Я вытаращила глаза и онемела. Ну это же надо такое придумать! Первой мыслью было наброситься на свекровь с кулаками. С каким наслаждением оттаскала бы ее за жидкие волосенки! Но я тут же сообразила, что нахожусь в отделении милиции и что последствием такого необдуманного поступка может быть заключение меня в «обезьянник». И вообще следовало вести себя скромнее, если я хочу привлечь капитана на свою сторону.
Я прижала руки к сердцу и очень натурально всхлипнула. Потом нашарила в сумке носовой платочек и поднесла его к глазам.
— За что? — воскликнула я трагическим голосом, сама собой восхищаясь. — Что плохого я вам сделала? За что вы опозорили меня, оклеветали, втоптали в грязь мое честное имя?
Краем глаза я уловила несомненное сочувствие, набежавшее на лицо капитана, и немного приободрилась. Определенно, этому капитану в свое время сильно портила жизнь такая же мегера, как моя свекровь. А может, у меня прорезался театральный талант?
— Ладно, граждане! — капитан рубанул воздух рукой. — Закончим пустые разговоры. Подпишите ваши показания, — велел он свекрови, — и можете быть свободны. А вы пишите заявление насчет документов, — сказал он мне, — я вас потом еще вызову. И следователь, конечно, захочет побеседовать насчет пожара в той квартире.
Свекровь быстро расписалась в бумагах и, пробормотав слова прощания, устремилась к выходу.
— Ну какая же зараза! — вздохнула я, глядя на закрывшуюся дверь.
— На тещу мою бывшую очень похожа, — сообщил капитан, — и лицом, и фигурой, и поведением.
Так я и думала, что у капитана к моей свекрови личная неприязнь.
Вера Анатольевна так торопилась вовсе не потому, что ей было стыдно перед Татьяной. Это совершенно неважно, как в милиции квалифицируют ее поведение и что подумает про нее невестка. В данном случае важно одно: следует немедленно защитить Кирюшу. Его начнут таскать в милицию, да еще невестка, эта непотопляемая нахалка, захочет вернуться в их семейный дом... Нет, этого Вера Анатольевна не допустит! У нее есть еще в запасе козырной туз в рукаве!
Внизу она увидела телефон на столе дежурного и попросила позвонить по очень срочному делу. Дежурный хотел было отказать ей в этом, но не такая женщина Вера Анатольевна, чтобы перед ней мог устоять какой-то дежурный, пусть даже и милиционер!
Как только Вера Анатольевна набрала номер, отпечатанный на картонном прямоугольнике, в другом конце города, в подвальном помещении включился громоздкий магнитофон. Медленно закрутились бобины с пленкой, фиксируя каждое слово испуганной женщины и ее заинтересованного собеседника, записывая все, включая вздохи, интонации и паузы...
В наше время цифровой обработки информации, миниатюрных электронных устройств, которые можно купить на каждом шагу, чуть ли не в газетном киоске, эта дорогая громоздкая система кому-то могла бы показаться устаревшей, неудобной, даже смешной.
Кому-то, но не профессионалу.
Профессионалы тайного наблюдения, кадровые работники спецслужб знают, что нет ничего надежнее этого громоздкого устройства, разработанного и широко применявшегося КГБ. Миниатюрная электроника китайского или корейского производства может отказать в самый неподходящий момент, запись может оказаться такой некачественной, что потребуется труд десятка квалифицированных специалистов для ее расшифровки. Громоздкий магнитофон, изготовленный в закрытом НИИ четверть века назад, работает как часы, и сделанная им запись понятна без дополнительной обработки.
Мужчина с нездоровым цветом лица, вызванным постоянной работой в помещении без окон, прислушался к разговору и, как только понял, о чем сообщает Вера Анатольевна, схватил телефонную трубку.
— Шеф, — торопливо доложил он, — активизировалась основная линия. Перехвачен звонок Второму. Разговор ведется из сорок первого отделения милиции, говорит женщина. Суть разговора... — И он вкратце пересказал своему начальнику сообщение Веры Анатольевны.
Я вышла из милиции в ужасном настроении. Не знаю, в чем дело, казалось бы, я как следует врезала своей свекрови, этой библиотечной жабе, и на душе у меня должно полегчать после этого оживляющего скандала, как воздух свежеет после летней грозы... ан нет, на душе было тошно, погано и отвратительно, и мучило какое-то скверное предчувствие.
Кроме того, раздражало чувство, какое бывает, когда кто-то пристально смотрит в спину.
Наверное, это чувство досталось мне в наследство от далекого предка, от какого-нибудь питекантропа или неандертальца, в общем, от доисторического пещерного человека, которому оно было необходимо, чтобы вовремя сообщить о подкрадывающемся сзади леопарде, или пещерном медведе, или о другом доисторическом человеке, вооруженном огромной дубиной.
Но я-то давно уже живу не в пещере, и вокруг меня не шныряют леопарды и пещерные медведи, зачем же мне это доисторическое чувство?
Очень хотелось оглянуться, убедиться, что это всего лишь очередной глюк, игра моего больного воображения, но я старалась справиться с собой и шагала вперед, не поддаваясь глупым эмоциям.
Спину буквально свело, и я не удержалась — повернулась на сто восемьдесят градусов...
И чуть не столкнулась нос к носу со своей свекровью!
Нет, лучше бы это был пещерный медведь!
Вместо того чтобы скорее уйти от отделения милиции и от меня как можно дальше, жаба кралась за мной, и на лице у нее было странное предвкушение, как будто она ждала, что сейчас, вот буквально через минуту, меня поджарят на медленном огне и подадут ей с зеленью и гарниром из тушеных овощей.
Я хотела было высказать ей все, что думаю... хотя после разговора в кабинете слова все кончились и нужно бы действовать силой, но не на улице же, да и неохота связываться с этой грымзой. Небось только этого и ждет, чтобы меня снова в милицию забрали! Так что я просто решила послать ее подальше.
Однако не успела я открыть рот, как рядом остановился темно-синий микроавтобус, его дверцы распахнулись, и на тротуар выскочили двое мужчин в хорошо сшитых серых костюмах... как же мне за последнее время надоели эти серые костюмы!
Мамочки! Где же Вовчик, который в прошлый раз так ловко избавил меня от этих «серых козликов»?
Я оглянулась; никого, кроме свекрови, поблизости не было, а ждать помощи от нее было по меньшей мере глупо. У нее на лице при виде этих серых типов возникла такая радость, что я моментально поняла, кому обязана их появлением. Значит, и в прошлый раз это она навела на меня серых злодеев!
Меня схватили за локти и потащили к автобусу. Я отбивалась изо всех сил и очень ловко наступила на ногу одному из похитителей, но это мне нисколько не помогло. Свекровь провожала меня оживленным взглядом, каким людоеды провожают аппетитного туриста, свернувшего на узкую лесную тропинку.
И вдруг произошло то, чего мы обе не ожидали.
Из автобуса выскочили еще двое мужчин и подхватили под локти Веру Анатольевну.