— Я говорю… убей его.
На миг все затихло. Марк поднялся на ноги и отбросил меч.
— Что ты делаешь? — вскипел Тавр. — Подними этот проклятый меч и убей его!
— Нет, — твердо ответил Марк. — Я не буду.
— Ты сделаешь это сейчас же, или, клянусь всеми богами, я сам убью его, а потом тебя.
Марк устало пожал плечами. Ему было холодно, рука ужасно болела, кровь капала с кончиков пальцев на песок. Тавр подошел к мечу Марка и схватил его, потом повернулся к Фераксу. Стоя над бесчувственным кельтом, он поднял меч, чтобы вонзить его в горло мальчика.
— Остановись! — крикнул человек на трибуне. Его голос был четко слышен на арене. — Мальчик будет жить. Его судьба решена победителем, значит так тому и быть. Однако, — улыбнувшись, добавил он, — я не потерплю акта неповиновения от раба. Порцинон, пусть твои люди унесут кельта. Другой, из Греции, пусть останется здесь.
— Останется? — переспросил озадаченный Порцинон. — Зачем?
Человек с раздражением посмотрел на него:
— Затем, что Гай Юлий Цезарь говорит так. Вот почему. Он останется и будет драться с теми волками, которых ты держишь для финального акта. Если он проиграет, это станет ценой, которую он заплатит за то, что плюет на нас. Если останется жив, значит боги на его стороне, и я не буду противиться их воле. Приведи своих волков, Порцинон.
Хозяин школы хотел было возразить, но, боясь рассердить своего влиятельного гостя, кивнул в знак согласия:
— Как пожелаешь.
Он повернулся к арене:
— Тавр! Убери кельта и охранников. Марк остается. Дай ему меч и…
— Нет, — прервал его Цезарь. — Он будет драться с кинжалом. Я хочу проверить, благоволят ли к нему боги. Пусть боги поработают, чтобы спасти этого ребенка.
— Да, господин. Пусть будет кинжал. Тавр, дай ему свой.
Старший тренер повиновался, прошептав Марку:
— Береги его. Он стоил мне целого состояния. Если с ним что-то случится, ты будешь отвечать.
— Если с кинжалом что-то случится, тогда, вероятно, что-то случится и со мной, господин, — ответил угрюмо Марк. — Может, посоветуешь, как драться с волками?
Тавр, как ни странно, улыбнулся и потрепал Марка по волосам:
— Да. Держись подальше от их челюстей.
Он повернулся и ушел с арены, закрыв за собой дверь клетки с гладиаторами. Через некоторое время он появился над воротами, ведущими в клетки с животными. К верхней перекладине каждых ворот была привязана веревка с блоком. Он остановился и посмотрел вниз, на Марка.
— Готов?
Марк оглядел арену. На песке были темные пятна там, где пролилась и впиталась в песок кровь. Кроме жаровен, на арене больше никого и ничего не было. Только он. Кровь почти перестала идти из левой руки и уже запеклась над раной. Но боль в руке возникала всякий раз, когда он ею двигал, и пользы от нее будет мало. Придется довольствоваться кинжалом. Марк набрал воздуха в легкие и поднял голову:
— Готов.
Тавр взялся за веревку над одними воротами и потянул за нее. Блок скрипнул под грузом, и низ ворот медленно поднялся над песком. Марк сразу увидел лапы и черную морду волка, готового выбежать из клетки. Ворота едва поднялись на высоту коленей, как волк поднырнул под них и выскочил на арену. Он припал к земле, его холодные глаза остановились на Марке.
До этого момента Марк думал только о том, что он все-таки победил Феракса, что у него болит рука и что, раз он выжил, у него есть надежда спасти мать. Мысль о предстоящей схватке с волками его не пугала. Если они были такие, каких он знал в горах на ферме, то эти жалкие существа боятся собственной тени.
Но волк, который сейчас смотрел на него, был совершенно другим. Он был намного крупнее, шерсть гуще и длиннее. Его специально не кормили и нарочно злили, как было видно по паленым пятнам на шкуре. Волк смотрел на Марка, оскалив пасть и обнажив клыки. Волк рычал. Марк понял, что пощады от него ждать нечего. В нужный момент волк прыгнет и вырвет ему горло. Эта мысль привела его в ужас. Ноги его задрожали.
Тавр отпустил веревку, и ворота с грохотом упали. Он перешел к следующей веревке, потянул за нее, поднял ворота и выпустил второго волка. Животные встали друг против друга и зарычали. На какой-то миг Марк понадеялся, что они нападут друг на друга, но их родовая связь, запах крови и перспектива охоты инстинктивно объединили их. Первый волк побежал по периметру арены, не отводя глаз от Марка. Возле кровавого пятна он остановился, понюхал, полизал песок. Марк наблюдал эту картину с ужасом и поэтому не заметил второго волка, который полз к нему почти на животе. Марк повернулся и увидел, что волк уже на расстоянии пятнадцати шагов от него. Он отступил на шаг, и у него за спиной раздался рык. Марк оглянулся через плечо. К нему приближался и второй волк.
Переводя взгляд с одного волка на другого, Марк попятился, незаметно направляясь к той стороне арены, что под зрителями. Покрывшись холодным потом, он передвигался медленно, не смея даже моргнуть, низко пригнувшись и выставив вперед кинжал. Время от времени волки слегка приподнимались, пробегали небольшое расстояние и снова останавливались. Вскоре Марк почувствовал, что трибуна уже почти у него за спиной, и остановился, зная, что в любой момент они могут прыгнуть на него.
— Он боится! — раздался сверху голос мальчика.
— Конечно боится, — ответила девочка. — Я думаю, ты тоже боялся бы, если бы был на его месте.
Марк посмотрел наверх, встретил взгляд девочки и прочитал в ее глазах жалость.
— А чего бояться? — сказал мальчик. — Они же как собаки. Надо только говорить с ними командным тоном, и эти волки будут послушны, как щенки.
— А я так не думаю, — послышался голос мужчины, и Марк узнал его. Это был почетный гость, человек, который называл себя Цезарем. — Они же дикие. Они несут смерть.
— Мне плохо видно! — заговорил другой мальчик. — Дядя Юлий, скажи ему, чтобы он встал туда, откуда его будет видно.
Юлий проигнорировал его. Воцарилась тишина. Зрители выстроились у ограды и наклонились, чтобы увидеть мальчика, стоящего перед двумя волками. Марк ждал, когда животные сделают свой ход. Все стихло, Марк чувствовал только, как кровь стучит в ушах. Внезапно один волк прыгнул к нему. Марк быстро присел, и волк пролетел мимо, ударившись в трибуну. Он перевернулся, стараясь укусить Марка и выпуская когти. Мальчик громко крикнул от боли в руке и нанес удар кинжалом, но промахнулся. Снова ударил — и был награжден визгом. Казалось, рана только обозлила волка, и он бросился на Марка, впившись зубами в кожаный наплечник. Своими мощными челюстями волк стал рвать его. Марк снова и снова наносил удары, чувствуя теплую кровь на руке. Но волк продолжал держать его за плечо, а другой волк приготовился прыгнуть на Марка сбоку.