– И я тоже! – с чувством хлопнул Питта по спине Маркес.
– Как вы думаете, через какую шахту они проникли сюда? – спросил его Питт. Горняк на миг задумался:
– Скорее всего, через “Парадиз”.
– Получается, они сознательно отрезали себе путь к отступлению, когда взорвали заряд, вызвавший сход лавины, – удивился Эмброз.
Питт утвердительно кивнул:
– Именно так. Они знали, что смогут выбраться на поверхность другим путем. А вот со вторым взрывом допустили промашку, заложив слишком мощный заряд. Вряд ли эти парни рассчитывали на такой эффект. Мне почему-то кажется, что все эти многочисленные завалы и стремительный прорыв подземных вод на верхние горизонты отнюдь не входили в их планы.
– Сходится, – кивнул Маркес. – Поскольку они находились по другую сторону отрезавшего нас завала, то располагали достаточным запасом времени, чтобы, опережая наводнение, спокойно подняться на мотоциклах по наклонному стволу и выбраться на поверхность через заранее намеченный боковой выход. А когда оказалось, что его тоже завалило, принялись раскатывать по верхним горизонтам в поисках другого пути...
– А потом, проплутав несколько часов, вышли прямо на нас, – закончил Эмброз.
– Им было проще, чем нам, – заметил Питт. – Они сразу поднялись по главной штольне “Парадиза” на этот уровень, в то время как мы совсем выдохлись, корячась в вертикальных стволах.
– А я сперва решил, что они нас специально искали, – буркнул Маркес.
Питт промолчал, не желая вступать в ненужные споры, но сам придерживался усредненной версии: целенаправленно искать их начали лишь после того, как они выбрались на верхние уровни, а кружившие по ним киллеры обнаружили свежие следы и пустились в погоню.
– Бред какой-то шизоидный, – пробормотала Пэт, завороженно глядя на распростертые тела лжебайкеров. – Хотела бы я знать, что он имел в виду, когда сказал: “Вы оказались замешаны в такие дела, от которых вам следовало держаться подальше”?
Питт философски пожал плечами:
– Что толку гадать понапрасну? Меня больше интересует: кто их послал? А вообще-то я простой инженер-механик, который промок насквозь и замерз как собака, и сейчас меня на самом деле всерьез волнует только один вопрос: где бы раздобыть отбивную на ребрышках по-колорадски, средне-прожаренную и потолще, и стаканчик текилы.
– Для простого инженера вы прямо-таки виртуозно управляетесь с пистолетом, – с подковыркой заметил Эмброз.
– Чтобы застрелить человека сзади, виртуозность не требуется, – цинично парировал Питт.
– А с этим что делать будем? – спросил Маркес, указывая на оглушенного Питтом третьего бандита.
– Веревок у нас нет, так что снимем с него сапоги. Босиком по штольне он далеко не уйдет.
– Хотите оставить его здесь?
– Не вижу смысла тащить с собой бесчувственное тело. Приложил я его изрядно, так что, когда сюда заявятся шериф или его помощники, этот парень, скорее всего, еще будет валяться в отключке. Кстати, кто-нибудь из вас умеет ездить на мотоцикле?
– В молодости я лет десять гонял на “Харлее”, – ностальгически вздохнув, ответил Маркес.
– А у меня до сих пор старенькая “Хонда-Суперспорт” в гараже стоит, – похвасталась Пэт. – Папино наследство, между прочим.
– Управляетесь с ней?
– Пока училась в колледже, постоянно каталась. Да и сейчас иногда выезжаю по выходным. Питт посмотрел на нее с уважением:
– Так вы у нас, выходит, “амазонка в кожаных штанах” – так, кажется, называют женщин в седле мотоцикла?
– Примерно так, – кивнула Патриция.
– А вы, док? – повернулся Питт к Эмброзу.
– В жизни не садился на эти дурацкие тарахтелки. А почему вы спрашиваете?
– Да потому, что в нашем распоряжении три отличных внедорожных “Судзуки Суперкросс”, и почему бы не воспользоваться ими, чтобы сократить дорогу домой.
Маркес ухмыльнулся, сверкнув зубами:
– Я за!
– Лучше уж я подожду, пока появится шериф, – поморщился антрополог. – Поезжайте одни. И побыстрее возвращайтесь – мне совсем не улыбается торчать тут в обществе двух мертвых киллеров и одного живого хотя бы минутой дольше сверх необходимого.
– Ну а мне не улыбается оставлять вас наедине с этим живым, док. Ручаюсь, на заднем сиденье за моей спиной вам будет гораздо комфортней.
Но Эмброз оставался непреклонен.
– По-моему, эта дурацкая машина вовсе не приспособлена для перевозки пассажиров, и будь я проклят, если на нее сяду! К тому же я слишком дорожу своими мозгами, чтобы смазывать ими ржавые рельсы, вылетев из седла, а такое легко может произойти, потому что ехать вам придется по шпалам.
– Что ж, будь по-вашему, – уступил наконец Питт упрямому антропологу.
Наклонившись, он вынул пистолеты из рук мертвецов. Его не терзали угрызения совести: эти двое были профессиональными убийцами, хладнокровными и беспощадными, в то время как он применил оружие исключительно в порядке самозащиты. Не спусти он курок первым; лишились бы жизни трое ни в чем не повинных людей, не говоря уже о нем самом, чего Питт отнюдь не собирался допустить ни при каких обстоятельствах.
Один пистолет он протянул коротышке и кивнул в сторону лежащего без сознания киллера:
– Старайтесь не подходить к этому типу ближе, чем на двадцать футов, и не спускайте с него глаз. Даже если он только моргнет, сразу берите на мушку. Свой фонарь я тоже оставляю вам. Батареек должно хватить до прихода шерифа.
– Вряд ли я смогу выстрелить в другое человеческое существо, – с сомнением покачал головой Эмброз, но жесткие стальные нотки в голосе антрополога заставляли предположить обратное.
– Напрасно, док, вы считаете этих тварей людьми. Это хладнокровные палачи, которые походя перережут горло женщине или ребенку, а потом спокойно пойдут есть мороженое или смотреть кино. Ладно, не буду вас больше уговаривать. Не хотите стрелять, не надо, но вот вам мой совет: если этот тип хотя бы дернется, сразу успокойте его булыжником по башке. – Напутствовав таким образом несговорчивого профессора, Питт сунул за пояс невостребованный пистолет и шагнул к ближайшему “судзуки”.
На ознакомление с системой управления все еще тарахтящих на холостом ходу мотоциклов байкерам-ветеранам потребовалось меньше минуты. Помахав на прощание Эмброзу, Питт стартовал первым, Пэт и Маркес, с небольшим интервалом, тронулись вслед за ним. Между рельсами и стенкой штольни машина не помещалась – мешали рукоятки руля, – так что пришлось держаться строго по центру узкоколейки. От немилосердной тряски жесткая подвеска “судзуки” не спасала, поэтому езда по шпалам не доставляла, мягко говоря, ни малейшего удовольствия. Пэт, к примеру, в первые минуты движения испытывала ощущение, будто ее засунули в барабан стиральной машины. Но со временем, методом проб и ошибок, Питту удалось определить скоростной режим, при котором вибрация становилась минимальной. Оптимальный вариант оказался равен примерно двадцати пяти милям в час – черепашья скорость для асфальтового шоссе, но сопряженная с риском для жизни в условиях узкой штольни.