Но это не значило, что дублера у Президента не было. Естественно, был, и не один. У любого Главы Государства существуют двойники. Однако они служат отнюдь не для замены “объекта” в случае смерти, а для чисто представительских функций – проехать в открытой машине, пройти по простреливаемому с многих точек пространству, показаться журналистам через стекло. Существование двойников – это нормальная практика службы охраны Первого Лица, никак не связанная со сменой власти. Да и вблизи двойники мало похожи на “объект”, их задача – создать у предполагаемых террористов впечатление, что Президент доступен для покушения.
И такая ловушка срабатывала не раз.
Только об удачных операциях по обезвреживанию террористов никогда не узнавала пресса. Ибо основной постулат любой секретной службы – незаметность. И в России, и в США, и в Германии, и в Китае, и в далекой Бразилии. Идеальная операция – это когда террориста уносят на носилках к машине “Скорой помощи” как гражданина, которому стало плохо в толпе. И доктора в белых халатах и с добрыми глазами держат над ним капельницу. Правда, жидкость, что изливается в вену, очень специфична и не входит в стандартный набор первой помощи, но это уже детали.
Когда за адъютантом закрылась тяжелая дубовая дверь. Секретарь Совбеза перешел к делу.
– Георгий Константинович, у меня к вам есть ряд непростых вопросов.
Военпред помешал сахар, раздавил дольку лимона и спокойно вытащил из пачки сигарету.
– Насколько я себя помню, простых вопросов мне никогда не задавали. Итак? “Штази” побарабанил пальцами по столу.
– Боюсь, эти вопросы окажутся совсем непростыми.
– Бывает...
– Хорошо, – Секретарь Совбеза выложил на стол листок бумаги с несколькими буквами и цифрами. – Возможно, вопросы, которые я буду задавать, покажутся вам наивными, но не обессудьте.
– Это ничего. Гораздо хуже, когда таких вопросов не задают, а строят предположения на основе неверной информации. Слушаю вас...
– Речь пойдет о ядерных устройствах.
– А именно?
– Боеголовки.
– Хочу вас сразу предупредить, что некоторые новые разработки, которые еще не пошли в серию, мне неизвестны.
– Нет, это образцы восьмидесятых годов.
– Тогда я весь внимание.
– “АУ дробь эс тире десять”, – “Штази” прочел по бумажке.
– А какая модификация?
– То есть?
– Вы мне назвали проект, но не определили точную спецификацию. В этом проекте существовало с десяток разных подпроектов. После числа “десять” должно идти буквенное обозначение.
Секретарь Совбеза нахмурился.
– Подробнее, пожалуйста. Сначала о проекте.
– Данный тип боеголовки разработан в середине шестидесятых годов. В документах проект назывался “фиалка”. Цифро-буквенное обозначение являлось секретным, так как любой специалист сразу поймет, что АУ – это “атомное устройство”, С – “специальное”, а число десять означает порядковый номер проекта или серии. Мощность данного типа боеголовок варьировалась в пределах от пятидесяти до трехсот килотонн. В зависимости от целей применения и носителя. Начинка – двести тридцать пятый уран. Крайне надежна и неприхотлива... Фактически годна к работе в течение ста лет. Урановый сердечник нарезан дольками, как апельсин. Количество долек – от шести до десяти, масса сердечника – до двадцати пяти килограммов. Ядерная начинка заключена в сферу из чистого бериллия толщиной в полтора-два сантиметра. Точно не помню, но порядок такой... На некоторых модификациях имеется внутренний ускоритель гамма-частиц, разгоняющий мощность взрыва на пятьдесят-двести процентов. Всего было изготовлено более трех тысяч таких устройств. В основном они предназначались для оснащения передвижных комплексов тактических ракет в Европе. Часть стояла на советско-китайской границе. Модификация “зет тридцать четыре” устанавливалась на ракеты морского базирования надводного флота. Около пятисот боеголовок пониженной мощности были размещены в системе “Щучий капкан”.
– Что это за система?
– Контейнеры с реактивными снарядами, установленные на больших глубинах по периметру наших морских границ. Аналогов в мире не имеет.
– Почему пониженная мощность?
– А при подводном взрыве достаточно тридцати-сорока килотонн. Объект поражения – группа кораблей или одиночная лодка, – объяснил военпред. – волна вес равно сметет нес в радиусе пяти миль, если не дальше...
– Поднять такой контейнер возможно?
– При современной технике – нет. Снаряды находятся на глубинах от трех до шести километров. Естественно, есть системы подрыва и блоки самоуничтожения.
– И система работает?
– А как же! – широко улыбнулся военпред. – Еще как работает! Помните гибель американского “Скорпиона” в Бермудском треугольнике?
– Подробностей не знаю.
– Мы тогда разместили часть контейнеров возле Кубы. С обычными зарядами, правда... А америкашки вознамерились один вытащить. Ну и послали новую лодку на сканирование дна. Тут-то капкан и сработал. За “Скорпиона” они протаранили нашу “Ка сто двадцать девять” в Тихом океане... Да уж, были времена...
– Хорошо, – задумался Секретарь Совбе-за, – с морским базированием ясно. А какие еще были специальные модификации?
– Космическая, например...
– Это как?
– Система “Алмаз”, шестьдесят девятого года. Тогда всерьез задумывались над проблемой так называемых “звездных войн”. Полеты “Салюта-три” и “Салюта-пять” были пробными в этой программе. На третьем “Салюте” установили двадцатитрехмиллиметровую пушку, на пятом – муляж ракеты. Года через три после полета “Салютов” появилась модификация “ка-эр”. Со специальным покрытием в виде кремниевых чешуек и вольфрамового обтекателя. Пошла ли она в серию, мне неизвестно...
– Космос оставим, – решил “Штази”, – хотя над этим стоит подумать... Как я понял, данный тип боеголовки все еще на вооружении?
– Частично да. По “о-эс-вэ два” мы должны были сократить количество, но не все.
– И сколько у нас еще осталось?
– Тысячи полторы, я так думаю...
– И где основное количество размешено?
– Шахтное базирование. На тактических передвижных комплексах стоят более современные заряды.
– Ага... – Секретарь Совбеза еле слышно вздохнул. – Насколько надежны системы блокировки?
– Стандартные, – военпред поставил пустой стакан на столик, – три степени защиты плюс дублирование команд. Если вы имеете в виду произвольное срабатывание, то это невозможно.
– Предположим, – “Штази” поднял указательный палец, – что боеголовка оказалась в руках посторонних.
– Это что, шутка?
– Нет, не шутка. Но и не реальность... Рассмотрение гипотетического случая.