– Могу я узнать, какова ваша реакция?
– Мы собираем международный экологический трибунал из представителей Европы и Северной Африки, чтобы встретиться и обсудить план действий, – ответил Уилловер.
– Значит, вы не планируете... Я помню, вы сказали, господин президент: «Вмешаемся и разберемся сами».
– Возобладало мнение более холодных голов, – сказал президент, кивая на Уилловера.
– И даже сейчас, когда доказано, что утечка химикатов и Форт-Форо является причиной распространения красной волны, вы все еще собираетесь заседать и о чем-то говорить? – возмутился Сэндекер, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик.
– Мы обсудим это в другой раз, – сказал президент, поворачиваясь, чтобы вернуться в свою спальню на верхнем этаж Белого дома. – Эрл назначит время встречи.
– А доложил вам Эрл о золотых рудниках Тебеццы? – вдруг спросил Сэндекер.
Президент помялся и покачал головой:
– Нет, мне незнакомо это название.
– После того как Питт и Джордино были схвачены в Форт-Форо, – продолжил Сэндекер, – их переправили в мало кому известные золотые рудники, где на положении рабов, в самых варварских и нечеловеческих условиях, работают вплоть до мучительной смерти от истощения оппозиционеры и диссиденты. Среди них немало и французских инженеров и членов их семей, которых Массард заточил туда, чтобы они не могли вернуться домой и разоблачить тайну Форт-Форо. Мои люди обнаружили там и якобы погибшую в авиакатастрофе группу ученых из Всемирной организации здравоохранения, ужасно истощенных и замученных непосильной работой и недостатком питания.
Президент холодно уставился на Уилловера:
– Похоже, я нахожусь в неведении относительно большого количества серьезных проблем.
– Я стараюсь работать, руководствуясь приоритетами, – поспешил объявить Уилловер.
– И к чему же вы клоните? – спросил президент Сэндекера.
– Зная, что бесполезно просить у вас спецвойска, – продолжал Сэндекер, – Гала Камиль вновь обратилась за помощью к группе быстрого реагирования Организации Объединенных Наций. С Питтом и Джордино в качестве проводников полковник Левант высадил свой отряд в пустыне рядом с рудниками, провел успешный рейд и освободил двадцать пять иностранных подданных, мужчин, женщин и детей...
– Детей заставляли работать в рудниках? – прервал президент.
Сэндекер кивнул:
– Это были дети французских инженеров и их жен. Там же находилась и американка, доктор Ева Рохас, сотрудник той самой группы Всемирной организации здравоохранения.
– Но если рейд прошел успешно, то в чем же острота проблемы? – поинтересовался Уилловер.
– Их средство передвижения, самолет, на котором они прилетели из Алжира, был уничтожен на земле, на взлетной полосе у Тебеццы, истребителем малийских военно-воздушных сил. И весь отряд вместе со спасенными заключенными сейчас попал в ловушку в центре Мали. Не пройдет и нескольких часов, как войска Казима обнаружат и атакуют их.
– Вы рисуете мрачную картину, – серьезно сказал президент. – И им никак не удастся в безопасности добраться до алжирской границы?
– Это ничего не значит, даже если они ее и достигнут, – объяснил Сэндекер. – Казим, не колеблясь, пойдет на риск конфронтации с Алжиром, лишь бы не позволить заключенным рассказать правду об ужасах Тебеццы и опасности Форт-Форо Он направит войска и в глубь Алжира, только бы уничтожить свидетелей и гарантировать их молчание.
Президент молчал, рассматривая бутерброды, но не откусывая ни от одного из них. Конечно, необходимо считаться с международными последствиями того, о чем рассказал Сэндекер, и именно это, президент был уверен, посоветовал бы Уилловер. Но не мог же он присутствовать в качестве равнодушного зрителя и ничего не делать, когда какой-то тупой деспот убивал ни в чем не повинных людей, да еще иностранных подданных.
– Казим так же гадок, как и Саддам Хусейн, – проговорил президент и обратился к Уилловеру: – В данном случае я не собираюсь отстраняться, Эрл. Слишком много жизней на кону включая и три американские. Мы должны оказать помощь.
– Но, господин президент, – запротестовал Уилловер.
– Свяжитесь с командующим спецвойсками в Тампе генералом Халверсоном. Предупредите его о немедленной готовности к действиям. – Президент внимательно посмотрел на Сэндекера. – Кого вы предлагаете в качестве координатора операции, адмирал?
– Генерала Бока, командующего УНИКРАТТ. Он находится на связи с полковником Левантом и может обеспечивать генерала Халверсона постоянными свежими данными о развитии ситуации.
Президент отставил в сторону блюдо с бутербродами и положил ладони на плечи Уилловеру.
– Я ценю ваши советы, Эрл, но здесь надо действовать. Я надеюсь, что все пройдет успешно. Я хочу, чтобы наши спецвойска скрытно проникли в Мали и спасли команду ООН и пленных. И чтобы сразу убирались ко всем чертям, прежде чем Казим и Массард сообразят, кто нанес удар. А затем, вероятно, мы сможем найти и метод нейтрализации предприятия в Форт-Форо.
– Полностью поддерживаю ваш план, – широко улыбнулся Сэндекер.
– Насколько я понимаю, никакие мои слова не изменят ваших намерений, – обратился к президенту Уилловер.
– Нет, Эрл, – сказал президент, берясь за бутерброды. – Мы закроем глаза и поставим кучу денег на финишный рывок.
– А если мы проиграем?
– Мы не можем проиграть.
Уилловер посмотрел на него с любопытством:
– Почему же нет, сэр?
Президент отметил улыбку Сэндекера.
– Потому что я протягиваю руку помощи, и потому что я очень верю в наши спецвойска, которым вполне под силу выбросить такую дрянь, как Казим и Массард, на свалку истории, где им самое место.
* * *
В нескольких милях к западу от Вашингтона, округ Колумбия, в сельской местности среди лугов и полей возвышается большой холм. Проезжающие автомобилисты, если у них есть время обратить внимание на эту аномалию, думают, что это просто геологический каприз природы. И почти никто не подозревает, что холм этот сотворен человеческими руками из земли, образовавшейся при раскопках и строительстве командного пункта и убежища для столичных политиков и военных во время Второй мировой войны.
Работы не прекращались и во время «холодной войны», так что подземное сооружение превратилось в огромное хранилище, где содержались архивы и предметы культуры, начиная с тысяча шестисотых годов, когда на восточном побережье Америки высадились первые переселенцы из Европы. Площадь хранилища измеряется не в метрах и акрах, а в квадратных милях или километрах. Для тех немногих, кто знает о его существовании, хранилище известно под названием АРД (Архивный депозитарий).
Тысячи тайн хранятся в кажущихся бесконечными архивных закромах депозитария. По каким-то непонятным причинам, известным лишь нескольким чиновникам, целые секции депозитария содержат секретные материалы и предметы, которые никогда не будут представлены вниманию публики. Среди них останки Амелии Эрхарт и Фреда Нунана и японские документальные свидетельства об их казни на Сайпане, засекреченные досье о заговорах против обоих Кеннеди, разведывательные данные о диверсиях Советов против американских космических ракет и шаттла, данные о трагедии в Чернобыле, фильм-инсценировка мнимой высадки «Аполлона» на Луну и многое-многое другое, что было зафиксировано, собрано и упрятано, чтобы никогда не увидеть дневного света.