— Нет, просто я ездила с тобой, когда ты его продавала, — пояснила она. — Это, впрочем, не заняло много времени — два дня, не больше. Ты показала мне, что ты хотела сохранить, и сразу же улетела назад, а я задержалась, чтобы позаботиться об остальном. Помнится, тогда твой дом купили за очень большие деньги, но мне все равно его жалко: он был хотя и небольшим, но очень красивым и уютным. Восемнадцатый век, насколько я помню. Какие там были стенные панели, какой паркет, какие камины! Большие, до пола, окна выходили в сад… Но ты не захотела оставить его за собой — ты…
— А почему я так решила? — нахмурилась Кэрол. Ей очень хотелось вспомнить и эту страницу своей жизни, но она не могла, а Стиви слишком мало знала, чтобы ей помочь.
— Ты сказала, что Париж слишком далеко и что у тебя нет времени наведываться сюда. В то время ты действительно много работала — снималась то в одном, то в другом фильме, так что между ними не было даже «окошка» в несколько дней, и все же… все же у меня сложилось впечатление, что дело было не только в этом.
— А в чем же?
Стиви внимательно посмотрела на Кэрол.
— В том, что по какой-то причине тебе не хотелось сюда возвращаться. — Она могла бы добавить к сказанному еще кое-что, но не осмелилась.
— По какой причине?
— Не знаю… — Стиви умолкла. Прежняя Кэрол по лицу Стиви без труда бы догадалась, что та что-то скрывает. Но сейчас обмануть ее было легче, чем трехлетнего ребенка.
— Ты говорила, что тебе нужно проводить больше времени с детьми, особенно с Хлоей, Энтони был по старше и поспокойнее. И ты действительно старалась уделять им каждую свободную минуту, но Хлое этого было мало… — Вступив на знакомую почву, Стиви почувствовала себя увереннее. Энтони она впервые увидела одиннадцатилетним мальчиком, но он уже тогда был не по-детски великодушным, самостоятельным маленьким мужчиной. Он как будто понимал, насколько важна для Кэрол ее работа, и прощал ей и отсутствие, и беспрерывные съемки, и турне. У него было много друзей среди сверстников, с которыми он проводил время в играх и занятиях спортом, к тому же каждые каникулы Энтони с удовольствием летал в Нью-Йорк к отцу. В отличие от брата, Хлоя была слеплена из другого теста. Она требовала, чтобы мамочка постоянно находилась рядом, и, хотя Кэрол подчас буквально разрывалась между домом и съемками, Хлоя редко бывала удовлетворена. Каждый раз, когда мать шла ей на уступки, девочка требовала большего, и в конце концов Стиви утвердилась в мысли, что девочка капризна и эгоистична. Со временем, правда, Хлоя научилась держать себя в рамках, однако отношения между ней и Кэрол оставались натянутыми вплоть до того момента, когда она закончила учебу и уехала работать в Лондон. Только когда у нее появилась своя жизнь, она перестала требовать от матери повышенного внимания, хотя стоило им встретиться, как Хлоя снова начинала вести себя как избалованная маленькая девочка.
— Вчера она упрекнула меня, что я плохо о ней заботилась, — проговорила Кэрол медленно. — Это действительно так?
Лицо у нее стало озабоченным, и Стиви догадалась, что стояло за этим вопросом. Кэрол хотелось знать, каким человеком она была — добрым иди злым, мягким Или черствым. Узнать это теперь было, конечно страшно, но еще страшнее было не знать.
— И так, и не так, — честно ответила Стиви. — Наша Хло слишком любит быть в центре внимания, любит, чтобы все делалось исключительно для нее и по ее желанию. С другой стороны, когда она была маленькой, ты действительно очень много работала. Когда Хлоя появилась на свет, тебе было двадцать восемь лет, но ты уже успела завоевать широкую известность, и киностудии наперебой старались заполучить тебя. Я, правда, всего этого не видела: ты взяла меня на работу семь лет спустя, но я могу предположить, как развивались ваши отношения. Ты не жалела себя ради детей, а они — и и первую очередь Хлоя — ждали от тебя совсем другого. Конечно, ты брала их с собой при каждой возможности, нанимала им учителей и таскала по всему миру, если только съемки шли не в какой-нибудь экзотической стране, например, в Кении. Энтони, когда стал старше, перестал ездить с тобой — это мешало его учебе. Потом, уже при мне, когда и Хлоя перешла в старшие классы, ты больше не могла забирать и ее из школы посреди учебного года. Если для Энтони это было огромное облегчение — ему нравилось учиться, да и школьные преподаватели были недовольны, когда они отсутствовали, то Хлоя опять сочла себя обиженной.
У Стиви было еще одно объяснение: она подозревала, что Хлоя подсознательно хотела, чтобы у нее была такая мать, как, например, Стиви, которая проводила бы с девочкой больше времени, чем Кэрол. Но сейчас Стиви благоразумно предпочла об этом не говорить.
— Я знаю, — продолжала она, — как непросто быть знаменитостью и одновременно — хорошей матерью Но ты старалась изо всех сил и делала все, что могла. Ты проводила со своими детьми каждую свободную минуту. И в последнее время ты звонила им, навещала Энтони в Нью-Йорке, Хлою — в Лондоне, хотя дел у тебя меньше не стало. К сожалению, Хлоя не способна была ни понять, ни оценить подобную самоотверженность, и на твоем месте я бы не рассчитывала, что она поблагодарит тебя за все, что ты для нее сделала. А сделала ты немало — уж можешь мне поверить. Все дело в том, что Хлоя всегда требовала больше, чем ты могла ей дать.
— Почему?
Стиви пожала плечами:
— Этого я тебе объяснить не могу. Возможно, так уж она устроена. В принципе, Хлоя совсем не плохая девочка, просто она еще слишком молода и эгоистична. С годами, надеюсь, она многое поймет, на многое станет смотреть по-другому, и тогда, возможно, что-то изменится… — Стиви вздохнула. — И все равно мне больно видеть, как она осыпает тебя упреками. Это несправедливо! Хлоя ведет себя как ребенок, хотя ей давно пора было подрасти. — Стиви улыбнулась. — А вообще-то, честно говоря, ты ее избаловала. Эта маленькая паршивка всегда получала все, что хотела. Уж я-то знаю — ведь это я оплачиваю твои счета.
— С моей стороны это было неправильно, да? — серьезно проговорила Кэрол. После отдыха и ночного сна она говорила хорошо, легко находя слова, но события, происшедшие с ней когда-то, все еще скрывал плотный туман забвения. — Почему, как ты думаешь, я ее баловала?
— Главная причина — чувство вины. Кроме того, ты любила своих детей и старалась сделать им приятное. А Хлоя нередко злоупотребляла твоей щедростью. Сейчас она снова пытается сделать так, чтобы ты почувствовала себя виноватой — отчасти по привычке, отчасти потому, что совершенно искренне считает, будто в детстве недополучила твоего внимания и любви. Я иногда думаю, что ее идеал матери — это неработающая домохозяйка, которая только и делала бы, что возила ее в школу и из школы, кормила домашними обедами и ходила на школьные спектакли. Она, наверное, даже не помнит, что ты сама забирала ее из школы, если была в городе. А ведь ты не только снималась в кино, но и делала множество других важных дел.
— Каких именно? — поинтересовалась Кэрол. Слушая Стиви, она чувствовала себя немного странно, как будто речь шла не о ней, а о ком-то постороннем.