— Не густо. Несколько Блэйлок отправил через год после захвата «Шенандоа-два», да и в тех рассказывал в основном о путешествии. Неустрашимый искатель приключений — что с него взять? — извиняюще хмыкнула Сельма. — Те же байки, что и в биографии Мортона. Прикрытие, словом. В одном закодированном послании он делится с Констанс подозрением, что контора Дадли прознала об обмане с «Шенандоа-два» и теперь бывшие коллеги его преследуют.
— Правда преследовали?
— Вроде бы нет, насколько мне удалось выяснить. Даже если узнали бы, вряд ли бы заинтересовались. Корабль сгинул, судам Союза больше не угрожал. Блэйлок выполнил задание.
— Так что с последним письмом? — напомнил Сэм.
— Точно! Оно написано третьего августа тысяча восемьсот восемьдесят третьего года. Отправлено из Багамойо. Я зачитаю самое существенное: «Мои мольбы услышаны — я наконец-то нашел зацепку! С божьей помощью отыщу и место, где хранилась моя большая драгоценная зеленая птица. Скоро я получу долгожданную награду! Отчаливаем завтра. Идем к Зондскому проливу. Путь займет от двадцати трех до двадцати пяти дней. Напишу при первой же возможности. Искренне Ваш, У.».
— Ты сказала «Зондский пролив»? — насторожился Сэм.
— Да.
Задумавшись, он прикрыл глаза; губы его тронула улыбка.
— В чем дело? — не поняла Реми.
— Блэйлок вышел из Багамойо третьего августа тысяча восемьсот восемьдесят третьего года. Судя по расчетам, в пролив он намеревался войти числа двадцать седьмого, плюс-минус день-другой.
— Ну-у?..
— Двадцать седьмого августа в Зондском проливе произошло мощнейшее извержение печально известного вулкана Кракатау.
О знаменитом извержении Кракатау тысяча восемьсот восемьдесят третьего года Сэм и Реми, завзятые историки-любители, разумеется, знали. Архипелаг, располагавшийся в центре Зондского пролива между Явой и Суматрой, примерно на восьми квадратных милях океанских вод, до катаклизма насчитывал три острова: Ланг, Верлатен и Раката. На Ракате, крупнейшем из них, высились три вулкана, известные под названием Кракатау. На протяжении веков, задолго до тысяча восемьсот восемьдесят третьего года, Кракатау сотрясало не раз — известны по крайней мере еще три мощных извержения.
Двенадцатого мая, за три месяца до заключительного взрыва, на склоне северного пика, Пербуатана, возник огромный разлом; над горой клубился пар, выбросы пепла достигали высоты в двадцать две тысячи футов. Жители близлежащих городков и деревень, привычные к подобному зрелищу, не обращали особого внимания на пробуждающийся вулкан — и как будто правильно делали: Кракатау вскоре успокоился и весь следующий месяц почти не подавал признаков активности.
Шестнадцатого июня вновь начались выбросы. Густой черный дым непроглядной завесой окутал море и землю. Через неделю мгла рассеялась, лишь над двумя пиками Кракатау по-прежнему поднимались мощные столбы пепла. Приливные волны резко выросли — помимо якорей, жителям пришлось использовать дополнительные крепежные средства, чтобы пришвартованные суда не выбросило на берег.
Через три недели к двум грохочущим вершинам присоединилась третья. Толстый, местами двухфутовый, слой горячего пепла уничтожил на близлежащих островах все живое; пышные леса превратились в безрадостные лунные пейзажи.
Извержения продолжались с конца июня до середины августа. Двадцать пятого августа в час пополудни Кракатау затрясло. Всего за час туча пепла взмыла в атмосферу на высоту в восемнадцать миль; выбросы не прекращались ни на минуту. На корабли, находившиеся в пятнадцати — двадцати милях от островов, градом сыпались раскаленные куски пемзы размером с мяч. Вечером, едва стемнело, на побережья Явы и Суматры накатило небольшое цунами.
Следующим утром, перед самым рассветом, Кракатау задрожал в предсмертной агонии. От трех выбросов подряд, один мощнее другого, земля заходила ходуном. Оглушительный грохот был слышен даже в австралийском городе Перте и на Маврикии, хотя до первого — две тысячи миль к юго-востоку, а до второго — три тысячи миль к западу.
Поднятые взрывами огромные волны, сметая все на своем пути, со скоростью сто двадцать пять миль в час обрушились на Яву и Суматру, затопив побережья на пятьдесят миль в глубь островов.
В 10.02 Кракатау дал последний залп, эквивалентный по мощности взрыву двенадцати тысяч атомных бомб. Остров разорвало на части. Выплеснув всю магму, вулканы плюс четырнадцать квадратных миль прилегающей территории рухнули в подземные пустоты. На их месте образовалась кальдера, четыре мили в диаметре и восемьсот футов глубиной. Разбушевавшееся цунами в считаные минуты смыло с лица земли целые деревни, выкорчевало деревья, уничтожило растительность, убило тысячи людей.
Вслед за гигантской волной примчался пирокластический поток; прогрохотав по склонам Кракатау со скоростью восемьдесят миль в час, чудовищная лавина газа, пепла и камней хлынула в Зондский пролив. От раскаленной до тысячи двухсот градусов по Фаренгейту огненной смеси океан вскипел, образовав подушку пара, по которой палящая туча пронеслась еще миль тридцать, сжигая и подминая под себя все живое и неживое.
Через несколько часов после кульминационного взрыва останки Кракатау умолкли навсегда. За тридцать часов стихия убила, по разным оценкам, от тридцати шести до ста двадцати тысяч человек.
Зондский пролив, Яванское море, Индонезия
В углу кафе, расположенного во внутреннем дворике, ожил динамик.
— Уважаемые пассажиры, внимание! «Кракатау Эксплорер» отчаливает через пять минут. Пожалуйста, пройдите на борт.
Сообщение повторили на индонезийском, французском, немецком языках и еще раз по-английски. Сэм и Реми как раз допивали кофе в тени цветущей бугенвиллеи. Услышав объявление, они оставили у чашки пару купюр по пять тысяч рупий и направились к причалу.
— Никого не видишь? — тихо спросила жена.
— Нет. А ты?
— Тоже нет.
Когда экскурсионный микроавтобус «Кракатау эксплорер» разворачивался утром у отеля «Времена года», Сэму примерещился Итцли Ривера. Правда, за полтора часа пути от Джакарты до причала «Карита-Бич-Резорт» ничего подозрительного Фарго больше не заметили. Поездка в микроавтобусе с толпой туристов не доставляла им удовольствия, но выбора не было: если Ривера со своими головорезами все-таки на острове, самостоятельное путешествие через яванские тропические леса по пустынной дороге добром не закончится.
Кроме того, отправляясь в недавно открывшийся музей Кракатау и на лодочную экскурсию к останкам знаменитого вулкана, Фарго надеялись убить двух зайцев: во-первых, напасть на след — если таковой вообще остался — несчастного Блэйлока, а во-вторых, спровоцировать Риверу на активные действия. Вряд ли мексиканец позволит добыче еще раз улизнуть у него из-под носа. Сэму и Реми это напоминало купание с акулами: лучше держать их в поле зрения, чем каждую минуту ждать атаки из черных глубин.