– Любовнику, что ли? – недоверчиво уточнила женщина.
– Ну, можно сказать и так...
– Так хорошо ли получится? То — любовник, а Василий Витальевич – мой законный муж... Может, ему это не понравится... тем более повод-то какой – юбилей у него...
– Но это же не простой человек, это же князь Таврический, выдающийся полководец и государственный деятель...
– Что-то ты путаешься! – насторожилась женщина. – То говорил, что Потемкин, а теперь вдруг – Таврический...
– Так это же, дама, двойная фамилия: князь Потемкин-Таврический. Все равно как Римский-Корсаков или Соловьев-Седой...
– Я Сергея Степановича Соловьева хорошо знаю! – перебила его дама. – Мы у него и дома были, и вообще! И ничего он не седой! У него волосы хорошие...
– Ну, это к нашему делу не имеет отношения, – немного сдал позиции продавец. – Я вас уверяю, что эта табакерка понравится вашему супругу!
Вероника, услышав, что речь идет о табакерке, заинтересовалась и взглянула через плечо покупательницы.
Перед ней на прилавке стояла изящная серебряная табакерка с портретом бородатого мужчины на крышке... та самая табакерка, которую в прошлый раз он пытался продать ей, Веронике...
Вероника ощутила смутное беспокойство. С этой табакеркой явно было связано что-то скверное...
– И цена очень скромная, – продолжал продавец уламывать даму. – Всего тридцать пять тысяч...
Ага, в прошлый раз он просил за нее восемнадцать, а сейчас уже — тридцать пять! Так, глядишь, скоро и до миллиона дойдет!
– Девушка, вы куда суетесь? – неприязненно проговорила дама. – Вам что, целого магазина мало? Вы что, не видите – продавец занят! Он со мной работает!
И тут Вероника вспомнила, что рассказывал ей тот мужчина, Антон. Он пришел за этой табакеркой по поручению своего знакомого, и, как только вышел из магазина, – на него напал мелкий уголовник Витя Перегудов: ударил по голове и отнял табакерку! Вероника — свидетель!
Как же она снова оказалась в магазине?!
– Женщина, не покупайте эту табакерку! – проговорила Вероника, прежде чем додумала свою мысль до конца.
– Что значит – не покупайте? – фыркнула дама. – Захочу – и куплю! С чего это я должна тебя слушать?
– С того, что эта табакерка — ворованная, а приобретение краденого – это уголовное преступление!
– Да ты что несешь? – Тетка пошла на Веронику немаленьким бюстом. – Да ты сама небось на нее глаз положила, хочешь цену сбить! Не выйдет такой номер! Беру эту штуку!
– Как хотите, – заметила Вероника, – только по этому случаю в полиции уже дело заведено. Хотите быть в нем замешанной – ради бога. Хороший подарок мужу на юбилей сделаете!
Женщина ахнула и исчезла, как будто ее вынесло из магазина попутным сквозняком. Вероника осталась один на один с продавцом.
– Это клевета, – проговорил тот не слишком уверенно.
– Табакерка краденая, – повторила Вероника. – Вы ее продали коллекционеру Загряжскому, но у человека, который за ней пришел, ее украли. То есть его ударили по голове, а табакерку отобрали, так что это уже ограбление...
– Это клевета, – повторил продавец. – Голословное обвинение!
– Ничего и не голословное! Я все видела! И я даже знаю, кто ее украл. Его зовут Виктор Перегудов. Точнее, звали. Потому что его убили... И уж убийство-то точно в полиции расследуют! В двадцать седьмом отделении...
Последнее Вероника добавила для того, чтобы сильнее напугать противного парня.
– Убили? – продавец побледнел как мел. – Я ничего не знаю... ни про какого Перегудова...
– Откуда же здесь снова взялась эта табакерка? Одно из двух: или Перегудов продал ее вам, тогда это – скупка краденого, или тот, кто убил Перегудова...
– Я ничего не знаю! – повторил продавец неуверенно. – Ты ничего не докажешь!
– Не докажу? А может, стоит позвонить в полицию – пусть они разберутся?
Вероника вытащила мобильный телефон и нажала наугад на какие-то кнопки.
– Двадцать седьмое отделение, убойный отдел, – бормотала она, – как же фамилия опера этого... что-то фруктовое...
– Чего ты хочешь? – заныл парень. – Что тебе нужно? Я этого Перегудова в глаза не видел! Мне тетка принесла эту табакерку, ей очень деньги были нужны, вот я ее и пожалел...
– Ага, такой ты бескорыстный – пробы ставить негде! Небось купил за гроши, а наварить хотел в десять раз...
– Это мое дело, какую поставить торговую наценку! Короче, чего ты от меня хочешь?
– Я хочу, чтобы ты отдал эту табакерку Загряжскому! То есть тому человеку, у которого ее отобрали!
В этот момент вновь звякнул дверной колокольчик. Вероника взглянула в лицо продавцу и увидела, что он побледнел еще сильнее, если только это было возможно.
Обернувшись к двери, Вероника увидела на пороге магазина пожилого человека весьма респектабельной внешности.
– Алексей Арнольдович, это вы? – заюлил продавец. – Вы пораньше вернулись? А я вас еще и не ждал!
В конце этой фразы он от волнения пустил петуха.
И тут Вероника все поняла. Продавец крутит свой маленький бизнес тайком от хозяина и больше всего боится, что тот его накроет.
– Ну так как? – проговорила она вполголоса. – Что будем делать? Или мне поговорить с хозяином об этой табакерке?
– Не надо! – прошептал продавец. – Черт с тобой! Бери ее и делай с ней все, что захочешь! – и с этими словами он под прилавком сунул ей в руку злосчастную табакерку.
– Как дела? – осведомился хозяин, подходя к прилавку. – Девушке удалось что-нибудь подобрать?
– Девушка заходила проконсультироваться по поводу ухода за старинным серебром! – ответил продавец и показал Веронике глазами, чтобы она проваливала.
На этот раз Вероника не стала спорить. Она спрятала табакерку в фирменный пакет для фотографий с логотипом ателье «Золотой глаз» — такой же, в каком лежала другая табакерка, положила пакет в сумку и покинула магазин. Консультироваться по поводу той, первой, понятное дело, сейчас было не время.
Выйдя из магазина, Вероника поглядела на часы. Она управилась довольно-таки быстро, оставалось еще минут сорок свободных, можно зайти куда-нибудь перекусить и выпить кофе.
Тут она вспомнила об ужасной забегаловке, где была в прошлый раз. Нет, только не это!
Кофе пить сразу расхотелось, и она вдруг подумала, что лучше съездить в больницу и отдать Антону табакерку. Человек переживает, что подвел своего знакомого, а она может его утешить. Положительные эмоции очень полезны для выздоравливающих... конечно, времени уйдет больше чем сорок минут, но, в конце концов, на работе без нее лишние полчаса обойдутся. Как-нибудь!