О, как мечтаю я, чтобы к подъемнику, увлекающему нас, образно говоря, в заоблачные выси постижения и применения на деле законов мироздания, подцеплялись те лыжники, которым еще жить да жить! Чтобы этот подъемник уносил их от суетных торжищ, на которых люди отживают свой век, так и не поняв, зачем они пришли на эту Землю и чем их бытие отличается от существования одноклеточных бактерий. Ведь бактерии стремятся исключительно к комфортному положению, и только это желание определяет все их акции и реакции, где уж тут о высоких материях…
В чем заключается решающая сложность пересадки, перехода с торговой площадки, где царят рыночные, меновые отношения, где властвует конкуренция, на подъемник, использующий для своего движения вверх тягу космогонического закона единства противоположностей? Сложность эта коренится в необходимости существенной перемены шкалы наших ценностей. Вдумаемся: ведь сейчас отношения людей в любви повторяют, они просто-таки копируют товарные, рыночные отношения (о которых столь точно поведал с абсолютной и наивной уверенность в незыблемости подобного порядка вещей западный журналист Шери Рудавски, см. эпиграфы к Заключению). Человек рыночного мира все время прикидывает, что и за сколько он может купить или обменять, и лучше бы всего, конечно, провернуть любое дельце повыгодней. Я, мужчина, с позиций стоимостных отношений, имею свою определенную потребительскую цену, ты, женщина, — свою. Вот и прикинем, что почем: то ли сбежимся на время, обменявшись частицами товарной стоимости, то ли заключим прочный обоюдовыгодный союз, закрепленный всесторонне оформленным брачным договором. А любовь?.. А любовь сплошь да рядом оказывается либо сладким физиологическим ощущением, либо вспышкой быстропреходящей страсти, и вообще в большей части случаев — эквивалентом привычки или удачного материального приобретения.
Деньги, власть, успех, недвижимость — все эти ценности в рыночном мире имеют статус более высокий, чем любовь. Конечно же, ни мир в целом, ни отдельный человек не укладываются в одни только рыночно-стоимостные отношения. Но давайте все же согласимся, что в главной до сих пор определяющей репродуктивной функции (от продолжения рода деваться некуда!) меновые, потребительские качества являлись и являются основой отношений большинства мужчин и женщин в этом мире. «Муж любит жену здоровую, жена любит мужа богатого», — что можно противопоставить этой старой поговорке? Абсолютно ничего — так же, как освобождение от самца или самки в животном мире, коль скоро они перестают по силе или иерархическим возможностям соответствовать партнеру.
Ну, а у людей? А если жена стала нездоровой, а муж обеднел? Конечно же, сплошь да рядом вершится суд скорый и праведный.
Но в том-то и дело, что не всегда!..
В том и состоит направление эволюции человечества, что оно, исподволь вырастая из животного мира, что оно, прорываясь за пределы рыночных отношений, сплошь да рядом ориентируется на ценности духовные как на более высокие, чем ценности потребительские. Во все времена вспыхивали и оставались устойчивыми то тут, то там костры высокой любви, возженной на горючем из страсти, и из стремления к продолжению рода, и из привычки и сверх всего этого — из некоего фермента, который как раз и являлся сущностью человеческой любви.
Такая любовь, будем откровенны, чрезвычайно редка. И вот парадокс парадоксов: массовый и постоянный провал в каком-либо важном деле вызвал бы в рыночном хозяйстве к жизни массовые же и супертщательные исследования причин неудачи. Я не говорю об анализе того, почему «не пошла» на рынке новая модель «Форда», скажем: целые конторы мастеров маркетинга раскрутят все причины — от цвета и формы новой модели до мощности двигателя и эластичности подвесок. Уйдут на это исследование миллионы и миллионы долларов, и специалисты докопаются до причин и откорректируют неточность и наладят выпуск новой конкурентоспособной модификации.
Я не говорю о более широких пластах неудач, кто и что ни писал и ни печатал, например, о причинах провала в системе образования, об истоках отставания медицины!.. — имя пишущим на эти темы — легион. Но почему же, почему о практически повсеместном угасании любви, об ее исчезновении как о некоей фатальной закономерности, если брать процесс от его зарождения, нет ничего серьезного, достойного внимания? Не считать же ответом на задачу, поставленную действительностью, сонмы плаксивых, по большей части пошлых песенок?..
Эта книга начиналась с анекдота, где опорными словами были «на халяву». Да, главная причина постоянных крушений в любви — это повсеместная неготовность отнестись к ней как к делу, требующему не менее серьезной подготовки, чем профессия, бизнес, рынок, требующему и постоянной «преподготовки», совершенствования, новых изысков. В мире, где «иметь» является словом-девизом, все силы уходят на обретение этого имения, а на духовное развитие, на самореализацию в любви не остается ни желания, ни возможности. Кривой путь! Бездуховная цивилизация. И, главное, общественное мнение ориентировано так, что люди, даже обладающие к тому и силами, и солидными потенциалами, полагают, что более почтенным занятием является, к примеру, возделывание нового, дополнительного участка сада-огорода, чем засыхающего древа своих же чувств.
Техническая цивилизация, установка прежде всего на материальные блага в масштабах жизни человечества уже поставила его на порог экологической катастрофы. В этих обстоятельствах великим общественным благом оказывается все, что переориентирует нас на иную, человеческую меру ценностей. Мудрые учителя давно уже нашли иные меры вещей и точно определили в этих координатах такое место взаимоотношений «М» и «Ж», которое строит для них мост между Землей и Небом. Пора, очень даже пора как можно большему числу людей становиться Посвященными, использовать этот мост: приземленный, бездуховный подход здесь, как и во всех других начинаниях человечества оказывается крайне опасен!
Я от души признателен Егору за то, что он взял на себя труд раскрытия «Секрета китайских мандаринов», но по сравнению с тем, с чем мы познакомимся сейчас, это была только первая, начальная ступенька восхождения в Храм Посвященных, в науку и искусство тантрической любви. В древнем Востоке: что в Индии, что в Китае, что в Египте, — существовали две резко различающиеся культуры сексуальной любви, и ее философия и практика у высших сановников, особенно у императоров, как небо от земли отличались от форм любви у простолюдинов. Считалось, что если хорошо императору или титулованному сановнику, то уже от одного этого благоденствуют его подданные, а, следовательно, ничего иного им и не требуется. Нынче, благодаря трудам мудрых исследователей, которые сумели познать и обнародовать миру «секрет императоров» (назовем его условно так, чтобы отличать от «секрета мандаринов»), тантрическая любовь перестала быть тайной. Строго говоря, тантра — это учение Посвященных. Конечно, не императоры его создавали и развивали, а высокопродвинутые учителя йоги, но где же было простолюдинам в давние времена осваивать таинства достижения полного духовного, полового и физического единения мужчины и женщины? Ныне тантрическое учение доступно и нашему вниманию, простых смертных. В великолепном, имеющем энциклопедический характер совместном труде писателя Ника Дугласа и художницы Пенни Слингер «Тантра: великая культура Востока. Философия, метод, практика. Сексуальные секреты — алхимия экстаза», изданном в Нью-Йорке в 1979 году, в качестве приложения содержится четыреста шестнадцать источников: древних и современных изданий!.. Так что почитать о преображении сексуальной жизни в творческую усилиями двоих любящих, более того — о преобразовании ее в могущественную всеобъемлющую энергию самой жизни вполне возможно. Но внимания этого, но чтения этого — ничтожно мало, ибо постижение тантры — это труд. Да, увлекательный, да, сулящий воистину небесную награду, но — труд длительный, многоступенчатый, очень не простой. Вот уже где «халява» как принцип не проходит категорически, ибо тут равного внимания требует как тело, так и дух.