— Он ведь уже и так поврежден.

— Но она счастлива, Тэлли. — Дэвид покачал головой. — И она способна сама принимать решения.

Тэлли отстранилась и обвела взглядом город. На одном высоком здании уже вспыхнул фальшфейер. Прибыли уродцы — поболтать, отдать дымникам то, что принесли из города.

— Зачем вообще надо было спрашивать? Когда с ней сделали это, у нее никто разрешения не спрашивал!

— Этим мы и отличаемся от них, — ответила Мэдди. — После того как мы с Эзом поняли, что на самом деле представляет собой операция, мы осознали, что участвуем в чем-то ужасном. Людям изменяют личность без их ведома. А мы как врачи давали древнюю клятву никогда не делать ничего подобного.

Тэлли посмотрела в глаза Мэдди.

— Но если вы не собирались помочь Шэй, зачем же тогда вы создавали лекарство?

— Если бы мы знали, что лечение совершенно безопасно, мы могли бы дать Шэй лекарство, а потом наблюдали бы за ней. Но для того чтобы испытать лекарство, нам нужен доброволец.

— Где же мы его возьмем? Любой красавец откажется лечиться.

— Может быть, сейчас откажется, Тэлли. Но если мы будем продолжать подрывную работу в городе, возможно, мы сумеем найти красавца или красотку, которые станут добровольцами.

— Но ведь мы же знаем, что Шэй сумасшедшая!

— Она не сумасшедшая, — возразила Мэдди. — Ее доводы, если разобраться, не лишены смысла. Она довольна тем, что имеет, и не желает подвергаться большому риску.

— Но она — на самом деле не она. Мы просто обязаны изменить ее и сделать такой, какой она была.

— Эз умер, потому что кое-кто думал точно так же, — мрачно проговорила Мэдди.

— Что?

Дэвид обнял Тэлли.

— Мой отец…

Он закашлялся. Тэлли молча ждала. Наконец Дэвид расскажет ей, как умер Эз.

Дэвид сделал глубокий вдох.

— Доктор Кейбл хотела преобразить всех, но она волновалась из-за того, что мама и папа будут говорить насчет микротравм мозга даже после операции, потому что они так долго над этим думали. — Голос Дэвида дрожал, но говорил он тихо и сдержанно, словно не смел вкладывать в слова свои чувства. — Доктор Кейбл уже работала над способами изменения памяти, над тем, как навсегда стереть воспоминания о Дыме из разума людей. Моего отца забрали на операцию, но назад он не вернулся.

— Ужас какой, — прошептала Тэлли и крепко обняла Дэвида.

— Эз стал жертвой медицинского эксперимента, Тэлли, — сказала Мэдди. — Я не могу сделать то же самое с Шэй. Иначе она будет совершенно права насчет того, что я и доктор Кейбл очень похожи друг на друга.

— Но Шэй убежала из города. Она не хотела становиться красоткой.

— А теперь она не хочет, чтобы над ней экспериментировали.

Тэлли закрыла глаза. Сквозь светомаскировочную ткань до нее доносились голоса. Шэй рассказывала Райду о том, какую она себе сделала щетку для волос. Уже несколько дней она всем, кто был готов ее выслушать, гордо демонстрировала маленькую щетку, изготовленную из щепок, воткнутых в комок глины. Она так хвасталась этой несчастной щеткой, словно совершила самое главное дело в своей жизни.

Они рисковали всем на свете, спасая ее. Но им нечего было ей предложить. Шэй никогда не станет прежней.

А виновата во всем была Тэлли. Она явилась в Дым, она навела на Дым чрезвычайников, из-за нее Шэй стала пустоголовой красоткой, а Эз погиб.

Тэлли шумно вздохнула.

— Ладно, считайте, что у вас есть доброволец.

— О чем ты говоришь, Тэлли?

— О себе.

Признания

— Что? — ошеломленно выговорил Дэвид.

— Если таблетки станешь принимать ты, это ничего не докажет, Тэлли, — возразила Мэдди. — У тебя нет микротравм мозга.

— Но они у меня появятся. Я вернусь в город и сдамся, и доктор Кейбл отправит меня на операцию. Через несколько недель вы явитесь и заберете меня. И дадите мне лекарство. Вот вам и доброволец.

Все трое какое-то время молчали. Слова сами вырвались у Тэлли. Она с трудом верила, что произнесла их.

— Тэлли… — Дэвид покачал головой. — Это безумие.

— Нет, не безумие. Вам нужен доброволец. Кто-то такой, кто до операции согласится потом лечиться — эксперимент это будет или нет. Это — единственный способ.

— Ты не можешь вот так рисковать собой! — воскликнул Дэвид.

Тэлли повернулась к Мэдди.

— Вы сказали, что на девяносто девять процентов уверены в том, что таблетки помогут, так?

— Так. Но один процент — это то, что ты превратишься в растение, Тэлли.

— Один процент? Когда мы штурмовали логово чрезвычайников, у нас было намного меньше шансов. По сравнению с тем риском этот просто пустяковый.

— Тэлли, прекрати. — Дэвид схватил ее за плечи. — Это слишком опасно.

— Опасно? Дэвид, пробраться в Нью-Красотаун — не проблема. Уродцы проделывают это постоянно. Вам нужно будет всего-навсего выкрасть меня из особняка и поставить на скайборд. И я полечу с тобой, как полетела Шэй. А потом вы меня вылечите.

— А что, если чрезвычайники решат стереть твои воспоминания? Как сделали с моим отцом?

— Они не станут этого делать, — заявила Мэдди.

Дэвид изумленно посмотрел на мать.

— Они не удосужились ничего подобного сделать с Шэй. Она прекрасно помнит о Дыме. Их волновали только мы с Эзом. Они считали, что раз мы полжизни думали и микротравмах мозга, значит, не замолчим об этом и после операции.

— Мама! — вскричал Дэвид. — Тэлли никуда отсюда не пойдет.

— Кроме того, — невозмутимо продолжала Мэдди. — Доктор Кейбл не сделает Тэлли ничего плохого.

— Перестань говорить так, будто это возможно!

Тэлли заглянула Мэдди в глаза. Та кивнула. Она все знала.

— Дэвид, — умоляюще произнесла Тэлли, — я должна это сделать.

— Почему?

— Из-за Шэй. Только так Мэдди сможет вылечить ее. Правильно?

Мэдди кивнула.

— Ты не обязана спасать Шэй, — проговорил Дэвид внятно, нараспев. — Ты сделала для нее все, что могла. Ты пошла за ней в Дым, ты спасла ее от чрезвычайников!

— Да, я многое сделала для нее. — Тэлли вдохнула и выдохнула. — Это из-за меня она стала такой — безмозглой красоткой.

Дэвид покачал головой.

— О чем ты говоришь?

Тэлли повернулась к нему и взяла его за руку.