– Понял.
Холлис провел своих людей по просторной лестнице наверх, в холл, разделявший каюты пассажиров. Они двигались совершенно бесшумно. Неожиданно заработал лифт, и бойцы замерли в ожидании. Из-под палубы медленно выплыл пассажирский лифт, дверь отворилась, и из него спокойно вышел террорист, не ведавший о том, что остался в одиночестве. Он открыл рот, но не успел издать ни одного звука, получив сильный удар в голову дулом автомата.
Невероятно, но никакой охраны у кают не было. Бойцы начали врываться в каюты и нашли там египетских и мексиканских советников и представителей администрации президентов обеих стран, но никаких признаков ни Хасан, ни Де Лоренцо обнаружено не было.
Холлис выбил последнюю дверь и оказался лицом к лицу с пятью моряками в офицерской форме. Один из них сделал шаг вперед и сказал с явным презрением в голосе:
– Вы могли ее открыть, воспользовавшись дверной ручкой.
– Вы капитан Оливер Коллинз?
– Да, я капитан Оливер Коллинз, если вы до сих пор этого не знали.
– Извините за сломанную дверь. Я полковник Мортон Холлис, силы специального назначения.
– Великий боже, американец! – воскликнул старший помощник Фини.
Лицо Коллинза просветлело, он почти бегом бросился вперед и принялся изо всех сил трясти руку Холлиса.
– Бога ради, простите, полковник. Я подумал, что вы один из бандитов. Знали бы вы, как все мы рады вас видеть.
– Сколько на борту террористов? – спросил Холлис.
– После появления команды «Генерала Браво» около сорока человек.
На лице Коллинза отразилась мука. Он был очень изнурен, но тем не менее продолжал держаться очень прямо.
– Вы освободили президентов, сенатора Питта и мисс Камиль?
– Нет, мы их не нашли.
Коллинз оттолкнул его в сторону и бросился к двери:
– Они занимали апартаменты напротив!
Холлис удивленно отступил и проговорил ему в спину:
– Там никого нет! Мы уже обыскали эту палубу.
Коллинз вбежал в пустую каюту, но увидел только смятую постель и обычный легкий беспорядок, остающийся после пассажиров. Он был настолько потрясен, что даже ссутулился. Таким его еще никто и никогда не видел.
– Они забрали их с собой.
Холлис проговорил в микрофон:
– Майор Диллинджер!
Ответ майора раздался через пять секунд:
– Да, полковник. Мы продолжаем зачистку.
– Были контакты с противником?
– Нет, во всяком случае пока нет.
– Около двадцати террористов и ВИП-пассажиры пока не найдены. Они могут быть на судне?
– Нет.
– Ладно, заканчивайте работать, и пусть механики отводят судно подальше от ледника во фьорд.
– Не получится, – ответил Диллинджер.
– Проблемы?
– Террористы славно похозяйничали в машинном отделении. Здесь разбито все, что можно было разбить. Потребуется не меньше недели, чтобы вернуть судно к жизни.
– Вы хотите сказать, что двигатели и генератор запустить нельзя?
– Мне очень жаль, полковник, но с этими двигателями мы далеко не уедим. И генераторы все разбиты, даже вспомогательные.
– Тогда придется высадить пассажиров в спасательные шлюпки.
– И с этим проблемы, капитан. Мы имеем дело с настоящими изуверами. Спасательные шлюпки выведены из строя все до единой.
Доклад Диллинджера был прерван глухим грохотом, идущим со стороны ледника. Он прокатился по судну как барабанная дробь. На этот раз вибрации не было, только леденящее душу громыхание. Звук длился около минуты, потом стих.
И полковник Холлис, и капитан Коллинз были людьми отважными, этот факт никто бы не стал предавать сомнению, однако у обоих в глазах появился страх.
– Ледник готовится к отделению очередного айсберга, – мрачно сообщил Коллинз. – Наша единственная надежда – перерубить якорные цепи и молиться, чтобы течение вынесло нас во фьорд.
– Поверьте мне, на протяжении следующих восьми часов отлива не будет, – сказал Холлис – К сожалению, я это точно знаю.
– Вы просто добрый вестник, полковник.
– Звучит не слишком обнадеживающе, я понимаю.
– Не слишком обнадеживающе? – возмутился Коллинз. – И это все, что вы можете сказать? На борту «Леди Флэмборо» более двухсот человек! Их необходимо немедленно эвакуировать!
– К сожалению, я не имею возможности взмахнуть волшебной палочкой и заставить ледник исчезнуть, – спокойно сказал Холлис – Я могу вывезти нескольких человек на надувных лодках и выслать сюда наши вертолеты, чтобы эвакуировать по воздуху остальных. Но на это уйдет много времени.
Голос Коллинза дрожал от нетерпения.
– Тогда я предлагаю вам поторопиться с выполнением вашего плана, пока мы все еще живы и... – Он прервал свою эмоциональную речь, поскольку Холлис резко поднял руку, призывая к молчанию.
На физиономии Холлиса явственно проступило замешательство, когда в его наушниках неожиданно раздался незнакомый голос:
– Полковник Холлис, я на вашей частоте? Отвечайте.
– Кто это, черт побери?
– Говорит капитан Фрэнк Стюарт с «Саундера». Я и мое судно в вашем распоряжении. Может быть, вас надо куда-нибудь подвезти?
– Стюарт! – выдохнул Холлис. – Где вы?
– Если бы вы могли видеть сквозь тряпки, висящие на вашей надстройке, то уже давно заметили бы меня во фьорде справа по борту от вас.
Холлис облегченно вздохнул и кивнул Коллинзу.
– К нам идет исследовательское судно. Ваши инструкции?
В первый момент Коллинз онемел, не в силах поверить в столь счастливый исход. Обретя способность говорить, он радостно завопил:
– Конечно! Скажите, пусть он возьмет нас на буксир!
* * *
Развив лихорадочную деятельность, матросы Коллинза выбрали кормовой и носовой якоря и приготовили швартовы.
Проявив незаурядное мастерство, Стюарт за один заход сумел подвести корму «Саундера» к носу «Леди Флэмборо». Матросы круизного лайнера перекинули своим коллегам на «Саундере» два толстых швартова, которые немедленно были закреплены на палубных кнехтах исследовательского судна. Это была не слишком надежная буксирная сцепка, но судам не предстояло, к счастью, преодолевать большие расстояния, находясь в бушующем море. Зато временное приспособление для буксировки было сооружено в течение нескольких минут.
Стюарт дал команду «малый вперед», и «Саундер» начал медленно выбирать слабину буксирных тросов. Потом Стюарт постепенно увеличил скорость до «полного», постоянно переводя взгляд с ледника на круизный лайнер. Оба винта «Саундера» – на носу и на корме – молотили воду, а мощный дизель стонал от напряжения.