Закончив, он кивнул Катерине.
Она уже разомкнула губы, намереваясь рассказать о себе, однако Кортманн не дал ей этого сделать, сказав:
— Что ж, спасибо всем, кто представился. К сожалению, сегодня сумели прийти не все. Иверсена вы уже знаете. Помимо него у нас в столичном регионе есть еще трое членов организации, которым помешали быть сегодня с нами различного рода обстоятельства. Тем не менее они поставлены в известность, что в ближайшее время вы их навестите в связи с вашим расследованием.
— Так мы наконец узнаем, Кортманн, о чем идет речь? — спросил Хеннинг Петерсен с заметным раздражением.
— Узнаете, — заверил его Кортманн. Взглянув первый раз за вечер на Катерину, он продолжал: — Улавливающие считают, что за всеми происходящими событиями стоим мы и что в лучшем случае среди нас есть предатель…
Со своего места рядом с Кортманном Йону была прекрасно видна реакция всех присутствующих. Ли сидел с каменным выражением на лице и неотрывно смотрел на Кортманна, будто ждал от него продолжения. Лине, девочка-подросток, выглядела так, словно не знала, как реагировать, и ее бегающие глаза перескакивали с одного лица на другое, тщетно моля о помощи. Супруги Соня и Тор в явном замешательстве воззрились друг на друга; впервые с начала встречи на ее и на его лице не было ни улыбок, ни романтического обожания. Библиотекарша устремила взор на свои тихо подрагивающие руки. Лишь По продолжал держаться как ни в чем не бывало, будто ситуация его вовсе не касалась, — наоборот, казалось, она его забавляет.
— Что ты имел в виду, говоря, что «в лучшем случае среди нас есть предатель»? — поинтересовался Хеннинг Петерсен. Слова он выговаривал медленно и отчетливо, словно это требовало от него предельной концентрации всех сил; прищуренные глаза его, между тем, не отрываясь, смотрели на Кортманна.
Катерина вздрогнула и подалась вперед.
— Он имел в виду, что если за всеми этими событиями стоят не улавливающие, — сказала она, прежде чем Кортманн успел отреагировать на вопрос, — то, значит, это вы, вещающие. А раз вы отрицаете какую-либо свою причастность к этому, то или вы лжете, или среди вас есть один предатель или даже несколько предателей. — Катерина сделала паузу, чтобы перевести дух. Краем глаза Йон наблюдал за ней. Девушка невозмутимо смотрела на Хеннинга Петерсена своими зелеными глазами, однако тяжелое, прерывистое дыхание выдавало то, насколько она взволнована. Миниатюрный подбородок Катерины с небольшим шрамом чуть заметно вздрагивал. — Из двух вариантов выбираем последний, как наиболее предпочтительный, — на одном дыхании выговорила она.
Хеннинг Петерсен посмотрел на нее с недоумением. Глаза его непроизвольно мигали, будто он не верил тому, что видит перед собой.
— А-а, теперь я тебя вспомнил, — наконец проговорил он. — Ты ведь Катерина, да? Улавливающая? — Не дав ей ответить, он добавил: — И даже, как я слышал, одна из лучших, верно?
Йон заметил, что щеки Катерины слегка порозовели. Кивнув, она с вызовом взглянула на Кортманна и продолжала:
— Верно. Мое имя Катерина. Я улавливающая уже пятнадцать лет. Десять из них я провела в компании Луки Кампелли и Свенна Иверсена, и если мои возможности сильнее, чем у многих, то в этом исключительно их заслуга.
— О'кей, извини, не хотел тебя обидеть. — Хеннинг Петерсен сделал протестующий жест рукой. — Я тебя вовсе ни в чем не обвиняю.
— В том, что Катерине можно верить, сомневаться не приходится, — вмешался Йон. — Вчера вечером я видел, как она боролась с пожаром, и это скорее не меня, а ее нам надо благодарить за то, что магазин не сгорел дотла. — Общее внимание теперь переключилось на Йона, и Катерина смогла, скрестив руки на груди, откинуться на спинку стула. Йон же продолжал: — Кортманн обратился ко мне с просьбой предпринять расследование в отношении событий последнего времени, в том числе гибели моего отца, и лучшего помощника, чем Катерина, мне не надо. Более того, сейчас она — единственный человек, которому я доверяю.
Обменявшись взглядами, многие из присутствующих стали кивать Йону и Катерине, глядя на них с пониманием.
Кортманн покашлял и заговорил:
— Как уже было сказано, Йон предпримет расследование, причем не только среди нас, но и среди улавливающих. Цель — выяснить, кто стоит за всеми этими нападениями, которым мы подверглись в последнее время, вне зависимости от того, понравятся нам результаты этого расследования или нет.
— Позвольте, — негромко проговорила Бирте. — Но разве может кто-то, кроме улавливающего, быть повинен в смерти Луки? Никакой вещающий просто не в состоянии так спровоцировать остановку сердца.
— Ты не права, — мягко возразил ей Хеннинг Петерсен. — Благодаря своим способностям вещающий вполне может вызвать учащение пульса и прочие физиологические реакции у слушателей. Однако до сих пор я не слышал, чтобы у кого-нибудь способности были настолько мощными, чтобы с их помощью можно было совершить подобного рода убийство. Кроме того, можно было бы сравнительно легко защитить себя в случае подобного злонамеренного воздействия. — Он пожал плечами. — Достаточно было бы просто-напросто зажать себе уши.
— Простите мне мое невежество, — с удивлением сказал Йон. — Этого достаточно? Только зажать уши — и все?!
Хеннинг кивнул:
— Воздействие, которое может оказывать вещающий, предполагает, что текст, который он зачитывает, слышат. Ведь для того, чтобы открыть канал и повлиять на человека, Чтецу необходимо, чтобы текст и возникающие в связи с ним эмоции достигали сознания — а следовательно, были услышаны. Поэтому лучший способ защиты от такого воздействия — зажать себе уши или же просто убежать.
— Так, значит, следует исключить возможность того, что моего отца убил вещающий?
— Во всяком случае, маловероятно, что сделано это было при помощи тех способностей, которыми обладают вещающие, — ответил Хеннинг. — Разумеется, если Луку предварительно не связали — но ведь, по-моему, никаких следов этого обнаружено не было?
Кортманн отрицательно покачал головой.
— Это было бы сразу видно.
— О'кей, — сказал Йон, выждав пару секунд, в течение которых никто не проронил ни слова. — Итак, характер смерти Луки указывает на то, что за этим стоит улавливающий, однако с такой же вероятностью причиной смерти могла быть обычная остановка сердца или, быть может, отравление. Что касается нападений, ни об одном из них нельзя однозначно сказать, что в нем замешан кто-то из улавливающих, поэтому пока я ничего не могу исключать. — Он окинул взглядом присутствующих. В той или иной степени все выглядели подавленными. Исключение составляла Лине. В глазах ее ясно читался страх.
— Давайте поговорим о том, каков мог быть мотив, — предложил Йон.
Снова возникла небольшая пауза, в течение которой слышно было лишь покашливание Хеннинга. На мгновение он зажмурился, затем сказал, кладя на стол перед собой сцепленные в замок руки: