— Ты… ты уверена, что твои родители не будут возражать? — спросил он.
Меньше всего ему хотелось оказаться в доме Джемисонов незваным и нежеланным гостем, которого терпят только из вежливости; к тому же из-за него у Кейт могли быть неприятности. Кроме всего прочего, Джо всегда встречал День благодарения один и успел к этому привыкнуть.
— Совершенно уверена, — храбро ответила Кейт, молясь про себя, чтобы Элизабет не слишком рассердилась.
Впрочем, она тут же подумала, что в праздники у них в доме все равно будет полно гостей, так что не имеет значения, если она пригласит еще одного. Кроме того, Джо, безусловно, был знаменитостью и — несмотря на свою нелюдимость — мог украсить одним своим присутствием любую компанию.
— Ну как, годится?.. — с замиранием сердца спросила она. — Ты сможешь прийти?
— Конечно, смогу. Я вылечу в Бостон утром. Во сколько вы обычно ужинаете?
Кейт знала, что Элизабет пригласила гостей на пять часов вечера и что за стол они обычно садились в семь или около того.
— Другие гости придут в пять, но если тебе удобно — приезжай раньше, — предложила она: ей вовсе не хотелось, чтобы Джо целый день болтался в аэропорту, ожидая назначенного часа.
— Да нет, в пять часов меня вполне устраивает, — небрежно ответил Джо.
Он приехал бы и в шесть утра, если бы Кейт разрешила, но, увы, следовало поддерживать видимость приличий, хотя ему очень хотелось поскорее увидеться с ней.
Что с ним происходит, Джо сам не понимал, вернее, понимал не до конца. Годы эмоционального одиночества притупили его чувства, и он порой был слеп и глух даже в отношении того, что происходило в его собственной душе. Должно было случиться что-то поистине экстраординарное, чтобы он пробудился от своего летаргического сна.
— Послушай, а как мне следует одеться? — неожиданно спросил он.
Джо вовсе не улыбалось появиться в костюме, в то время как все остальные будут в смокингах и вечерних платьях. Смокинга у него по-прежнему не было, а занимать его у Чарльза, как он однажды уже делал, Джо не хотелось. Хотя бы потому, что впоследствии ему пришлось бы как-то пересылать смокинг и галстук обратно.
— На День благодарения папа обычно надевает темный костюм. Но он придерживается довольно свободных взглядов, так что тебе вовсе не обязательно следовать его примеру. Можешь надеть что-нибудь совсем простое — из того, что ты захватил с собой.
— Отлично! В таком случае, я надену летный комбинезон и унты, — заявил Джо, и Кейт рассмеялась.
— Хотела бы я увидеть тебя в таком наряде! — воскликнула она и при этом почти не шутила. Ей и правда давно хотелось увидеть Джо в его стихии.
— Знаешь, может быть, мне удастся договориться и в самое ближайшее время прокатить на самолете тебя и твоего отца, — сказал Джо, по-своему истолковав ее слова.
— Только ничего не говори маме, если не хочешь, чтобы тебя выгнали из дома. С нее станется! — предупредила Кейт.
— Ни словечка не скажу. Ладно, увидимся послезавтра.
Судя по голосу, Джо чувствовал себя достаточно уверенно, и Кейт попрощалась с ним так же спокойно, но когда они почти одновременно положили трубки, оба обнаружили, что ладони у них вспотели. Впрочем, у Кейт было куда больше оснований для волнения: ей еще предстояло предупредить мать. О том, что к ним придет еще один гость, Кейт заговорила с матерью на следующий день вечером, когда вернулась домой. Элизабет как раз перетирала в кухне фарфоровые тарелки из праздничного сервиза и мурлыкала себе под нос какую-то песенку. Настроение у нее было самое благодушное, и Кейт решила, что настал самый подходящий момент.
— Хочешь, помогу? — предложила Кейт, как бы случайно заглядывая в кухню.
Элизабет удивленно обернулась. Каждый раз, когда ей требовалась какая-то помощь по хозяйству, у Кейт находилась Целая куча неотложных дел. Домашние обязанности она считала скучными, унижающими человеческое достоинство, о чем не раз заявляла во всеуслышание.
— Тебя что, исключили из колледжа? — поинтересовалась Элизабет и улыбнулась: Кейт редко удавалось ее провести. — Должно быть, ты совершила какой-нибудь поистине ужасный поступок, раз тебе захотелось помочь мне с посудой. Ну, в чем дело, дружок?
— Разве не может оказаться, что я просто стала взрослой и ответственной? — парировала Кейт, делая непроницаемое лицо. — И ниоткуда меня не выгнали. Наоборот, все преподаватели говорят, что я очень хорошо успеваю по всем предметам.
— Гм-гм… — Элизабет ненадолго задумалась. — Стала взрослой, говоришь? Что ж, это возможно, но крайне маловероятно. Насколько мне известно, ни в одном колледже не делают взрослых девиц из маленьких капризных шалунишек. Во всяком случае, не за три месяца. Для этого тебе нужно сперва прослушать полный курс, да и то… — Она с сомнением покачала головой.
— Отлично!.. — Кейт надула щеки. — Уж не хочешь ли ты сказать, что, когда я закончу колледж, мне будет нравиться перетирать тарелки?
— Именно это я и хочу сказать, — твердо ответила Элизабет. — В особенности если тебе придется вытирать тарелки для своего мужа.
— Ну, мама!.. Впрочем, давай поговорим об этом потом. Знаешь, я сделала одну вещь… очень в духе Дня благодарения. Помнишь, ты когда-то объясняла мне, чему посвящен этот праздник? — И Кейт с самым невинным видом посмотрела на мать.
Элизабет улыбнулась.
— Попробую догадаться. Ты своими руками зарезала индейку? И выпотрошила ее?
— Нет, но я пригласила к нам на ужин одного бездомного друга. Ну, не по-настоящему бездомного… Просто у него никого нет. Никого из родных, — сказала Кейт, стараясь разжалобить мать.
Это звучало достаточно разумно, и Элизабет кивнула.
— Очень мило с твоей стороны. Это, наверное, одна из девочек, с которой ты учишься? Бедняжка! — Элизабет вздохнула. — Такой праздник грустно проводить в одиночестве. Что ж, я всегда рада видеть твоих друзей, и еще одно место у нас найдется. Значит, всего будет восемнадцать человек.
— Спасибо, мама. — Кейт решила, что для начала неплохо:
по крайней мере, Джо будет куда посадить. — Только это не девочка… — добавила она и затаила дыхание.
— Ты пригласила к нам молодого человека? — Элизабет насторожилась.
— Что-то вроде того. — Кейт почувствовала себя крайне неуютно: наступал решающий момент.
— Что-то вроде?.. Как ты странно выражаешься. Он, наверное, из Гарварда? — предположила Элизабет и улыбнулась. Она была очень довольна, что у ее дочери появился молодой человек — студент Гарвардского университета. В Гарварде учились юноши из самых лучших семей. Странно только, что Кейт еще ни разу ей об этом не говорила.
— Нет, он не из Гарварда. — Кейт показалось, что ей предстоит броситься в холодную воду. — Ты его знаешь. Его зовут Джо Олбрайт.