Недавно Спайсер вернулся из экспедиции в Непал, где был тяжело болен и едва избежал смерти. В висках у Стивена застучало, когда он прочитал эту историю. Спайсер и три его спутника, один европеец и два непальца, тяжело заболели «высотной болезнью», находясь в семистах милях от цивилизации. Когда другая группа путешественников обнаружила их, Спайсер был единственным выжившим.
— Высотная болезнь, вашу мать! — прошептал Стивен. — Это была геморрагическая лихорадка, сынок, тебе сказочно повезло…
Теперь все обретало смысл. В Непале Спайсер заболел геморрагической лихорадкой, но выжил и, вернувшись домой, заразил Энн Дэнби вирусом, который оставался в его организме. Вполне вероятно, что он заразил ее, когда они занимались любовью во вторник, во время их последней встречи, а потом, судя по всему, он сообщил девушке, что решил расстаться, и она покончила жизнь самоубийством.
Теперь фокус переместился с Энн, и вопрос, каким образом она заболела, больше не стоял — ответ был известен. Оставалось выяснить, как Спайсер заразился вирусом. В этой смене акцентов Стивен видел один большой плюс: в отличие от Барклая и шотландца МакДугала, Спайсер остался жив. Он был единственным во всей этой заварухе, кто мог ответить на вопросы. Это был повод для ликования.
Однако дело предстоит нелегкое. К Спайсеру нужно подходить очень осторожно. Скорее всего, он будет отрицать любое предположение в связи с Энн Дэнби, поэтому Стивену придется сначала завоевать его доверие и убедить его в полнейшей конфиденциальности, независимо от того, как он относится к этому человеку на личном уровне. Его цель — не разрушить его карьеру или брак Спайсера, а выяснить, каким образом он заразился вирусом.
Размышляя, как лучше всего связаться со Спайсером, Стивен решил, что тот скорее всего остался в Манчестере после телевизионной перепалки с лейбористом — в надежде заработать еще очки, порицая действия местных властей по выходу из кризиса. В файле, полученном из «Сай-Мед», имелся манчестерский домашний адрес политика и номер телефона.
На телефонный звонок ответила женщина с аристократическим контральто, и у Стивена тут же возник перед глазами образ: она стоит в воротах собственного дома и объявляет ожидающей толпе репортеров, что останется рядом со своим мужчиной несмотря ни на что. Отмахнувшись от этой мысли, он спросил:
— Скажите, я могу поговорить с мистером Спайсером?
— Кто его спрашивает? Представьтесь, пожалуйста.
— Меня зовут Стивен Данбар.
— Мой муж принимает избирателей в первый понедельник каждого месяца, мистер Данбар. Может быть, вы хотите прийти с одним из них? Я только проверю, кто на очереди…
— Я не избиратель, миссис Спайсер, — прервал ее Стивен. — Я ведь говорю с миссис Спайсер?
— Да.
— Я следователь из инспектората «Сай-Мед». Мое дело имеет отношение к вспышке заболевания.
— Пожалуйста, подождите минутку.
— Уильям Спайсер, — сказал через секунду голос из телепрограммы.
Стивен попросил о встрече.
— Честно говоря, я не представляю, чем могу помочь, — озадаченно произнес Спайсер.
— Не беспокойтесь, я уверен, что можете, мистер Спайсер, — сказал Стивен загадочным голосом.
— Ну хорошо. Приходите завтра утром в одиннадцать. Я смогу уделить вам пятнадцать минут.
Попрощавшись, Стивен положил трубку.
В пять часов вечера, когда пресса сообщила уже о пятидесяти пяти подтвержденных случаях болезни и еще об одиннадцати скончавшихся, Фред Каммингс позвонил Стивену и сказал, что в городе объявлено чрезвычайное положение.
— Это оправдано? — спросил Стивен.
— Нет, это политический шаг. Его Величество Правительство должно было проявить расторопность, поэтому мы предприняли этот шаг, с поддержкой от группы из Центра по контролю заболеваний в Атланте, чтобы отвлечь внимание публики от того факта, что городская больница больше не в состоянии принимать пациентов. Мы собираемся использовать пару закрытых церквей, чтобы разместить там новых заболевших.
— Церквей? — воскликнул Стивен.
— Да. Знаю, это не очень-то удачный выбор и обывателям наверняка не понравится, но в этом есть своя логика. Нет смысла втискивать вирусных больных в другие больницы — все равно им уже ничем не поможешь, кроме медсестринского ухода, а сами они представляют опасность для других больных. Гораздо более оправдано собрать их всех вместе подальше от других пациентов и общества на территории, где будет дежурить обученный персонал.
— А как обстоят дела с обученным персоналом?
— О, еще та проблема, — признался Каммингс. — Мы почти исчерпали лимит, но на наш призыв отозвалось немало добровольцев. Мы обратились с просьбой о помощи к медсестрам, которые уволились с работы в последние несколько лет, но при этом решили отказаться от помощи семейных врачей. Кстати, в одной из церквей добровольцем работает Кэролайн Андерсон.
— Молодец девочка, — сказал Стивен. — Мне было интересно, как она поступит после увольнения. В какой церкви?
— В церкви Святого Иуды на Крэнстон Стрит.
— Думаю сходить проведать ее. С ней обошлись несправедливо.
— Превратности публичной жизни, — вздохнул Каммингс.
— Ты не сказал, что из себя представляют чрезвычайные меры.
— В первую очередь закрытие общественных мест — кинотеатров, театров, ночных клубов и ресторанов, затем — обращение к гражданам с просьбой не совершать путешествий без крайней необходимости и распространение листовок с информацией, как избежать заражения. Кроме того, нам пришлось настаивать на кремации погибших в течение суток после смерти. Не считая проблем с моргами, трупы являются резервуарами вируса.
— Звучит так, словно вы считаете, что вирус возник из воздуха, — заметил Стивен.
— Мы до сих пор не можем выяснить источник — но в любом случае, он дьявольски заразен. Контактировавшие заболевают один за другим. Мы ожидаем еще свыше двухсот больных, прежде чем все закончится, и это в том случае, если не будет никаких новых неприятных сюрпризов.
— То есть все вновь заболевшие так или иначе были в контакте с больными людьми?
— Да, есть хорошая новость, — сказал Каммингс. — Новых «джокеров» не было.
— Слава богу…
— И еще один момент. Три пациента выздоровели, и мы хотя бы знаем теперь, что летальность у вируса не стопроцентная.
— Хорошо, — сказал Стивен, размышляя о том, что мог бы добавить к этой статистике и четвертого выздоровевшего. — Как дела в Шотландии?
— Восемь случаев, три смерти, но службе здравоохранения хорошо удается выявлять и изолировать контактировавших. Там нет многоэтажек, так что беспокоиться не о чем — людям в Шотландии дышать посвободнее.
— Будем надеяться, что удача от них не отвернется.