В этот вечер они впервые отдыхали у могилы Эльсы. Прошел месяц с тех пор, как мы соорудили надгробие, и, хотя прежде здесь было любимое место игр, после смерти Эльсы мы еще ни разу не видели тут ни львят, ни отпечатков их лап.
Возможно, это была просто случайность, а может быть, здесь сыграло роль острое обоняние львов. И все-таки нельзя отрицать, что у животных с высоко развитым интеллектом есть некое понятие о смерти.
У слонов, во всяком случае. Я знаю об одном слоне, которого особенно любили его товарищи. Когда он умер, трое из них несколько дней не отходили от его тела, потом вырвали клыки у мертвого и захоронили их неподалеку. Я помню еще любопытный случай. Как-то Джорджу пришлось убить слона, ставшего опасным. Он застрелил его ночью в одном из садов Исиоло. Тушу убрали, чтобы не распространялся трупный запах. А через день Джордж обнаружил, что товарищи убитого принесли его лопаточную кость и положили на том месте, где он погиб.
Нередко на слонов влияет смерть человека. Во время одного сафари мы узнали от местных жителей, что недавно слон убил человека и с тех пор ежедневно приходит на место трагедии и стоит там по часу и по два. Мы проверили, и это оказалось правдой.
Две ночи львята не приходили в лагерь. Потом из-за реки донесся призывный голос льва. Тогда Джордж отыскал следы львят. Он увидел, что они переправились на другой берег в том месте, где река ближе всего подходит к гряде Ворчун. На следующий день он нашел отпечатки их лап километрах в трех от лагеря. Поблизости бродили лев со львицей. Следы вели к той самой гряде, на которой Македде в июле отыскал Эльсу, когда она пропадала шестнадцать дней.
Джордж обошел вокруг гряды. Отпечатки лап львят обрывались у одного ее конца, льва и львицы — у другого.
Я не могла ходить с Джорджем, больная нога меня не пускала, хотя прошло уже три недели, как я напоролась на пенек. Поначалу рана как будто стала заживать, но затем воспалилась и теперь отчаянно болела. Я пробовала лечиться сама, пока не убедилась, что нужен настоящий врач.
Джордж мог оставаться в лагере всего несколько дней, поэтому я решила не ездить в ближайшую больницу, до которой было триста с лишним километров, а обратилась к живущим гораздо ближе миссионерам, хотя они обычно принимали только африканцев.
Мы выехали рано утром вместе с Ибрахимом, а в полдень были уже у цели. В пути нас основательно растрясло. Увидев мою рану, врач тотчас отправил меня на операционный стол. Когда я очнулась от наркоза, то увидела, что меня поместили в кабинете настоятельницы. Великодушная хозяйка приготовила мне удобную постель. Она рассказала, что врач вырезал из моей ноги кусок мяса величиной с яйцо. Два дня я находилась на попечении настоятельницы и врача и наконец оправилась настолько, что могла возвращаться в лагерь. Ибрахим ежедневно привозил мне записки от Джорджа, который сообщал, как идут поиски.
5 марта Джорджу надо было ехать в Исиоло. К этому времени я как раз вернулась из больницы. Ночью львята не пришли, и я не знала, волноваться или радоваться. Если их приняли в прайд и львица учит их охотиться, львята одичают прежде, чем решится вопрос о высылке. Это было бы лучше всего. Но может быть, чужаки их прогнали и теперь львятам приходится худо.
Из-за ноги я не могла отправиться их разыскивать. Я утешала себя, что это к лучшему, ведь своим вмешательством я рискую испортить дело, спугну их приемных родителей, если львята действительно приняты в прайд. Но так ли это? Я нервничала…
Еще один день прошел в неизвестности. Вечером я сидела в палатке, напряженно ловя каждый звук, и вдруг почувствовала, как что-то мягко коснулось моей ноги. Маленькая пичуга искала спасения от мангусты. А вот и сам зверек появился у входа в палатку. Я подобрала испуганный комочек и выпустила лишь после того, как мангуста ушла. Всю ночь за рекой рычали львы. Голоса были неокрепшие, рыканье сопровождалось четырех-, пятикратным тявканьем. Уж не наши ли это львята?
Утром я увидела, что припасенный для них костный мозг съеден. Видно, мангуста вернулась после того, как я легла спать.
Весь день Нуру и Македде разыскивали львят, но свежих следов не нашли. Ночью опять рычали львы под аккомпанемент бабуинов. Звук быстро нарастал, — видимо, львы приближались к лагерю. Вскоре они замолчали… Я долго прислушивалась, и только через два часа издалека донеслось рычание. Потом я с удивлением увидела отпечатки лап льва и львицы возле самой машины, в которой была моя постель. Мужчины пошли на поиски, но львят не встретили, зато за рекой им попались следы двух львов.
Прошли еще сутки, львят все не было. Приехал Джордж, однако и его вылазка ничего не дала. Утром он и Нуру снова вышли на поиски. Ниже водопада им попались следы львят, они вели от Слоновьей лагги к реке и обратно. По отпечаткам было видно, что львята бежали, — видно, учуяли людей.
Всю ночь какой-то лев рычал на Больших скалах. Рано утром Джордж ушел в буш, а я съездила в больницу на перевязку. Вернувшись, я узнала от Джорджа, что он и Нуру спугнули за водопадом не меньше четырех львов. Нуру успел разглядеть одного львенка, в котором уверенно опознал Джеспэ. И среди следов были отпечатки лап трех львят. Джордж ждал около часа, надеясь увидеть еще раз хотя бы Джеспэ. Потом пошел по следу и отыскал место, где львята только что отдыхали. Все свидетельствовало о том, что львята примкнули к прайду, и Джордж не стал их преследовать, боясь спугнуть приемных родителей.
Чуть не каждую ночь по соседству с лагерем рычали два льва. Джорджу казалось, что он узнает голоса Свирепой и ее супруга. Они-то, наверное, не входят в прайд, который, судя по всему, принял львят.
Во время своих поисков Джордж встречал следы по меньшей мере пяти львов, в том числе трех львят. Эта семья облюбовала себе участок от водопада до Слоновьей лагги. Что ж, место отличное — много дичи, и туда редко заходят браконьеры.
Джорджу никак не удавалось увидеть львов днем. Тогда он поставил лендровер недалеко от их тропы и засел в нем на ночь. Но и эта уловка не помогла.
Конечно, полной уверенности у нас не было, но все говорило о том, что львята сами позаботились о своем будущем. Мы их не видели уже двенадцать дней.
Утром 16 марта Джордж и Нуру вышли пораньше на разведку. Я была одна в лагере, когда оба объездчика пришли с одним африканцем и сообщили, что в ночь с 13-го на 14-е три льва атаковали бомы на реке Тана и искалечили четырех коров. Африканцы пытались отогнать их камнями, дубинками, огнем, но львы все равно возвращались снова. Подозрение пало на львят Эльсы, и теперь они хотят попросить Джорджа, чтобы он застрелил их.
Я тотчас послала боев за Джорджем. Сигнальные выстрелы помогли быстро найти его. После ленча все направились к месту происшествия. По прямой туда всего километров двадцать пять, но прямого пути нет. Если ехать на лендровере напролом через густой буш, это будет семьдесят с лишним километров, если двинуться в объезд — двести километров по скверной дороге, да еще километров тринадцать пешком. Джордж решил пробиваться через буш.