопаюсь. Попробую просчитать конкретное место вентиляционной системы.
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Да нет... Отдыхай. Ты всю ночь не спал...
Молодцеватый генерал армии встретил Секретаря Совета Безопасности у ворот отдельного командного пункта и сопроводил высокого гостя в бункер, где на огромной электронной карте были отмечены все места базирования ядерных боеголовок.
Полковник походил у табло, провел пальцами по сияющей крышке пульта контроля и остановился возле левого края карты.
Накануне генерал получил прямой приказ от командующего РВСН об оказании всемерной помощи посетителю и теперь стоял навытяжку в ожидании вопросов.
Секретарь Совбеза вздохнул.
– Вы, как мне говорили, можете вызвать на экран сигналы маячков любой боеголовки?
– Не совсем так. Сначала маячок активизируется.
– Что нужно для этого знать?
– Серийные номера изделия и код. Запускается программа активации, и через две минуты вы видите пульсирующий огонек, – генерал отвечал просто, стараясь не запутать гостя мудреными терминами.
– Есть вероятность отказа маячка?
– Он многократно продублирован. Естественно, ракеты на подводных лодках мы не определяем. Только наземные и воздушные силы. Боеголовки на субмаринах имеют иные системы контроля, рассчитанные на поиск заряда уже после старта.
– То есть “Щучий капкан” здесь не обозначен?
– Почему? Обозначен. Контейнеры имеют стационарные точки закрепления. Раз в год проводится их выборочный контроль с подводных аппаратов.
Другому чиновнику генерал ничего бы о “Щучьем капкане” не сказал. Сделал бы вид, что впервые слышит это словосочетание.
Но не Секретарю Совбеза.
– А “Маятник”?
Генерал позволил себе улыбнуться.
– Вы возле него стоите.
– Мы можем дать команду на включение маячков?
– Только после сброса воды. Шахты расположены на глубине пятидесяти метров под искусственным болотом. Вода уходит в случае подготовки к боевому применению.
– Когда в последний раз вы проверяли работоспособность системы?
– Шахты “Маятника” остались только в Белоруссии. В остальных республиках боеголовки демонтированы и вывезены в Россию. Во избежании недоразумений. Последняя проверка была осуществлена в январе.
– Сколько ракет в Беларуси?
– Восемь. Снабжены неразделяющимися зарядами мощностью по семьдесят килотонн. Системы наведения ориентированы на Германию.
– Как я понимаю, эти восемь боеголовок в общий реестр не входят?
– Так точно, – генерал обвел рукой пустой зал, – о “Маятнике” даже у нас знают считанные единицы. Перед разговором с вами я вынужден был перевести дежурную смену операторов на дублирующий пульт. Сведения о “Маятнике” составляют государственную тайну особой важности и могут обсуждаться только по прямому указанию командующего.